Но нет, это была реальность. Как и котик, осторожно поддерживающий ее под руку… Чтоб ей, этой белобрысой мегере, провалиться сквозь каменный пол ровно по уши! Чтоб ей всю оставшуюся жизнь только правду в глаза говорили относительно ее характера и внешности! Чтоб…
Кто ее просил, гадину?! Открывать Даше глаза на возможную природу чувств Сильдавира?
Прямо змея черномордая ничего не сказала, но намекала так прозрачно, что последняя дура догадалась бы. И почему-то от одной мысли о неискренности Силя хотелось то ли плакать, то ли разбить что-то тяжелое обо что-то умное.
И как теперь узнать? Спросить прямо?
Нет, не сейчас. О чем бы он ни думал, но пришел и спас Дашу. К черту тонкости мотивов, спас — и все. И просто так грубо наезжать… очень хочется. Но некрасиво. Может, попытаться как-то узнать самой? Что-то приказать? А что?!
Воображение после стресса заклинило намертво и даже не скрипело. А еще…
Если вдуматься, в разговорах с Силем Даша вообще не использовала приказных или там командных интонаций, когда они были наедине. В основном просила или выслушивала его мнение. И теперь вот просто переключиться оказалось неимоверно трудно, а еще неприятно.
— Силь, дай мне вот тот кленовый лист, пожалуйста, — родила она наконец фразу и тут же разозлилась. Сама на себя, на весь свет и на котика за компанию. Ну что за дура?! С кленовым листом в руках, ага.
Сильдавир хоть и глянул слегка удивленно, но лист поднял с газона. Отряхнул даже от пыли и галантно подал.
И гадай теперь: то ли приказа не мог нарушить, то ли просто решил не спорить с напуганной и усталой женщиной.
Поняв, что ничего умного она выдать все равно не может, Даша обмахнулась поданным листиком, как веером, даже улыбнулась своим спасителям и устало заткнулась — молчала до самого дома. Хорошо еще, у Заячьего моста дежурил какой-то гордый житель Кавказа, явно в ожидании очень иногородних туристов. Даша согласилась на названную им несусветную цену не торгуясь и буквально рухнула на заднее сиденье машины.
К тому моменту, как они доехали до ее разгромленной квартиры, девушка самую малость пришла в себя, успела осмыслить свое положение и поняла: еще немного — и у нее поедет крыша. Силь в такси так нежно обнимал ее за плечи, даже куртку снял и накинул на Дашу, и…
И если она продолжит гадать, что это — настоящее чувство или дроувский ритуал, помноженный на расчетливое желание не ссориться с женщиной, у которой в руках такая власть, то очень быстро наступит как минимум нервный срыв.
А значит… нечего ходить вокруг да около.
Едва они втроем оказались в Дашиных комнатах, как девушка решительно попросила все еще мрачного Рэсалта:
— Извини, ты не мог бы ненадолго оставить нас наедине? У меня серьезный разговор к… мужу.
— Напоминаю, что я его телохранитель, — хмыкнул Рэе и с сочувствием посмотрел на Силя.
— А я не собираюсь причинять вред его высочеству, — совершенно серьезно ответила Даша. — Только задать несколько вопросов.
— Не сиделось кому-то… — пробурчал дроу и вышел.
Девушка проводила его взглядом и повернулась к Сильдавиру. И снова почувствовала, как слабеют коленки и все внутри превращается в теплый кисель, стоит заглянуть в эти синие глаза.
Какой он… слишком красивый. Слишком… принц. Даже несмотря на напряженное и словно застывшее выражение лица.
— Сильдавир, что значит брак по древнему обряду, одобренный богиней дроу? Ты действительно вынужден исполнять любой мой приказ? Абсолютно любой? Отвечай правду.
Котик весь закаменел. Отвернулся, посмотрел в окно и резко кивнул:
— Да. Похоже, что совсем любой.
— Поэтому ты сначала старался держаться от меня подальше? — Даша вздохнула, отошла и села в кресло. Ну о чем она спрашивает? Зачем? Конечно, старался! Он же не дурак.
— Да, — пожелание отвечать правду не означало разливаться соловьем, так что Силь был краток и мрачен.
— Ясно… — как же гадко стало на душе, хотя девушка уже заранее знала ответ. Причем Сильдавир и не пытался оправдываться, что-то объяснять. Нет, можно было приказать. Но и так в груди кто-то уже выгрыз большую дыру, и ковыряться в ней дальше было слишком больно.
Самое противное, что Даша понимала — никто в случившемся не виноват, и меньше всех Силь. Он — жертва. Мишень каких-то долбанутых заговорщиков, чтоб им всем пусто было. И совершенно нормально, что принц не кинулся доверять свою жизнь совершенно незнакомой женщине. Кстати, они с Рэсом и так достаточно много ей рассказали.
Короче, никто не виноват. Почему же так хочется орать и швыряться вещами?! Надавать ни в чем не виноватому мужику по морде, а потом рыдать так, чтобы стены тряслись?!
— Проваливай, и чтобы я тебя больше не видела, — слова сорвались с языка раньше, чем Даша их осознала. Но хотя бы успела уже вдогонку выкрикнуть: — До завтра! А потом делай что хочешь и вали куда хочешь!
Сильдавир, все с той же рожей каменного идола, развернулся и вышел. Молча. Даже дверью не шарахнул, хотя Даша этого ждала и, кажется, хотела. Но нет…
Девушка пару секунд смотрела на то место, где он только что стоял, а потом свернулась в кресле калачиком, закуталась в пахнущую котиком куртку, так и оставшуюся на ней, теплую такую, уютную… и, наконец, заплакала.
Было невыносимо жалко себя, и при этом внутренний голос еще и добавлял укоризны, мол, жалеть себя — последнее дело. Да нафиг!
Если так больно, если так одиноко и горько. Если больше никто не пожалеет!
Девушка еще какое-то время самозабвенно рыдала в принцеву куртку так, что окончательно ослабла. Даже встать и добраться до кровати казалось непосильным. Она бы так и уснула в кресле, скукоженная, заплаканная и несчастная, если бы дверь тихонечко не приоткрылась и в темную комнату не проскользнула знакомая тень. В слабом свете из окна выделялись только очень светлые волосы и синеватый блеск глаз.
Мужчина подошел к Дашиному креслу и со вздохом взял ее на руки.
— Силь? — как в полусне переспросила девушка и тут же поняла, что ошиблась, приняв в сумерках телохранителя за его подопечного. При таком свете даже кожа у обоих казалась просто одинаково темной, и глаза эти… и волосы. Не Силь.
— Вы же сами велели ему до завтра на глаза не попадаться. Вот я и пришел вместо него вас проверить. Спите, — негромко заявил дроу, бережно укладывая свою ношу на кровать в спальне. Он бесцеремонно, хотя и аккуратно, вытащил шпильки из ее растрепавшейся прически, стянул с Даши кроссовки, но оставил куртку Сильдавира, только прикрыл закутавшуюся в нее девушку одеялом.
— Спокойной ночи, ваше высочество.
— Иди нафиг… — сонно пробормотала Даша. — Силя проверь… как он там.
— Живой, — хмыкнул дроу. — Хотя и сильно рисковал сегодня.
— Это хорошо… что живой, — день все же оказался слишком тяжелым, и сон победил даже боль.
