— Откуда у вас сведения о формировании тайного резерва Рейхсмарине?
— О нем я узнал в разговоре со знакомым морским офицером, Вильгельмом Канарисом.
— Расскажите подробнее о нем.
— На мой взгляд, Канарис — один из наиболее грамотных и инициативных офицеров германского флота. Мне известно, что в 1917 году он командовал подводной лодкой, действовавшей вместе с другими на Средиземном море. На него была возложена обязанность по обеспечению материально-технического снабжения лодок на территории нейтральной Испании. Благодаря организованной им сети сочувствовавших Германии лиц из числа испанских деловых людей и политиков, снабжение осуществлялось практически до окончания войны. Работа велась в тайне от противодействовавшей Германии агентуры Антанты.
— Чем он занимается сейчас?
— В 1918 году он привел подлодку в Кильскую базу и занялся политической деятельностью, направленной на противодействие пропагандистам, привлекавшим матросов к участию в революции. Уехал в Берлин, где стал помощником рейхсминистра обороны Носке. Занимался организацией подавления выступления коммунистов под руководством их лидеров Карла Либкнехта и Розы Люксембург. Был в бунтовавшей Баварии, но говорит, что в убийствах революционеров участия не принимал. Предпочитает, по моему разумению, действовать в белых перчатках. Вернулся в Киль, где вместе с офицерами-единомышленниками занимался восстановлением дисциплины в экипажах кораблей. Формирование тайного резерва — его рук дело. Вместе с офицерами командования «Ост-Зее» и промышленниками продумывали вплоть до мелочей. В этом году ему присвоили звание корветтен-капитан и назначили командиром учебного судна «Берлин». В настоящее время находится в плавании с морскими кадетами на борту.
— Каковы его политические взгляды?
— Канарис придерживается правых взглядов. Выраженный монархист, патриот Германии, сторонник ее послевоенного возрождения, негативно настроен по отношению к Советской России.
— Как складываются отношения Канариса с вами?
— Мы познакомились в 1916 году, когда я, оказавшись в Германии, приехал в Киль с целью устройства на военно-морскую службу после возвращения из плена. Канарис учился в школе командного состава подводных сил. Познакомились случайно, много говорили о Германии, о войне, о плене. Сошлись характерами, он сделал мне протекцию для назначения в отдел тыла военно-морской базы в Либаве. Снова встретились в 1918 году. С тех пор периодически видимся, встречаемся в ресторанах. Вильгельм — любитель тонких вин и сентиментальных воспоминаний. Ко мне относится чисто по-дружески, хотя с некоторой долей покровительства. Я не возражаю. Любому человеку интересно, когда его выслушивают, не перебивая. Я не перебиваю — он рассказывает много интересного и познавательного. Вот и для вас его информация оказалась заслуживающей внимания, не так ли?
— Согласен с вами. Связь с этим человеком может оказаться полезной для решения разведывательных задач. Известны ли вам его планы на будущее?
— Могу судить только по тем высказываниям, которые слышал сам. Все они сводились к продолжению карьеры на флоте, где он рассчитывает стать адмиралом. Осуществлению честолюбивых замыслов мешает удручающее состояние «инвалидного» флота, поэтому в его планах сделать все возможное для возрождения Рейхсмарине. Разработка программы строительства новых кораблей в обход Версальских соглашений — один из пунктов его плана. Сейчас в море на учебном корабле он обращает в свою веру молодых моряков, ведь обновление командных кадров тоже ведется с той же целью. Это — другой пункт плана. И тому подобное… Канарис — человек целеустремленный, он своего добьется.
Тихонов слушал «Ферзя» и размышлял. Решать сейчас задачу со многими неизвестными, какие плюсы и минусы принесет разведчику знакомство с немецким военно-морским офицером, командиром старенького учебного корабля, все равно что гадать на кофейной гуще. Гадать в его положении — дело непозволительное. Поэтому он решил, что самым лучшим будет выждать: время покажет, как следует использовать эту связь.
В заключение встречи они обсудили вопросы обеспечения «Ферзя» деньгами. Разведчик отклонил предложение руководителя, убедив его, что пока в деньгах не нуждается. Поблагодарил за ту значительную сумму, которую получил летом 1917 года: благодаря ей он имеет свое дело и чувствует себя вполне уверенно. Тихонов согласился, и они разошлись.
4
Группа работников представительства «Совторгфлота» в Гамбурге готовилась к поездке в Стокгольм для приемки и отправления в Советский Союз судовых двигателей, закупленных в Швеции. Самым заинтересованным в поездке был Тихонов, у которого была особая цель, и он полтора года шаг за шагом шел к ее осуществлению.
Он обстоятельно готовился к встрече со Сташевским и, прежде всего, изучил информацию по линии ИНО ОГПУ, Наркомата иностранных дел и торгового представительства о русских, проживающих в Стокгольме. На стол легла интересная бумага, из содержания которой следовало, что бывший военно-морской агент в Швеции Сташевский, помимо выполнения чисто военных задач, занимался решением финансовых проблем, связанных с промышленными заказами царской России. Строго говоря, Сташевский не был исключением, такие задачи ставились всем военным агентам России, и граф Игнатьев, к примеру, буквально «выбивал» в Париже из французских промышленников оплаченные заказы по поставкам снарядов и боевой техники для русской армии. В Швеции одним из наиболее важных был заказ на изготовление шести двигателей мощностью 550 лошадиных сил. Безвременье революции и Гражданской война в России поставили под вопрос поставки продукции заказчику. Производители грозили продать двигатели на аукционе в случае неуплаты долга. Но Сташевскому удалось уговорить их продлить срок реализации двигателей, а в 1921 году заинтересовать этим вопросом советских представителей и передать документацию в наше консульство. Тихонов, читая документы, уже знал, что Москва оплатила закупку двигателей и готовит комиссию для их приемки в Стокгольме. Его кандидатура была утверждена наряду с другими специалистами по судоимпорту, которые должны были выехать в шведскую столицу из Гамбурга. Он справедливо полагал, что официальный предлог встречи со Сташевским будет наиболее удобным и не вызовет подозрений у шведской контрразведки и полиции. То, что бывший военно-морской агент России находился под плотной опекой спецслужб королевства, можно было считать неоспоримым фактом.
Теперь, когда до встречи осталось несколько дней, в тренированной памяти всплыли листы с текстом справки на Сташевского.
«Владимир Арсеньевич Сташевский родился 14 января 1879 года в Ярославле. Русский. Православный. Из дворян.
Отец — Арсений Дмитриевич Сташевский — коренной москвич, окончил 1-ю Московскую военную гимназию и Александровское военное училище. Служил в казачьих войсках, командовал сотней, батальоном, полком, конно-артиллерийской бригадой. Под командой М.Д. Скобелева принимал участие в Хивинском походе русских войск. С 1914 по 1916 годы — военный губернатор Приморской области и наказной атаман Уссурийского казачьего войска. Генерал-лейтенант. Умер 26 сентября 1916 года в возрасте 65 лет.
