— Уфф… блин, — сказала Алена и все же села, подтащив еще одну подушку под спину. — Ни фига не легче. Вопросы у тебя… правильные, но неудобные. Ладно, сейчас попробую.
Она набрала воздуха в грудь, уже открыла рот… помолчала. Выдохнула.
— Елки-иголки. Почему я превращаюсь в паладина? Потому что я паладин и есть.
— Я трахаю паладина, — не удержавшись, сострил я. Ну потому что, а что тут еще можно было ответить? "Круто?!", "Вау?!", "Усраааться?!"? — Отлично! — тоже подходит. — И когда ты собиралась мне об этом рассказать?
— Хааароший вопрос, — мышка устало прикрыла глаза. Те самые, серые, такие родные… — Скорее всего никогда. Потому что я не просто паладин, чертенок. Я — Изгнанник. Смертный. А это, — она подняла руку и показала мне палец, перехваченным серебристым ободком. — Кольцо-ограничитель. Я лишен всех сил, бессмертия и памяти, за то, что когда-то, чуть больше ста лет назад отказался выполнить приказ Равновесия.
Она на секунду примолкла, переводя дух, и продолжила:
— Я был сослан в тот странный, закрытый мир, в смертное тело. А кольцо… это плата за твое спасение, чертенок. Это… я снова на службе Равновесия. Но я по-прежнему изгнан, мои силы ограничены. Я могу пользоваться ими, и помнить, кто я, только когда Равновесие посылает меня в очередную жо… задницу, наводить порядок. Обычных паладинов туда не направляют, потому что задница там всегда полная и вонючая, а Изгнанника не жалко. Вот. Но это мелочи. Главное, я тебе не мог ничего рассказать, потому что когда возвращался в свой новый мир, кольцо забирало не только силы и боевую ипостась, но и память. Конечно, только после того, как отчитаюсь перед начальством, — тут Аленка криво и незнакомо-зло улыбнулась. — Эти… товарищи выгоду не упустят. Даже Изгнаннику нашли применение.
— Хаааискорт… Так, ответы засчитаны, — мне никак не получалось сохранить серьезный настрой беседы, потому что если все происходящее воспринимать серьезно… Проще пойти с камнем на шее к болоту и… У кикимор забот точно меньше, уверен! — Что нам дальше со всем этим делать? Я не хочу, чтобы моя женщина таскалась по чужим задницам и наводила там порядок.
— Женщина и не таскается, — хмыкнула Аленка. — Женщина твоя только спит потом до обеда, как сурок в дупле. Таскается паладин. Он несколько другого пола, если ты не заметил.
— У меня тоже три ипостаси, и что дальше? А то, что паладином ты — мужик… Ну у всех есть недостатки. Ты же не будешь меня убеждать, что если тебе наваляют в теле паладина, тебе как Алене с утра будет приятно?
Про то, что ее сегодня без меня убили бы, я вообще говорить не хотел. Потаскун по чужим задницам нашелся, хаискорт!
— Не будет, — Алена пожала плечами. — Но этого все равно не изменить, так зачем волноваться заранее? Я все равно смертная, чертенок. И как женщина в том мире и как паладин-мужик в заднице.
— Что значит незачем волноваться?! Ты ведь из-за меня во все это вляпалась, правильно?
И как мне теперь жить дальше с таким чувством вины?!
