Змеелюд же, едва продрав глаза, дернулся и попытался скатиться с дивана на пол, при этом запихнув детей куда-то себе за спину.
— Так, стоп! — пришлось вмешаться, поймать за ветхий шиворот дочь, подхватить чуть ли не у самого пола опять съежившегося от испуга змееныша, а самого подранного воителя и вовсе удерживать на месте, упираясь коленом в здоровое плечо. Верткий, дурень, и сильный. Так дернулся, что я едва не отлетела в другой конец комнаты за компанию с детьми.
— Да успокойся ты! Катя! Скажи жениху, что я нормальная теща и не кусаюсь! — я с трудом удержала равновесие, еще и расслабленно пискнувшим чешуйчиком мастерски отжонглировала, но не уронила и требовательно уставилась на дочь: — Если меня, конечно, не выводить.
Катерина не подвела — в одно движение оказалась рядом с озадаченно оглядывающимся змеелюдом и… очень выразительно на него зашипела. Ой, я сама бы испугалась.
А «какадил» не испугался, только оскалился и зашипел в ответ тоже очень грозно. И сердито. И снова осмотрелся, уже осмысленным взглядом, мгновенно оценил обстановку: комнату, разбросанные детские вещи и игрушки, меня с его ребенком на руках, любопытно привставшего на кровати Кукушонка… и почти мгновенно успокоился.
Ну как успокоился. Шипеть перестал. И очень внятно выдал Катерине-спасительнице:
— Дура! Соплячка! Куда ты полезла, безмозглая?! На что ты рассчитывала?! Еще раз… еще раз так сделаешь — выпорю так, что неделю сесть не сможешь!
— Сам идиот! — в запале прокричала обиженная в лучших чувствах дочь и как заправская скандалистка уперла руки в боки. — Если бы ты умер, думаешь, мы надолго тебя пережили бы?!
— У меня был шанс! А тебя разорвут сразу, глупая девчонка! Если ты еще раз…
— Не будет никакого «еще раза», - я решила, что все же стоит вмешаться, подошла и положила свободную руку дочери на плечо. Ох, блин, ее опять трясет… — Вас выкупили, и как бы дальше ни повернулось дело, на арену никто из вас не вернется.
— Откуда такая уверенность? — по тому, как сгруппировался этот недобитый «рыцарь», было понятно, что он не только не верит в чудеса, но еще и намерен с боем отбивать у меня своего змееныша. Ой, мамочки, у него лицо начало меняться… как на арене! — Поставьте моего сына и отойдите. Я вас не знаю, и…
— Это моя мама, дурак! — Катюшка зло сжала кулаки и снова всхлипнула. Довели ребенка — она никогда не была плаксой, даже в младенчестве.
— Что ты несешь? Это человечка! — недоверчиво фыркнул змеелицый, но угрожающие клычищи спрятал. — Твоя мать… — он вдруг замолчал, словно споткнулся о какую-то мысль. Посмотрел на меня большими глазами (у него и так немаленькие, но тут стали и вовсе в пол-лица). И тихо переспросил:
— Вы тоже пришли из-за облаков?
— Насчет облаков мне ничего не известно, — я устало пожала плечами, подошла и села на обтянутый парчовым чехлом диван рядом с парнем. Ну а что… после таких приключений ноги не держат, а мужик вполне вменяемый, чувствую, что не кинется. А еще мне кажется, что надо как-то встряхнуть и дочь, и «зятя», и себя заодно. Сбить с трагического настроя, разорвать это нездоровое напряжение.
— Держите вашего сына. Но имейте в виду, что ребенка надо покормить, выкупать и уложить спать как можно быстрее. Раз ваше плечо уже почти в норме, будьте любезны заняться родительскими обязанностями, пошипеть и поругаться вы успеете потом. Катерина, не стой столбом, иди сюда. Раз уж выскочила замуж в тринадцать лет — будь добра поухаживать за мужем и ребенком, а потом уже будешь ему мозг пропиливать. Я тебя сколько раз учила — сначала питание, потом воспитание.
Катюшка недоуменно моргнула, а потом, слава богу, словно встряхнулась, и в ее глазах сверкнул привычный упрямый огонек, из них исчезла эта жуткая, тусклая, усталая безнадежность.
«Зять» тоже сначала слегка опешил, безропотно принял из моих рук ребенка, а потом вдруг хмыкнул:
— Да, это точно твоя мать. Не успела толком познакомиться, уже командует.
Часть 12
Меня словно током ударило… это было так похоже… та же интонация, поворот головы, ироничный прищур… и почти слово в слово… но…
Нет, он не был похож на Лешку и в то же время напоминал его до болезненности сильно. Я посмотрела на Катюшку и слабо улыбнулась дрожащими губами: это правда, что мы выбираем мужчин, похожих на наших отцов. Этот похож не только жестами или словами, он внутри — такой же. Мужчина, готовый отдать жизнь за свою семью. Лучшего дочери и пожелать нельзя.
Но как же больно, господи, как же больно… ведь мой мужчина, мой единственный, самый нужный — не со мной. И я не знаю, увидимся ли мы хоть когда-нибудь…
Так. Прекратили истерику. Потом порыдаю и погорюю. Сейчас — дочь и ее новая семья. И ничего, что по сути все ее замужество — фарс по нашим старым человеческим законом. Приблудная раненая змеелюдская девчонка с душой моей дочери прямо на арене того страшного цирка сама себе заполучила мужа, просто сбив его с ног и выйдя на бой с монстром вместо раненного… и его малыша от погибшей жены готова признать своим. Да, ей тринадцать, но она повела себя как взрослая. Конечно, если этот крокодил ее в ближайшие пять лет хоть пальцем тронет, я ему сама все крокодильские причиндалы оторву, но в том-то и дело — семья, это не только и не столько постель. Это умение взять на себя ответственность… а с этим у ребят полный порядок. У обоих. Так что собираем себя в кучку и продолжаем разговор:
— Ну а как вы хотели, молодой человек? Я пока тут самая главная мама и специалист по маленьким безобразникам. Скажите спасибо, что вас не причислила к деткам, иначе тоже отправила бы умываться, пить молоко, чистить зубы и спать!
Катюшка тихо, немного неуверенно хихикнула и бросила на «мужа» выразительно-любопытный взгляд искоса. Она заметно оттаяла, услышав знакомые с детства слова и интонации. Потом все отольется… откат после такого ужаса неизбежен. И я буду рядом. А пока…
А пока змеезять смотрит на меня большими глазами и только головой качает. Но подчиняется. Интересно, у них там, на змеиной родине, матриархат? Ну, если жена должна будущего мужа «победить» в поединке?
Надо сказать, что «внучек», внезапно образовавшийся у меня по воле дочери, оказался либо очень тихим и послушным ребенком, либо несчастного малыша настолько запугали и замучили, что у него просто не было сил капризничать. Я склонялась ко второму варианту — весь мой опыт говорил о том, что двух-трехлетний ребенок — это такая бомба с моторчиком, и если оно не прыгает и не пищит — значит, заболело.
Так или иначе, малыша выкупали, накормили Никиткиной кашей — Шику послушно и широко открывал рот и только глазенками сонно хлопал. А потом заснул у папы на руках, вот буквально на половине тарелочки, как котята засыпают в середине игривого прыжка.
Шепотом цикнув на слегка занервничавшего змеезятя, я отобрала ребенка и упаковала того Никитосу под бочок — сын уже давно сопел в две дырочки и против соседства не возражал.
