Жители устремились в бомбоубежища и погреба и оставались там, пока самолеты королевских ВВС не выложили «ковер» из обуглившихся остатков зданий, лишившихся крыш и потолков, вверх взметнулись снопы пламени, которое стало распространяться по городу горизонтально, гонимое западным ветром.
Тем временем, на подходе была вторая, куда более внушительная волна бомбардировщиков. В 1:22 ночи опять завыли сирены. Но к тому времени на улицах было полно людей, оставивших свои дома после первого рейда. Проспекты, парки, все открытые места были запружены жителями Дрездена, пытавшимися как-то скоротать остаток ночи подальше от пожаров.
Вспоминает Шарлотта Манн, интервью с которой приводится Александром Макки в его книге:
Впечатление было такое, словно огонь лился прямо с небес. Там, где было пока темно, мы видели вдруг взмывавшее вверх пламя… когда я оглянулась и посмотрела на центр города, то увидела там сплошное море огня. И тогда все ринулись на окраины, чтобы выйти на открытое пространство.
Воспоминания М. Фрайер:
Из-за сыпавшихся отовсюду искр и бушевавшего везде огненного урагана я сначала ничего не могла рассмотреть. Настоящий сатанинский котел ожидал меня там: улицы не было, лишь завалы из камня в метр высотой, битое стекло, рухнувшие балки, воронки. Я попыталась сбить искры с моего пальто, хлопая по ним рукой, но это было бесполезно. В растерянности я остановилась, и тут кто-то позади меня крикнул: «Снимай пальто, оно горит». В такой жаре я этого даже не за метила. Я сорвала с себя пальто и бросила его.
И вот я снова увидела людей прямо перед собой. Они исходили криком и махали руками, а затем — с ужасом и изумлением — я увидела, как один за другим они попадали на землю. Казалось, будто их застрелили, но мой ум просто не в состоянии был понять, что же происходит на самом деле. Сегодня я знаю, что несчастные умерли от нехватки кислорода. Они потеряли сознание, а потом превратились в пепел…
Бешеная жара… я стою, но со мной что-то происходит, все кажется отдаленным, и я не могу больше нормально видеть и слышать. Это также были последствия кислородного голодания. Шатаясь, я кое-как сделала с десяток шагов, и вдруг мне удалось вдохнуть свежий воздух.
Ее спас холодный зимний воз дух, стремившийся на замену поднимавшимся вверх раскаленным воздушным массам. В центре города температура огня достигала 2000 градусов, железо плавилось и текло по улицам, стены превращались от жара в песок и рассыпались от ветра… Маргарет Фрайер продолжает:
Повсюду мертвецы, мертвецы и только мертвецы. Некоторые совершенно черные как уголь. Другие совсем целехонькие, словно во сне. Женщины в праздничных фартуках, женщины с детьми, сидящие в трамваях, как будто они чуть-чуть задремали. Много женщин, много девушек, много маленьких детей, солдаты, которых можно было распознать лишь по металлическим бляхам от ремней, и почти все были обнаженными. Некоторые трупы сбились в группки, словно это цеплянье друг за друга могло спасти их от смерти.
Из некоторых завалов торчат руки, головы, ноги, размозженные черепа… Большинство людей выглядит, как будто их надули, с желтыми и коричневыми пятнами на телах. На некоторых еще тлела одежда… мое лицо представляло собой сплошную массу волдырей, так же, как и руки. Глаза могли смотреть лишь через узкую щелочку, поскольку веки вздулись от ожогов, все тело было изрыто маленькими черными ямочками.
Эти «маленькие черные ямочки» — капли напалма и фосфора, которые разбрызгивали зажигательные бомбы. Эти капли, попадая на любую поверхность, прожигали ее насквозь — как прожигали до кости кожу и мышцы человека. Зажигательные смеси нельзя было потушить водой, часть бомб была заряжена смесями, способными гореть и без доступа кислорода — он входил в их состав. Среди обычных зажигательных бомб сбрасывались и такие, которые начинали гореть как раз из-за соприкосновения с водой, — чем больше воды, тем больше пламя.
Над городом стояла стена огня высотой в десятки метров, а жаркие потоки воздуха поднимались на километры вверх. На высоте в 7 километров небо виделось экипажам бомбардировщиков в виде огромной порозовевшей чаши, перевернутой вверх дном, а их самолеты начало бросать в стороны поднимавшимися потоками раскаленного воздуха.
Как это похоже на Хиросиму… Зарево пылающего города было видно на земле на расстоянии в 80 километров. Когда пришло утро, свет солнца не смог пробиться сквозь дым. На рассвете над Дрезденом появилась третья волна бомбардировщиков, состоявшая из 2200 американских самолетов. На руины жилых кварталов снова полился огонь…
Рассказывает Анна-Мария Ваэманн:
В то время как мы с трудом преодолевали огромные завалы из рухнувших стен и крыш, вокруг нас продолжали падать обгоревшие коробки зданий. Чем ближе подходили мы к городскому центру, тем страшнее были разрушения. Местность походила на ландшафт кратера, а затем мы увидели мертвых. Обгорелые или обуглившиеся трупы, сжавшиеся до половины обычных размеров. О, Боже милостивый!
…Несколько человек сидело на земле. Но почему они не двигались? Подойдя поближе, нам все стало ясно. Они были мертвы. Их легкие лопнули от ударной волны.
В начале следующего третьего, дневного налета уже ничто не смогло известить людей — все сирены воздушной тревоги сгорели или были уничтожены бомбами. Однако на этот раз зажигательных бомб не сбрасывали. Убийцы из Пентагона тщательно рассчитали сценарий бойни. Теперь главной целью было убить как можно больше тех, кто еще спасся.
Потом, вечером, был четвертый рейд — бомбили уже только окраины города. Но снова остались нетронутыми железнодорожные мастерские, вагонное депо, автомобильный мост и промышленный комплекс.
На следующий день пошел дождь, превративший обезлюдевшие руины в море грязи и наполовину утонувших трупов. В городе было 135 тысяч мертвых тел.
Из дневника семьи Даниэльс:
Сначала мертвецов в фургонах перевозили для похорон на окраины Дрездена. Затем останки кремировали в Альтмаркте. Раскопка, поиск и погребения заняли несколько недель, и все это время существовала опасность возникновения эпидемий. Мы выжили просто чудом. Каким это было кошмаром! Родители оставались живы, а их дети погибли, но чаще осиротевшие дети бродили в поисках трупов родителей. Для них жизнь теперь потеряла всякую ценность.
Международные конвенции, подписанные, в том числе, США и Англией, четко гласят, что военные действия следует вести против вооруженных сил противника, а не против мирного населения. США и Англия демонстративно нарушили эти конвенции, международные правила ведения войны.
Как и в современных случаях «ошибочного бомбометания», виновным в уничтожении Дрездена США и Англия назвали Гитлера.
Собственно, если бы США и Англия могли уничтожить все население Германии, они бы это сделали без колебаний, а виновным был бы назван Адольф Гитлер.
Уничтожение Дрездена адресовалось в первую очередь Сталину.