— Чертенок, не морочь себе голову, — поморщилась Аленка. — И мне заодно. Какое, к черту, "из-за тебя"? Ты, что ли, сто лет назад отрастил крылышки до задницы и продолбал все Равновесие жалобами на засилье Темных? Мол, обижают, обзывают и пинка дают периодически под крылатый зад. Или, может, это ты, чтобы отвязаться, отправил корпус паладинов отловить для Светлых несколько десятков Высших Темных мальчишек! И таких, "повысшее". Мальчишек, бля! А вовсе не старых, опытных демонов, успевших натворить за свои несколько тысяч лет гораздо больше "грехов"! — на последнем слове она скривилась от отвращения, меня тоже передернуло. — И уж точно ты не виноват в том, что один демон и один Светлый под шумок договорились помочь друг другу. Демон избавился от соперника на пути к трону, а Светлячок получил возможность трахать кое-кого с утра до вечера, — мышь говорила все громче и злее, но потом словно вдруг выдохлась. Успокоилась. И тихо закончила: — Ну а в том, что один не самый умный паладин вдруг сообразил, что "равновесие" и "справедливость" это две большие разницы, и не захотел помогать крылатым подонкам, не виноват вообще никто. Кроме самого паладина. Так что вляпалась я вполне самостоятельно и уже давно.
Я потряс головой и попытался упорядочить в ней то, что на меня только что вылили. Марбхфхаискорт!
— Значит, ты всегда была паладином? Так?
— Неправильно формулируешь вопрос. Но я тебя поняла. Я была паладином задолго до того, как ты родился. Паладины не просто живут долго. Они бессмертны. И носятся со своей бессмертностью, как курицы с золотым яйцом. Недаром самое страшное наказание — стать Изгнанником. Вернуться в круг перерождений. Потерять "яйцо", в пень его поленом. Так вот я потерял. И сто лет был просто человеком, низшим. Одну жизнь мужчиной, а вторую… вот, живу сейчас. Точнее, жила. Теперь вообще не пойми что вышло. Из круга перерождений меня выдернули, как репку из грядки, а яйцо ни фига не вернули.
— Тааак… Не путай меня, я сам сейчас запутаюсь. Значит, ты была паладином. Потом тебя за то, что ты отказалась поддерживать своих, которые поддерживали Светлых… уф! Короче, тебя сослали, когда шел отлов для заполнения пресветлого ада, верно? А ты не знаешь, куда дели остальных ребят? Тоже распродали? А… — тут меня осенило, я понял, что Алена успешно меня отвлекла от одного важного момента. — Но ведь выдернули тебя из кольца перерождений из-за меня?!
— Вот ты зануда, — мышь недовольно завозилась в подушках. — Нет, не из-за тебя, а из-за того, что, блин, услуги службы Равновесия платные! А мне платить, кроме как собой, нечем. А остальные парни… не знаю, чертенок. Не успела еще собрать информацию. Я над этим работаю. Сам понимаешь, урывками.
Хаискорт, короче, понятно, что из-за меня, зачем ей еще понадобилось бы лезть к этим из Равновесия? Только чтобы вытащить такого идиота, как я… Мстителя… Кому теперь мстить будем? Самому себе?
— Урывками, потому что из-за кольца ничего не помнишь, как только возвращаешься в тело Алены? А почему ты сейчас вроде бы она, а вроде бы и… приступов склеротизма нет?
— Потому что я все еще считаюсь на задании. Не сдала отчет, не активировала переход в свой мир, не вернулась, — Аленка пожала плечами. — Знаешь… единственное, за что я благодарна кольцу — это беспамятство. Честное слово, без всех этих невъебенных проблем мироздания жить было гораздо проще. Мир уже родной, дом, работа, мастерская… мой любимый чертенок, — она тепло улыбнулась. — Подумаешь, спала иногда до обеда.
— Ну да, ты всегда поспать любила, — я тоже улыбнулся.
Вроде основные моменты я уяснил. Моя женщина по ночам таскается и решает проблемы даже не мировых, а более глобальных масштабов. Бывает, дело житейское. Кольцо у нее на пальчике — кнопка включить и включить боевой режим. Тем более все понятно. Пацанов-ровесников надо спасать — это тоже понятно. А спасать я их смогу став правителем Темных и объявив войну Светлым. И уж тут-то я отомщу всем… за все… раз десять!
Пока я мечтал, как буду гонять весь их светлый ад, причем так, что чертям в настоящем аду тошно станет, Алена смотрела на меня очень внимательно и как-то все более печально. Потом завозилась, села ровно, спустила ноги с кровати.
