Эльре не давил, не форсировал, просто потихоньку увеличивал свое присутствие в нашей с сыном жизни. Исподволь, вкрадчиво. Приручал, без нажима или насилия, но я в какой-то момент поймала себя на том, что… привыкла? Привыкла к тому, что он читает с нами детские книжки про маленьких эльфиков, слушает мои сказки про Незнайку, хвалит Никиткины каракули и с очень серьезным лицом обсуждает с ним, какая лошадка лучше — черная или рыжая. Он приносил орехи и конфеты, книги и игрушки… а если на меня нападало настроение «все плохо, уйдите все противные» — молча устраивался в кресле у окна и читал там свои деловые бумаги, что-то писал и зачеркивал, искоса поглядывая на нас с Никиткой. Р-р-р! Кто бы знал, как он бесил меня этой своей внезапной идеальностью!
— Михеле, тебе надо развеяться, — заявил он как-то вечером, поняв, что я с каждым днем все больше становлюсь похожа на свою предшественницу в этом теле — брюзгливую и злобную ведьму. — Хочешь, завтра съездим в город?
У меня перехватило дыхание. Неужели?! Господи, только бы не выдать себя… только бы он не догадался, что я хочу не просто смены впечатлений и новых платьев!
Вроде бы пронесло и Эльре принял мой энтузиазм как должное. Пообещал завтра освободиться к полудню и устроить мне грандиозный шопинг. Под это дело незаметно отжал у меня расческу и сам принялся расчесывать мне волосы. А, да! У меня снова были длинные волосы. Эльфийский эликсир стоил каких-то сумасшедших денег, как я поняла, но кое-кто то ли действительно решил, что я травмирована своей экстремальной стрижкой, то ли сам предпочитал женщин с длинными волосами.
Так или иначе, я не стала отбиваться. Хочет чесать — пусть чешет. Мне главное дожить до завтра и попасть в одну маленькую книжную лавочку в северной части рынка!
Ох, кто бы знал, чего мне стоило не трястись от волнения, не бежать со всех ног впереди паланкина, в котором мы путешествовали, и не покусать милейшего дядечку-торговца, продававшего роскошные шелка для настоящих леди. А потом была обувщик, и ювелир, и магазин игрушек для Никитки… внутренне воя от напряжения и обострившегося страха, я все же сумела спрятать визит в нужную лавку среди десятка других, ничего не значащих.
Когда я, стараясь сдержать дрожь в руках, и перебирая модные романы на прилавке, словно невзначай взяла с самой крайней полки в углу помещения яркую книжку с картинками, больше похожую на детский журнал комиксов, мне понадобилось все мое самообладание, чтобы небрежно сунуть ее в кипу других покупок, и не начать судорожно перелистывать тут же, на месте.
Но я сумела. И даже не сразу попросилась домой, сославшись на усталость — еще около часа мы бродили по рынку в сопровождении десятка эльфийских мечников в полном боевом облачении. Эльре покровительственно улыбался, а сам смотрел вокруг взглядом затаившегося хищника, ожидающего удара. И явно вздохнул с облегчением, когда я заикнулась об усталости.
Как мы добрались до поместья, я помню очень смутно. Нетерпение буквально сжигало меня изнутри. Объявив, что мы с Никитосом утомились и прямо сейчас хотим прилечь, я небрежным жестом подхватила стопочку романов ретировалась в комнату. И все, терпению моему пришел конец. Отбросив ненужную макулатуру, я вцепилась в ту единственную книгу, которая интересовала меня больше жизни.
Через пять минут я уже счастливо всхлипывала, откинувшись на подушку рядом с прикорнувшим сыном. Всхлипывала и улыбалась.
Это была Лешкина идея. Мы о многом заранее договорились. В том числе и о том, как найти в нужной книжке ключевую картинку-послание. Как муж собирался подсунуть весточку в определенную лавку на определенную полку — об этом мне велено было не думать. Есть способы.
И вот теперь я, вытирая счастливые слезы, рассматривала серию картинок-комиксов про приключения… котенка, крокодильчика и Большого Серого Волка с эмблемой спецназа на лбу.
Все получилось! На серии картинок счастливый маленький Котенок с визгом повисал на шее у Большого Серого Волка, а зеленый крокодил держал за руку маленького крокодиленка и с опаской косился на Волка. Волк обнимал Котенка, и мысленно представлял, как большой волчий кулак с силой бьет Крокодилу в глаз, рисуя там большой фиолетовый фингал. Но это были так, остатки папиной строгости, на следующей картинке Котенок вместе с Крокодилом уезжали в закат под охраной стаи волков, а мохнатая болонка в ошейнике с надписью «Кнопка» смирно сидела за декоративным заборчиком рядом с будкой и смотрела, как Большой Волк подбирает ключи к замку на калитке.
Послание было яснее ясного. Все живы. Дети в безопасности. А мне надо просто ждать.
Кстати, в книжке была еще одна картинка, глянув на которую я быстренько ее захлопнула и воровато засунула под подушку. Мне показалось, что кое-кто, увидев это художество, непременно догадается, что… хм… не все так просто в этой сказке.
На картинке радостно оскалившийся волк поймал длинноухого раскосого зайца с эльфийскими глазами и, раскрутив за уши, зафинтилил его на геостационарную орбиту.
Часть 43
Все бы ничего, если бы не эта странная связь, которой первое время я не предавала значения. Ну говорил эльф что-то о том, что мы теперь не просто женаты, а связаны на веки, ну и мало ли… что он мог сказать. Правда, я сама начала замечать, что неведомым образом почти всегда знаю, когда он там за своей каменной физиономией злится, нервничает, пытается что-то скрыть или просто грустит. Или же спокоен и даже тихо посмеивается про себя. Но мыслей у меня в голове было столько, что эти затерялись на общем фоне и я не заостряла на них внимания… а зря.
Эльре мгновенно почуял смену моего настроения, как только заявился вечером того же дня, чтобы уже привычным порядком провести вечер со мной и сыном. Ничего не сказал, но смотрел очень внимательно. Очень… и я, в свою очередь, уловила, как он насторожился, словно хищник, почуявший конкурента на своей территории.
Но он ни о чем не стал спрашивать ни меня, ни Кукушонка. Сделал вид, что ничего не произошло. А я, хотя и занервничала на его счет, перестать чувствовать облегчение и счастье по поводу дочери и мужа просто не могла.
Все было относительно спокойно до вечера следующего дня. Днем в поместье приехала портниха с помошницами, чтобы снять с меня мерки, и приступить к пошиву кучи каких-то совершенно ненужных мне нарядов из тех шелков, что мы накупили на рынке. Она оккупировала одну из больших комнат по соседству с нашей спальней, и почти до сумерек продержала меня там в качестве манекена, без конца драпируя в разноцветные тряпочки и вслух восхищаясь моей красотой. Я улыбалась и помалкивала, радуясь про себя тому, что две трети того, что Эльре стремился накупить я отвергла еще там, в лавке. Два десятка платьев — это уже перебор.
Когда я вернулась в комнату, первое, что я почувствовала, это как превращаются в желе и подкашиваются коленки.
Эльф сидел на диванчике, держа на коленях Кукушонка и вместе с ним разглядывал очень интересную книжку с картинками…
— А ета какади-ил! — тыкал пальцем в картинку маленький предатель. — А ета-а Кая. А ета папа! Матли!
