– То есть, если я тебя правильно поняла, вся эта история с похищением Кристины затеяна лишь ради того, чтобы проверить мое мастерство? – возмущенно осведомилась Илона.
– Похоже на то, – подтвердил Максим.
– Не, ну правильно, где они еще найдут для своего треклятого «профсоюза» такого ценного киллера – женщина-снайпер, мастер спорта по биатлону? Но откуда, черт возьми, они могли знать, что я бывшая биатлонистка? А впрочем, понятно откуда, из того же Интернета. У меня же страничка есть и Вконтакте, и в Одноклассниках, где я на всех фотках с соревнований бегаю на лыжах с винтовкой за спиной, или на рубеже стреляю по мишеням. Вот это я влипла…
– Да не расстраивайся ты так, – попытался утешить ее Эдик. – Мы, в конце концов, можем просто послать этот гребаный «профсоюз» куда подальше и все. Мало, что ли, у нас в стране биатлонистов? Других пусть заманивают в свои сети, а к тебе у них интерес сразу пропадет, когда они убедятся, что ты не поддалась на их шантаж.
– От меня-то, может быть, и отстанут. А как же Кристина? Что будет с ней, ты об этом подумал?
– А где гарантии, что ее отпустят, когда мы выполним их требования? Ты же сама недавно говорила, что таких свидетелей в живых не оставляют, – напомнил Эдик.
– Это если она свидетель. А если мы уберем Беса, за что нам уже заплатили, то Кристина из свидетелей автоматически превращается в нашу соучастницу, ведь свою долю за заказное убийство она тоже получила, – резонно заметила Илона. – Вот и выходит, что единственная гарантия для Кристины – это выполнить требования ее похитителей, и потому обращаться в милицию в такой ситуации – только все испортить. Мы сами заварили эту кашу, самим нам ее и расхлебывать. Так что давайте не будем терять время, которого у нас на все про все всего неделя, и займитесь винтовкой.
– Винтовку-то мы достанем, но, наверное, это не так-то просто в первый раз выстрелить в живого человека. У меня, пожалуй, духу не хватило бы нажать на курок, – признался Максим. – Хотя… – пожал плечами он. – Помните, фильм такой был про геймеров? Как компьютерная игра превратила обычных геймеров, как мы, в суперкиллеров и они начали виртуозно обращаться с оружием, мастерски драться и водить машины. Фантастика, конечно, но доля правды в этом есть. Я, когда играю, настолько вживаюсь в роль, что порой кажется, будто все происходит в реальности.
– Вот и давайте относиться к этому как к игре, когда мы в «Охоте на людей» мочили всех подряд не задумываясь, и у нас все получится! – сказала Илона.
Максиму с Эдиком ее игровой настрой понравился.
На позиции Илона с Эдиком были в кроссовках на пару размеров больше. Эту обувь они специально приобрели в секонд-хенде и выбросили ее потом в мусорный бак. А чтобы собаки не взяли их след, Эдик по всему пути отхода до скутера, который он оставил за квартал от новостройки, рассыпал табак, смешанный с красным перцем (как противодействовать служебно-розыскным собакам, он вычитал в Интернете).
Чтобы невозможно было вычислить их по биллингу
[3], на операцию мобильные телефоны они не брали, а для связи использовали детские рации с радиусом действия сто пятьдесят метров, что для них было вполне достаточно. Этими рациями Максим с Эдиком обзавелись еще в школьные годы, и сейчас они им очень даже пригодились, и лучшего способа вовремя предупредить Илону о выходе Беса из гостиницы, чем по детской рации, сигнал от которой будет слышен только им, не придумать.
А вот со спортивной винтовкой они не смогли придумать ничего более умного, как тупо отобрать ее у владельца, брызнув ему в лицо из газового баллончика. Продать свою винтовку тот мог только официально и никак иначе, поэтому им пришлось пойти на банальный грабеж. Эдик, представившийся по телефону как Николай Петрович Сидоров, договорился с продавцом винтовки БИ-6, что они вместе подъедут в разрешительную систему, мол, разрешение на покупку у него имеется, а сам поджидал его в это время на лестничной площадке, где тот проживал. Дождавшись, когда продавец вынесет винтовку из квартиры, Эдик, загримированный под бомжа, пшикнул ему прямо в глаза из перцового баллончика, и тот выронил футляр с винтовкой. Для экспертов установить ее бывшего хозяина по пуле теперь лишь дело времени, но Максим был уверен, что ментам это ровным счетом ничего не даст. Владелец, у которого Эдик эту винтовку отобрал, опознать его вряд ли сможет.
Сейчас эта винтовка на дне слобожанского водохранилища – Эдик с Илоной выбросили ее с моста в чехле из-под спиннинга. Проще было, конечно, оставить оружие на позиции, как обычно делают киллеры, чтобы как можно скорее избавиться от такой убойной улики, но Эдик, прикрывавший Илону во время стрельбы, не захотел упрощать ментам задачу и забрал винтовку с собой, чтобы утопить ее в ближайшей речке. По мнению Максима, покидать место стрельбы с винтовкой в руках – неоправданный риск, но раз им удалось уйти незамеченными, то победителей не судят.
Сам Максим в это время вел наблюдение за гостиницей, и когда Бес, выйдя из холла, остановился, чтобы прикурить, и вдруг рухнул как подкошенный, поначалу даже никто не понял, что произошло. Илона стреляла из глубины помещения, чтобы ее не могли засечь по вспышке, а хлопок от выстрела мог услышать только стоявший рядом с ней Эдик. Когда Бес упал с дыркой во лбу, дежуривший на входе охранник кинулся первым делом звонить в милицию, и до ее приезда из гостиницы никто и носа не высовывал. Дежурный наряд прибыл только через двадцать пять минут (Максим специально засекал), и у Эдика с Илоной времени было более чем достаточно, чтобы покинуть территорию стройки через прикрытый кустарником лаз в заборе.
Научившись манипулировать с помощью мышки виртуальными героями компьютерных игр, благодаря играм в «стрелялки», они приобрели какие-то определенные навыки на уровне рефлексов: увидел врага – стреляй! В критическую минуту у Илоны как раз этот рефлекс и сработал. Когда в оптическом прицеле появилась цель, она представила себя за монитором компьютера и нажала на спусковой крючок почти автоматически. Так, во всяком случае, она сама ему потом рассказала.
Истерика с ней случилась позже, когда Эдик уже увез ее на своем скоростном скутере подальше от того места, где она застрелила криминального авторитета, и ему пришлось долго ее утешать, что она не убийца, а снайпер.
– А какая разница? Если снайпер убил человека, он автоматически становится убийцей, – упрямо твердила она.
– Разница есть, – возразил он. – На войне снайпер старается уничтожить противника, чтобы спасти жизни своих товарищей. Он кто, по-твоему, – убийца или герой?
– Для своих товарищей он герой, конечно.
– Вот и я о том же. В той же милиции есть снайперы, которые, к примеру, точным выстрелом обезвреживают преступников, захвативших заложников, и никто не считает этих снайперов убийцами. Нам тоже пришлось застрелить бандита, чтобы освободить Кристину. Да, непосредственно он не захватывал ее в заложники, но на войне как на войне. A la guerre comme a la guerre, как говорят французы. Короче, хватит терзать себя из-за какого-то уголовника. Раз этого Беса заказали, днем раньше – днем позже его все равно бы грохнули. «Профсоюз» ведь предупреждал, что такими вещами не шутят.
