— Ау, все живы? Чертенок, не сильно оголодал? Хоть яичницу сделал себе? — брызжущая энтузиазмом она, сходу, едва разувшись, проскочила в кухню и резко остановилась, во все глаза таращась на пустое ведерко из-под мороженого.
Я попытался ей сказать, что яичницы у нас только королевы делать обучены, а чертям и демонам это умение как-то без надобности… но кроме хриплого надсадного кашля выдавить ничего не получилось.
Мышь перевела расширившиеся глаза на меня… Снова на пустое ведерко… На меня…
— Ах ты, поросенок! — как-то растерянно проговорила она, сваливая свои покупки на пол. — Ну бессовестная же ты морда! И безмозглая! — на последней фразе голос мыши набрал силу и возмущение.
В ответ я ей попытался прокашлять, что совести у меня нет и никогда не было, а вот с мозгами все хорошо, лучше, чем у некоторых…
— Что? — ехидно переспросила мышь, — горлышко бо-бо? Свинская твоя моська?! И как только не треснула!
Бросив на ведерко еще один взгляд, по которому можно было понять, что мороженого она все-таки тоже хотела, мышь переключилась целиком на меня.
Подошла, быстро приложила прохладную с улицы ладошку ко лбу, грозно сверкнув на меня глазищами из-под очков, когда я попытался вывернуться. Замерев, мы постояли, гневно глядя друг на друга. На самом деле было даже приятно, пока эта злобная женщина не влепила мне нехилый такой подзатыльник! И быстро отошла ставить чайник, пока я возмущенно кашлял на нее.
— Безмозглый мальчишка! Это надо было додуматься! — ругалась мышь, вытаскивая из шкафов и ящиков какие-то баночки и пакетики.
Я молчал, потому что кроме хриплого кашля ответить ей все равно было нечем.
Сушеное рассыпчатое содержимое баночек и пакетиков, то чайной ложечкой, то на глаз, засыпалось в большую кружку. Надеюсь, ничего ядовитого там не окажется.
— Да как не лопнул только! И не слипся, засранец такой! Пей!
Кружку, уже доверху залитую кипятком, поставили прямо перед моим носом. Я принюхался — пахло отвратительно, и поверху плавали какие-то крошки.
— Хоть через сито процеди! — прокашлял я, отодвигая от себя эту гадость.
— Я сейчас тебя самого процежу! — мышь сердилась, продолжая грозно сверкать глазищами. — Даже если проглотишь, только на пользу пойдет!
Но все же забрала кружку, и быстро перелила зелье в другую, через ситечко. Даже открыла баночку с чем-то тягуче-сиропообразным и вкусно пахнущим, и добавила пару ложек в питье. "Заботится", — сладко мурлыкнуло что-то внутри и на душе стало приятно и даже как-то теплее, черти бы побрали этого жлоба с его мороженным!
— Пей, кому сказано! Пей, свинтус бессовестный!
Ну я и выпил… Марбхфхаискорт! Гадость редкостная!
Мышь тем временем ускакала куда-то в комнаты, и там захлопала дверцами шкафов и ящиками. Вернулась нагруженная, как тягловый тролль, и сходу начала меня терроризировать. Сначала чуть не задушила огромным, лохматым и чертовски колючим шарфом, потом протянула мне в руки два таких же чертовски колючих шерстяных носка и многозначительно кивнула на мои босые ноги. Я обреченно надел это убожество, потому что спорить и сопротивляться сил не было. Затем на меня напялили какую- то шерстяную вязаную безрукавку… И в заключении на стол перед носом с грохотом поставили миадерпиан. Оба его столбика ушли в глубокий минус. Мышь выразительно повела глазами и встала надо мной, сложив на груди руки, как статуя праведного возмущения. Я откинулся на спинку стула, нахохлившись и чувствуя себя полным идиотом в этом прикиде, старательно пытаясь не дать очередной порции кашля вырваться на волю.
Никогда раньше мне не было так странно плохо. Я вообще не очень понимал, что со мной происходит, у меня не то что кашля, насморка не было… Даже за последние сто лет!
— Так, — сказала мышь, устав гипнотизировать мое укутанное шерстяное тело. — Ну-ка пошли со мной… Сегодня у нас будут не вечерние процедуры, а своевременные. И градусник вон весь в упадке, и у меня впервые настроение подходящее, надавать одному умнику по заднице, чтобы пару дней чесалось и думалось лучше! Пошли-пошли!
Мышиный настрой мне как-то не очень понравился. Только что тут забота в полный рост шла, лечить вроде как собирались, отварами отпаивали…
Глянул в окно. Смеркалось. Но до ночи еще жить и жить, а мы же перед сном меня порем обычно. Ничего не понимаю, марбхфхаискорт! Чего на мышь накатило? Ну не мороженого же ей жаль, на самом-то деле?
А мышь, подпихнув меня в сторону моей комнаты, сама нырнула в свою спальню и вернулась оттуда, зажав в руке… деревянную щетку-расческу.
Ну вот и пойми этих женщин, то она от нее нос воротила, то явилась с ней, как с флагом. Гордая и воинственно настроенная, плюхнулась на диван и с решительным видом поманила меня к себе.
— Иди сюда, несчастье мое!
Хаааискорт… Не нравится мне блеск в ее глазах, не правильный он какой-то!
Мышь совершенно бесцеремонно ухватила меня за пояс штанов и подтащила к себе поближе. Еле удержался, чтобы не дать ей по рукам.
Посмотрела на меня вроде снизу вверх, потому что она сидела, а я стоял. Изобразила свой фирменный, прожигающий насквозь и пробирающий до печенок взгляд. Прожгло и пробрало, но леший меня в лесу на пне поимей… Я тоже зол, и не меньше, чем мышь! Не выспанный, голодный, кашель еще этот дурацкий! Одела как… придурка мохерового!
Но мышь, пользуясь тем, что сопротивляться у меня сил не было и миадерпиан на ее стороне, взяла и дернула с меня штаны, за резинку на поясе, спуская их вниз вместе с трусами!
— Раз мозгов у тебя как у пятилетнего: назло слопаю ведро мороженого и заболею, значит, и воспитывать тебя надо соответственно. Укладывайся, как ты там говорил тебе стыднее? Животом мне на колени?
Никогда в жизни… даже когда я действительно был маленький! Мне не приходилось стоять с шарфом на шее, в носках и безрукавке… вязанных, черти их на веревки распусти… и со спущенными до колен штанами! Да еще давясь от кашля…
Марбхфхаискорт! Миадерпиан мог и не пищать радостно от восторга, сообщая, что моя норма унижения на сегодня получена. Она перевыполнена, как всегда с этой странной женщиной! Ничего не сделала, а втерла ниже плинтуса!
Это непередаваемое словами ощущение, когда ты не соблазнительно раздетый, а беззащитно полураздетый, да еще носки… и шарф… и безрукавка…
Стыд размягчал тело, подавлял, сжигал, унижал… хотелось провалиться сквозь землю или сдохнуть прямо тут на месте. Хотя не-е-ет, бесы на том шарфе повесь… того, кому эта идея пришла в голову! Сдохнуть со спущенными до колен штанами и в шерстяных носках?! Да я сгорю со стыда уже в виде зомби!
* * *
Алена:
Ну вообще! Нет, мне не жалко было мороженого… Хотя, какого черта! Жалко! Да я весь день предвкушала, как буду вечером смаковать эту сливочную прелесть со свежими фруктами и шоколадной крошкой… Мммммм…
