— Прошу прощения, мне очень неловко… Крепко сжав ноги, он короткими шажками засеменил к дверям, приведя гостей в полное изумление.
— Надо же, — хохотнул мистер Уитби—Браун. — Я видел много людей, которые не могут удержать в себе выпитое и съеденное, но чтобы до такой степени…
Вспышка молнии прорезала освещенную лишь свечами гостиную, заострив удивленные лица сидящих за столом. Все гости были искренне поражены столь стремительным исчезновением священника, но помалкивали — судя по всему, вопрос, куда отправился преподобный Хам, был не из самых приличных. Молчание нарушила Гиацинта Трамвелл:
— Не сочтите это за неуважение к Этерельде и Годфри, но в том убийстве не было ничего выдающегося. За исключением, конечно, этого вычурного штриха — канализационной трубы. Старший сын грозится жениться на какой–то совершенно немыслимой девице, и семейство, коротая вечер за бокалом рейнвейна, решает претворить в жизнь фамильный девиз "Бей мечом, пока горячо". Да–да, дорогой Годфри, — она наклонила голову, — я хочу сказать, что ваше маленькое убийство не настолько жуткое, как… в некоторых других английских семействах.
Годфри надулся и открыл было рот, но тут к нему подплыл дворецкий и заунывным голосом сообщил новость: преподобный Хам внезапно вспомнил, что сегодня праздник святого Витта, и приносит всем извинения за свой скоропалительный уход. Жаль, что рядом нет папы! Я встретилась взглядом с Энгусом, и мне захотелось спросить его, о чем он думает. Если преподобный внезапно почувствовал себя плохо, почему он постеснялся сказать об этом прямо?
— А-а, невелика потеря! — Годфри с шумом вздохнул и жеманно поджал губы. — Признаться, я не хотел приглашать этого зануду, но он буквально на коленях умолил меня.
— На коленях? Наверное, в силу привычки! — презрительно фыркнул мистер Уитби—Браун. — Наши церковники привыкли выпрашивать свое жалованье
[9].
Настроение компании быстро изменилось, веселье нарастало. Казалось, во всеобщем оживлении не участвовали только миссис Гранди и я. Поднявшись с места, хозяйка дома сказала:
— Дорогой Годди, я знаю, когда старая мамочка становится лишней. Тебе нет необходимости просить медсестру Крампет провести со мной остаток вечера, я сама ее навещу.
Заскрипели стулья, гости вскочили, наперебой желая миссис Гранди спокойной ночи. Энгус потирал руки, как он часто делал, когда у заднего входа в "Наследие" его поджидала ценная посылка. Может, когда Энгус упоминал про свой загадочный порок, он имел в виду карты, а вовсе не коллекционирование часов? Миссис Гранди наклонилась, чтобы отдельно попрощаться со мной.
— Помните, милочка, не надо вести себя как чужая на этом празднике жизни. Некоторые испорченные люди называют меня слишком ревностной матерью, но я хочу всего лишь, чтобы мой малыш Годди был счастлив… а вы такая хорошенькая!
И она заковыляла прочь. Энгус опередил ее и распахнул двери гостиной.
— Уж теперь–то повеселимся! — Годфри восторженно взмахнул руками, словно крыльями, и велел дворецкому принести еще бренди. Стол в дальнем конце комнаты был подготовлен для игры в карты. — Начнем-с? И помните, никакого нытья!
— Простите, но я должна объяснить…
Мое признание, что я не играю ни в вист, ни в бридж, оказалось обращенным поспешно удаляющимся спинам. Гиацинта, покопавшись в клетчатой сумище, достала из ее глубин какую–то тряпку, смахивавшую на пятнисто–коричневый флаг. Рисунок на "флаге" был такой запутанный, что ни один его участок не был похож на другой.
— Я совершенно не могу играть без вязания, — сообщила она деловито. — Но вы не волнуйтесь, это совсем не помешает. Я прекрасно умею вязать, зажав спицы под мышками.
— Как вам будет угодно, мадам, — раздался голос Фрица Вортера, — но не забывать, кое–кто считать игру в карты очень серьезной.
— Милейший, — раздраженно отозвалась Примула, в свою очередь порывшись в ридикюле и достав оттуда (к несказанному моему ужасу) зеленый защитный козырек, — мы тоже так считаем!
Я вздохнула. Ну что с ними поделать! Милые старушенции неисправимы. Разве смогу я праздно сидеть рядом, наблюдая, как ощипывают моих бедных голубок?
Глава девятая
Дочь викария никогда не умрет от безделья. Она всегда может помолиться. Но влияние папы порой сдерживалось уверениями Ферджи, что Бог — очень занятое существо и не стоит беспокоить его по мелочам. Увы, следовало признать, что во время игры в карты сестрицы Трамвелл вели себя с отвратительной мелочностью. Они то и дело капризно жаловались друг другу, причем одна стенала, что забыла надеть лиловую подвязку, которая была ее талисманом, а другая ныла, что сегодня третий день третьей недели месяца, а ей никогда не везло с двумя тройками.
Книга под игривым названием "Тысяча и один розыгрыш", которую я отыскала на полке, так и осталась лежать нераскрытой у меня на коленях. Я сидела в антикварном бархатном кресле рядышком с игроками. Герр Вортер как заведенный бормотал: "Ach, mein Gott! Ach, mein Gott!" — а Годфри без устали потешался над защитным козырьком Примулы Трамвелл:
— До чего вульгарная штуковина, милая Примми.
Старушка огрызалась как могла:
— Не вижу в этом ничего вульгарного или нелепого, дорогой Годфри. Вы что, никогда не видели американского кино? В документальных фильмах о культуре Старого Запада зеленый защитный козырек считается атрибутом заправского игрока в карты!
Мистер Уитби—Браун многозначительно посмотрел на часы, но перебранка и не думала затихать.
— Честное слово, Прим, — вскипела Гиацинта, — лучше бы ты об этом не упоминала. Я сразу же вспомнила про доктора Холидея и его неудачливую руку. Если мне сегодня будут приходить одни лишь тузы и двойки, я ночью не смогу сомкнуть глаз.
— Может, начнем? — проревел герр Вортер. Наконец–то! Договорились, что будут играть в открытый покер. Примула сделала мне знак, чтобы я придвинулась ближе к столу, но я отрицательно покачала головой. Честно говоря, выбор развлечений слегка удручал: или слушать дурацкие карточные термины, или же читать глупую книжонку. Может, удастся придумать что–нибудь получше?.. Ну конечно же — у меня есть дело! Ведь медсестра Мод Крампет сейчас здесь, в этом доме!
Я, словно вороватая горничная, украдкой пересекла комнату, но у двери не удержалась, оглянулась и поймала задумчивый взгляд Энгуса. Милый толстяк медленно раздавал карты. Гиацинта, которая рядом с ним ожесточенно щелкала спицами, отпустила еще одно ехидное замечание в адрес Примулы.
В Чейнвинд–холле в отличие от "Келий" лестница была устлана ковром. Я бесшумно двинулась наверх. Надо бы придумать предлог, зачем мне понадобилось остаться с Мод с глазу на глаз, но прежде ее нужно найти… Добравшись до последней ступеньки, я спросила себя, сколько пройдет времени, прежде чем дворецкий отправится меня искать. И тут раздался голос:
