Победить в этой войне никто не мог, она то угасала, то разгоралась с новой силой. Звёздные сектора переходили то к одной, то к другой стороне.
Решающего преимущества ни у кого не было. Малькерна давно уже приняла такое положение дел как данность и смирилась. Ей даже это нравилось, война вносила в жизнь хоть какое-то разнообразие. И все-таки чаша весов склонялась в сторону Малькерны, ее неоспоримым преимуществом была возможность воспроизводить особей постоянно и в нужном количестве за счёт Королев-Матерей, она не отказалась от этого и не считала ошибкой.
Воспроизводство особей Сервилий она поставила на поток, тогда как ее противница воспроизводила ограниченное количество особей и была ограничена в ресурсах живой силы. Эту составляющую Малькерна рассматривала как победу в будущем, в конце концов, у кого больше ресурсов, тот и побеждает.
Жизнь наладилась и устраивала Малькерну, не давая скучать, она и думать забыла про Бальтессу, когда ее накрыла волна контакта с ней.
Малькерна испугалась, но сделать ничего не успела. Спонтанно Бальтесса скачала всю информацию за весь период существования Сервилий в новой вселенной.
Бальтесса заметно волновалась. Стиф успокаивал, но ей это помогало мало, она боялась, что не выдержит зова коллективного разума и останется там с ними.
Станция всплыла почти в центре сектора Сервилий, сразу стала понятна чуждость всего созданного, их окружали планеты, словно облитые шоколадом, с огромными бионическими постройками, в космосе плавали специально созданные корабли. За этой чуждостью скрывалось еще что-то. о? Понять с первого взгляда невозможно.
Бальтесса замерла, решаясь: «Я должна знать все о своих сородичах, я их королева».
Станция имела защиту от ментального воздействия коллективного разума, но специально для Бальтессы существовал канал, по которому она могла связаться с Сервилиями, таковы условия древнего для Сервилий и недавнего для Бальтессы договора. Она колебалась, уговаривая себя на контакт, наконец, решилась, посмотрела на Стифа и проговорила:
— Я люблю тебя, Стиф, что будет после контакта, не знаю, но в любом случае я с тобой свяжусь по нашему каналу, будь на связи, я тебя учила на этот случай…
Стиф ничего не успел ответить, Бальтесса его поцеловала, разум ушел из ее взгляда, тело обвисло.
— Скорее медицинскую капсулу, — закричал Стиф.
Бальтессу поместили в медицинскую капсулу, переведя на искусственное жизнеобеспечение. В рубке стояла напряженная тишина, которую нарушил Стиф.
— Верните ее! Слышите?! Вы, Стражи — верните! Отец, Дед, скажите им, пусть вернут!
Все понимали — это слабость, вызванная шоком, Ден подошел к нему, обнял:
— Стиф, сынок, успокойся. Причем тут мы и Стражи, это ее решение, жди. Она что сказала тебе — быть на связи, а не распускать сопли! Против ее воли мы не будем ничего делать, ты знал, на что идешь, связав свою жизнь с Королевой Сервилий, пусть и в образе человека.
Стиф, оглушенный таким жестким ответом, опомнился, подобрался, извинился и вышел, направившись к центру связи. Только толку от центра связи в этом случае никакого, способ связи был другой, Стиф это знал. Но дойти не успел, в его мозг пробрался и зазвучал мнемонический голосок Бальтессы.
После ухода Стифа в центре управления повисло напряженное ожидание, которое нарушил вбежавший Стиф.
— Бальтесса просит снять маскирующее поле. Она вышла на связь, все в порядке, — радостно сообщил он, сияя как новогодняя елка.
— Хорошо, снимаем, — спокойно отреагировал Алекс.
В центре звездного скопления окруженный коричневыми планетами Сервилий проявился огромный шар станции «Надежда» с возвышающимися горами Эрков на поверхности.
Внезапно все планеты и корабли Сервилий взорвались мощными вспышками, в центре управления началась паника.
— Нас атакуют! — кричал Ще-Мил.
— К бою! — вторил ему Ден.
И только Стражи спокойно наблюдали за происходящим, правда, нейтрализовав оружие станции, которое уже было готово произвести залп. А Сервилии сделали уже несколько выстрелов, первые их них уже расцвели букетами колоссального салюта. Зазвучал голос Бальтессы из звуковых систем станции.
— Георгий, Стражи, все жители и персонал станции «Надежда», говорит королева Сервилий от имени всех наших ульев и планет. Благодарю вас за сделанное: тебя, Георгий, за спасение нашей расы, вас, Стражи, за условия, которые вы для нас создали здесь, весь персонал станции — за терпимость и толерантность. Этот салют — малая часть благодарности Сервилий вам, вы вплетены в коллективный разум Сервилий, незримо вы всегда будете присутствовать здесь, прилетев сюда, хоть через миллиард лет вас встретят так, как будто вы и не улетали. Спасибо!
А вокруг станции развернулось огненное представление, переливаясь всеми цветами радуги, пространство освещали букеты салюта.
— А ты, Георгий, говорил, что все зря, что они все забыли?!
У Георгия на глазах навернулись слезы от такого признания его заслуг перед Сервилиями, все началось когда-то с виртуальной принцессы Бальтессы, а закончилось грандиозным салютом и признанием.
— Согласен, Алекс, все было не зря, значит, я справился, значит, я оправдал доверие?
Вместо ответа Стражи выстроились перед ним и по-военному отсалютовали. Это было понятней всяких слов.
«Час триумфа, — думал он, — но почему чувство грусти не проходит?
Потому что все в прошлом. Ну ладно, есть настоящее и будущее, вот им и займемся».
А вокруг станции продолжалось завораживающие зрелище.
— Надо ответствовать, отец! — Алекс открыл ему прямой ментальный канал.
— Спасибо, Королева, мы рады и счастливы вас слышать, видеть благополучие расы Сервилий. Более тёплого приема мы не встречали нигде, раса Сервилий всегда может рассчитывать на нашу поддержку и помощь.
Королева, вы великая правительница великой расы, желаю всем ульям хорошего приплода и мира. Королева, вы всегда были и есть желанным членом нашего общества, мы ждем вас. Салют великолепен, мы унесем его отсветы в наших сердцах и воспоминаниях.
Салют все бушевал за бортом станции, а в центре управления установилась тишина ожидания. Больше всех волновался Стиф, вернется Бальтесса или нет? На этот вопрос с достоверной точностью ответить никто не мог. Вот и салют смолк, а Бальтессы все не было, тело не подавало признаков пробуждения разума.
— Чему быть, сын, тому не миновать. Видимо, королева Сервилий решила остаться со своей расой, осуждать ее за это нельзя, нужно принять, понять и жить дальше.
— Отец, давай подождем еще немного, вдруг она вернется, вдруг она занята, вдруг ее не отпускают!
— Стиф, ты сам не веришь в то, о чем говоришь. Смирись с неизбежным, пора…
— Нет, отец, я хочу остаться с ней здесь, будь, что будет, ведь она жила среди нас, вот и я среди Сервилий поживу!
