— Теперь уже нет, Володя. И вы понимаете почему. Но вам хотел бы помочь. Любому офицеру разведки нужна агентура за границей. Советская Россия ее утратила в результате произошедших революционных потрясений. Порушенное хозяйство нужно восстанавливать, и вы можете использовать для этого наши старые связи. Расскажу о них. Год назад я путешествовал по послевоенной Европе и счел необходимым увидеть «Учителя», «Фридриха» и «Ферзя». В Берлине долго разыскивал «Учителя», но, судя по некоторым сведениям, бедняга умер после болезни. «Фридрих» жил в Норвегии, но собирался вернуться в Германию. Он сказал, что германский милитаризм, противником которого он являлся, уничтожен, а значит ему можно спокойно отойти от разведывательной деятельности и сосредоточиться на личных делах. Я спорить не стал и расстался с ним навсегда.
— Ну а «Ферзь»?
— «Ферзь» пережил бури революций в России и в Германии. В результате первой он почти утратил возможность возвратиться на родину, а в результате второй потерял военную службу и жалование как источник к существованию. Можно представить, какие мысли роились у него в голове, когда на его глазах рушились устои жизни. Единственным благом для него оказались те немалые денежные средства нашей разведки, которые вы переправили ему летом 1917 года. «Ферзю» не пришлось нищенствовать. Более того, в период хаоса разрухи в Германии наш друг поселился в городе Киль, удачно купил небольшой гараж и автомастерскую, за счет чего может позволить себе безбедно существовать в непростое время. Так что он чувствует некий моральный долг перед тобой и ждет встречи. Готов при необходимости возобновить разведывательную работу, но выдвигает требование: со временем вернуться в родной Петроград.
— Я думаю, что найду способ встретиться с «Ферзем», и мы еще поработаем.
— Что ж, одобряю ваши мысли. «Ферзь» продолжает поддерживать дружеские отношения с военно-морским офицером Вильгельмом Канарисом. Это может быть интересно. Кстати, я проверил условия агентурной связи с ним, «Ферзь» помнит пароль: «Тишина над Балтикой».
Часть вторая. «Ферзь»
Глава 5. Выбор
1
Стоял теплый вечер. Темнело. Механик затворил скрипнувшие створки ворот гаража, закрыл их на ключ и ушел. В конторке рядом горел свет, за столом сидел хозяин гаража, аккуратно складывая в стопку накопившиеся за день бумаги. Потом задернул шторы, открыл сумку, неторопливо извлек бутылку рома, пакет с жареной печенью, вареный картофель и хлеб. Разложил снедь на салфетке, удовлетворенно оглядел натюрморт и добавил к нему фарфоровый стаканчик. Сегодня он вступил в Христов возраст, значит, пришло время подводить итоги.
Юрген фон Цише, точнее Иоганн Артурович Таубе, избравший судьбу нелегального разведчика под псевдонимом «Ферзь», предпочитал отмечать день рождения в одиночестве. Листок календаря показывал 1 июня 1922 года, именно в этот день тридцать три года назад Иоганн появился на свет в Петербурге. В документах, по которым он жил последние семь лет, стояла другая дата рождения — 12 апреля того же 1889-го да. Тогда родился реальный Юрген, оставшийся где-то в России. «Ферзь» не взял за привычку отмечать день рождения человека, под именем которого он жил по легенде. И, если позволяла обстановка, в свой настоящий день рождения он вновь ненадолго становился старшим лейтенантом русского флота.
Минувший год для него прошел без потрясений. Германия зализывала раны военной катастрофы. Экономика страны пребывала в бедственном положении: гиперинфляция, словно морской шторм, каждый день топила немецкую марку. Деньги таяли настолько быстро, что рабочие и служащие не успевали дотянуть до следующей зарплаты. Заводы и фабрики закрывались, безработных становилось больше и больше. В столь печальное время «Ферзь» держался на плаву благодаря удачному вложению средств, которые он получил от своих руководителей из разведки Балтийского флота. Ему удалось за небольшую сумму купить гараж и автомастерскую в городе Киль, и маленькое предприятие, несмотря на тяжелую обстановку, стало приносить доходы. Разведчик правильно рассчитал, что при любом экономическом положении в городе найдутся люди, пользующиеся автомобилями и не желающие расстаться со своими четырехколесными друзьями. Кто-то хотел подремонтировать, кому-то нужно было на время воспользоваться гаражом, кто-то собирался продать или купить машину. Деньги для этого находились. Владелец автомастерской и гаража отставной флотский офицер Юрген фон Цише оказывал услуги всем желающим. Мог содержать автомеханика и жить в достатке, пусть и скромном.
Да, подумал «Ферзь», этот год прошел спокойно, и налил в стаканчик рому. Бывало хуже, особенно в 1917–18 годах.
Сообщение об отречении Николая II повергло в ступор. Информации из России, отделенной линией фронта, поступал минимум. Каждое сообщение немецких газет о положении в Петрограде было на вес золота, но мучили сомнения в их объективности. Немецкие корреспонденты, описывая положение во вражеском государстве, могли выдавать желаемое за действительное. И от руководителей из разведки в ту пору, как назло, не было сообщений. Приходилось самому оценивать революционные события на родине и делать выводы.
В мозгу билась мысль: как могло случиться, что царь отрекся от престола. «Ферзь» не считал себя истовым монархистом, но монархию в качестве государственного устройства России он считал естественной формой политического строя. И вдруг 300-летняя монархия пала, рассыпалась, как разбившееся стекло. Царь отрекся в разгар войны, когда русская армия терпела поражения на фронте. Отрекся от страны, от народа, от армии. Что теперь будет с Россией, с ее людьми, что будет с ним, в конце концов? Разведчик спрашивал себя, сможет ли он также, как при царе, служить России, которую не отделяет теперь от революции? Государь, Верховный Главнокомандующий, покинул свой пост. Чьи приказы исполнять? Остаться нейтральным в такой ситуации тоже нельзя. Тогда всю последующую жизнь ему придется ходить под личиной офицера германского флота. Сердце леденело от мысли, что никогда не удастся вернуться на родину, в Петроград.
Выходит, нужно служить новой России, если офицеры ей еще потребуются. Хотя присяга запрещает предавать императора. Для офицера присяга — священная клятва. Другое дело, что Николай II своим отречением освободил армию от присяги. Нет государя, но остается Россия.
Чтобы привести мысли в порядок, «Ферзь» разделил лист бумаги на две части и расписал все доводы «за» и «против». Заполнил несколько листов, скомкал и сжег. Начал писать заново и пришел к выводу, что нужно продолжать служить и выполнять долг разведчика.
Вывод разведчика подтвердило пришедшее от руководства указание о новых задачах по добыванию сведений о германских военно-морских силах. В шифровке говорилось и о том, что в изменившихся условиях в России Балтийский флот по-прежнему ведет войну на море. «Ферзь» постарался выполнить все, что от него ждали. Летом 1917 года германское командование готовилось к новому наступлению в Прибалтике, поэтому информации было много. Ему удалось скопировать и переправить своим пришедшую командованию базы в Либаве секретную директиву из Адмиралштаба, в которой сообщалось о планах вторжения морских сил в Рижский залив с целью вытеснения оттуда кораблей русского флота.
