Тулар сощурился. А Юкон только бестолково крутил головой, переводя взгляд с одного на другого и мало что понимая. Ну кроме того, что Фос всю дорогу прикидывался тем, кем не являлся.
– Престолонаследничек не может подчинять? – уточнил Тулар и получил кивок в ответ. – Ну дела. Папка твой небось расстроен.
– Мягко сказано.
– Как ты жив-то до сих пор? Или врут, что Император ваш только по способностям людей и делит? И что ежели нет способностей, то и в Луксмире долго не задержишься, на галеры пойдешь…
– Не врут.
– Ясно, – Тулар, видимо, тоже почувствовал дыхание вьюги в голосе Фоса. – Понятно.
В тишине отчетливо раздавался хруст, и, взглянув вниз, Юкон, к своему изумлению, увидел, что дно озера сплошь покрыто мелкими костями – не то птиц, не то мелких животных. Звук, с которым они рассыпались под копытами коней, пробирал Юкона до позвоночника – казалось, они едут по вспаханному кладбищу.
Над соляной пустыней поднялась белесая взвесь. Стоило путникам достичь середины озера, как из-за остроконечного зигзага гор на горизонте долетел не то грохот, не то рев раненого зверя. Дьявольские кони остановились, встряхнули седыми гривами и одновременно заржали. Ржание это прокатилось по пустыне одиноким оглушительным эхом.
– Этого еще не хватало, – Фос уставился в небо, будто ожидая, что солнце свалится им на головы.
– Только не говори, что это та самая дрянь, которая оставила нам обглоданные косточки вашей зверушки, – посетовал Тулар, бросив взгляд на гигантский череп, к которому они подошли почти вплотную.
– Нет, эта, как ты выразился, дрянь скорее всего только на пути из Тенебриса сюда, – ответил Фос. – Но такая зверушка здесь, разумеется, не одна. Поторопимся.
Он подстегнул дьявольских коней, и они перешли в галоп. Повозку затрясло, деревянные колеса загрохотали по сухой земле, поднимая столпы белой пыли. Какая-то тень мелькнула за дальней сопкой, но Юкон, которому соль разъедала глаза, не успел рассмотреть. Однако несложно было понять, что кони движутся быстрее невидимого чудовища. И вскоре грохот смолк, а Фос ослабил поводья.
– Думаешь, оторвались? – спросил Тулар, оглядев пустой туманный горизонт.
– Надеюсь, – отозвался Фос.
– А ты неплохо управляешься с железякой, – заметил кузнец, покуда они все сильнее углублялись в пелену едкого тумана.
– Было время научиться, – неохотно ответил ему Фос.
– Я думал, вас и не учат. Коли подчинение есть.
– Не люблю просить. Особенно у тех, кто слабее.
– Ну тебе-то просить не обязательно. Приказал – и кто ослушается? Вот у меня: отец – мясник, даже если просить будет, никто на него и не взглянет. Другое дело – твой. Кому хочешь глотку заткнет, да?
– Да, – согласился Фос. – Только он не хочет.
Ответ вогнал Тулара в ступор, и он замолчал.
Ветер резко усилился и быстро поднял настоящую бурю, в которой постепенно исчезали сопки, горы на горизонте и блестящие спины бегущих впереди коней. Юкон низко опустил голову, защищая глаза от соли, и вдруг Тулар отчаянно воскликнул:
– Стой!
Но было поздно – повозка наскочила на крупный булыжник, колесо хрустнуло, опора провалилась вниз, вся конструкция накренилась и опрокинулась набок.
– Прыгай! – Фос грубо толкнул Юкона в плечо, и тот в последний момент сумел оттолкнуться.
Повозка рухнула вправо, Юкон отлетел влево и в падении приложился затылком о землю. Соль забилась ему в рот, глаза жгло, и он далеко не сразу различил десятка два ног в блестящих черных сапогах, приближавшихся со стороны гор.
Издалека раздался стон Тулара и показалось какое-то движение. Когда зрение у Юкона наконец прояснилось, рыцари уже остановились перед Фосом, вставшим на ноги, и смотрели на него с неприкрытой ненавистью.
Их разделяло шагов двадцать, а позади, подобно двум маякам, мерцали две арки. Одна сверкала перламутром, и никакой песчаный шторм не мог скрыть ее сияния, а рядом проливала рубиновый свет из паутины трещин ее черная копия.
А вот и, стало быть, переходы.
– Ба! – восхитился один из рыцарей, чье лицо было обрамлено гривой курчавых рыжих волос до самого подбородка. Он единственный из рыцарей восседал верхом на коне, покуда остальные топтали белую пыль за его спиной и зажимали рты рукавами побелевших плащей. – Глядите, кого занесло в наши края. Фос! Ты ли это?
– Блисс, – кивнул ему в ответ сын Императора. – Что ты тут делаешь? Ты же служил в замковой страже Виехо, если память меня не обманывает? Я думал, Шанна вас всех повесила, после того как вы прикончили ее драгоценного отца.
– Не всех, – хмыкнул Блисс. – Теперь я служу в личной гвардии верховной правительницы.
– А я полагал, туда берут только трупы и тех, кто готов ими стать в недалеком будущем.
– Заткнись! – окрысился рыжий. – Ты – завистливое ничтожество и все об этом знают. Даже блоху подчинить не способен, о чем с тобой разговаривать?
Юкон тем временем наблюдал за тем, как из-под деревянных обломков показался Тулар – весь в ссадинах, но вроде бы без серьезных ранений. Пошатываясь, он поплелся к мальчишке, сжимая в руке топор.
– Ты в порядке? – еле слышно спросил кузнец, больно схватив Юкона за плечо. – Держись за мной, ясно? И не высовывайся. Они по твою душу тут.
– Стоит полагать, Шанна тоже скоро к нам присоединится? – спросил Фос, пропустив выпад в свою сторону. – Еще немного, и я начну записывать ее тягу к нашим встречам на свой счет.
Блисс сощурился и процедил:
– Я бы уже давно лишил тебя головы, если бы она разрешила. Тебе лучше об этом не забывать. И быть благодарным.
– Даже так? – престолонаследник позволил себе широкую ухмылку. – Представляю, как ты взбешен. Нет ничего хуже, чем владеть ключом к спальне, но не к сердцу любимой женщины.
– Ты-то что об этом знаешь? – Блисс походил на ощерившегося пса, который вот-вот сорвется с цепи.
– Довольно много.
– От проклятье… – хриплым шепотом протянул Тулар. – Юкон…
Дрожь пробрала Юкона с ног до головы. Где-то совсем рядом раздался уже знакомый не то грохот, не то рев раненого зверя. По земле прошла такая ощутимая волна вибрации, что не осталось сомнений – тварь, которой так опасался Тулар, не ушла, она лишь притаилась в сизом тумане.
И теперь настигла беглецов со спины.
Юкон увидел, как она медленно приближалась, с грохотом ступая когтистыми лапами по белым дюнам. Сверкающее серебром и чешуйчатое, как рыба, с выпученными зелеными глазами и приоткрытой пастью, из которой сквозь клыки капала на песок тягучая слюна, чудовище еле брело, шатаясь под тяжестью собственного веса. Взгляд его не фокусировался, толстый зубчатый хвост волочился, оставляя в сухой земле глубокую борозду. На каждом шагу ноги, сравнимые по обхвату со старым деревом, под которым когда-то томился Червь, едва не подламывались от усилия.
