– Отец, пора! – опираясь на плечо Эда, Феликс вошел в гримерную.
– Ты ранен, сынок?! – глаза папы округлились, он схватился за сердце.
– Пап, я Железнов! Разве ты забыл? Мы и не такое переживём. Но если ты хочешь, чтобы все остались живы, у этой истории должно быть много свидетелей.
– С Богом, Серёж! Я тебя люблю! – из смежной комнатки вышла мама.
– Да. И помните, что бы ни случилось, мы боролись до конца! – отец слабо улыбнулся. Наша компания приросла к мониторам.
– А вот и специальный гость программы «В прямом эфире» – Сергей Железнов!
– Ну, здравствуй, родственничек! – папа вышел в центр зала, становясь напротив Олега. Королев заморгал.
– Сергей… – его голос дрогнул.
– Сергей Иванович, вы сообщили, что уголовное дело против вас было сфабриковано. Неужели у вас появились новые улики? – нахмурилась ведущая.
– Шесть лет назад корпорация, руководителем которой я являлся, переживала не лучшие времена. Надо мной висел дамоклов меч: сократить десятки сотрудников или урезать людям зарплату. И я впервые оступился – принял взятку. Всё, что было дальше, вы знаете: громкое дело, обвинения еще в пяти разных статьях и, наконец, восемь лет колонии…
– Может, я пойду? – вспылил Королев.
– Стоять! – сухо парировал отец. – Главный виновник всех несчастий моей семьи никуда не сдвинется с места! – неожиданно на экране побежали слайды: копии документов, выписки с банковских счетов, скрины печатных сообщений, фотографии…
– Что всё это значит?! – корреспондентка покосилась на раскрасневшегося Королева.
– Взятка оказалась предлогом. Преступной группировке нужен был козел отпущения, чтобы повесить на него не подчищенные хвосты. Не повезло мне. Из-за проблем со здоровьем пришлось отложить собственное расследование, а потом в нашей семье появился чуть ли не святой человек – Олег Королев. Он стал моим зятем и даже предложил возглавить благотворительный фонд…
– К чему вы клоните? – не унималась ведущая.
– Я требую прекратить программу! – пробасил оппонент.
– Олег Борисович, не забывайте, вы находитесь в прямом эфире!
– Я выбрался на свободу, но что-то всё равно не давало покоя. Чувствовал себя марионеткой в прекрасно срежиссированном спектакле. Тогда я начал собственное расследование, – отец пристально посмотрел Королеву в глаза, – на кого вы подумаете в самую последнюю очередь, разыскивая предателя? Разумеется – на члена вашей семьи…
– Что за чушь ты несешь?! – нервно рассмеялся Олег.
– Но бездоказательно обвинить человека, который протянул руку помощи и является мужем дочери – гиблое дело. Поэтому я решил подстраховаться… – набрав воздуха, папа продолжил: – Почти год работы двух детективов ни к чему не привели. Появилась только одна зацепка – частная психиатрическая клиника за городом. Именно там проходил лечение один из свидетелей защиты по моему делу. Мы решили проверить подозрительную больничку. И вот тогда…
Во весь экран появилась фотография обворожительной молодой женщины. Судя по шикарной фигуре и привлекательному лицу, можно было предположить, что это популярная медийная персона.
– …Знакомьтесь, Виктория Королева – вторая жена моего родственника!
– Какого черта? Это вмешательство в личную жизнь! Мы с Викой давно развелись и поддерживаем прекрасные отношения! Она переехала жить в Штаты…
– По официальной версии господина Королева. А по неофициальной…
Я вздрогнула, крепче сжимая руку Эда, когда один слайд сменился другим. На этот раз перед нами предстала болезненно худая изможденная брюнетка с заострившимися чертами лица. Она неподвижно глядела в окно, сжимая в руках изображение собаки.
– Мы уже давно заподозрили неладное, а когда мой друг хакер выяснил, что ваш семейный врач работает в этой частной клинике… – расстроено прошептала Злата.
– У Виктории не осталось родственников, а все друзья и знакомые считали, что она работает в другой стране. Девушку годами накачивали всякой дрянью, она слишком много знала о делах бывшего мужа. Сейчас она не помнит даже о том, что было неделю назад… – с горечью продолжил отец.
– Причем здесь я?! Я-то здесь причем?! – проорал Королев.
– Действительно, по документам у больницы другой хозяин. Наш информатор внедрился в это медицинское заведение. Кроме несчастной бывшей жены, было обнаружено еще несколько человек, которые неожиданно исчезли. Результаты расследования уже переданы в суд. К счастью, буквально час назад появились доказательства принадлежности Олега Королева…
– Ни черта у вас нет! Это провокация! – тяжело дыша, мужчина стал красным, как рак. Впервые видела его таким разгневанным.
– Моя дочь могла оказаться еще одной жертвой… – добавил отец еле слышно. – К счастью, к нам попал телефон сына Королёва. Королев и его многочисленные подельники, наконец, сядут в тюрьму…
В этот момент из динамиков послышался знакомый диалог.
– Да, отец, они у меня!
– Хорошая работа, сынок…
– Всё под контролем, пап! Иди на интервью! Петров накачает их транквилизаторами и транспортируем в клинику…
Вдруг зрители засуетились – раздался выстрел. В зале началась паника. Люди подскакивали со своих мест, озабоченно озираясь по сторонам. Внезапно в студию вошел Феликс. Опираясь на плечо Бори, брат доковылял до отца.
– Не волнуйтесь, пуля попала в железо… – Я затаила дыхание, глядя на то, как брат и отец крепко взялись за руки. Феликс продолжил: – Популярный актер Максим Цветков час назад угрожал нам с сестрой по приказу своего отца Олега Королева. Судя по всему, он находился под действием наркотических веществ…
Секундная заминка обернулась настоящим безумием. В гримерку вбежали полицейские, врачи, сотрудники Телецентра, на Королева надели наручники, Феликса увели врачи скорой помощи, а всех остальных попросили остаться для дачи показаний.
Бледная ведущая под крики зрителей и нецензурную брань Олега закончила прямой эфир.
* * *
Не знаю, сколько времени мы провели в тесном помещении гримерной, отвечая на вопросы полиции. Эд всё время находился рядом. Кажется, он не выпускал мою руку ни на минуту. Уже стемнело, когда нам позволили уйти. Я еле держалась на ногах и уже ничего не соображала. Мечтала, чтобы этот бесконечный день закончился.
– Сашка отвезет нас в дом твоего отца, – прошептал любимый, перебирая пряди моих волос.
Горячее дыхание Эда опаляло щеку, и хотелось, чтобы секунды драгоценного покоя никогда не заканчивались, пока мы прижимаемся друг к другу на заднем сиденье внедорожника его брата.
Увы.
На парковке перед особняком машину облепили десятки журналистов всех мастей.
– Я не могу… Эдик, я больше не могу…
