– Сова ухает, – словно пожаловался Тори. – И шелест, как перед грозой, ветер сильный. Я почти ничего не вижу. Вроде только какие-то проблески впереди, может деревня? Иду туда. Мне это совсем не нравится. Можно, я закончу? Все равно тьма кромешная.
– Еще две минуты.
– Ладно. Но тут что-то ходит рядом. Что-то большое. Мама! Оно меня коснулось!
Он отдернул руки от стекла, будто обжегся, хотя Асса не разрешала. Менкур взглянула на него укоризненно, но только сделала очередную пометку на листе. Тори и так понял, что далеко не превзошел ожидания, но не особенно расстроился на этот счет. Было похоже, что он вообще не слишком воодушевлен своим присутствием на занятии.
– Юкон, ты следующий, – Асса неожиданно широким жестом указала на осколок. – Попробуй. Нам всем не помешает еще одна точка зрения.
Юкон с сомнением покосился на черный осколок, но Тори уже пододвинул подставку и поспешно убрал от нее руки, словно хотел обезопасить себя.
– Но я не знаю, что делать, – неохотно признался Юкон.
– Все просто, – ответила за Ассу Инка, преспокойно взяла руку Юкона и поднесла ее к сердцу мира. – Дотронься и поймешь.
Осколок оказался гладким и холодным на ощупь, как лед. Юкон посмотрел на матовую поверхность, и темнота поманила его к себе. В кончиках пальцев покалывало, головокружение накатило неожиданно и сильно, отчего перед глазами потемнело. Юкон почувствовал очередное падение, но оно быстро оборвалось.
И в лицо ударил знакомый просоленный ветер.
Он очутился на берегу океана, и сердце сжалось в счастливом порыве. Океан раскинулся во всем своем великолепии: отливающие сталью волны, буруны, пористой пеной оседающие на каменистой береговой линии, влажный блеск умытых валунов, посвист предштормового ветра. И улыбка сама расползлась по губам.
– Расскажи, что ты видишь, – попросила Асса, и Юкону показалось, что тон ее заметно смягчился. Голос звучал откуда-то сверху, с пепельно-серого неба.
– Океан, – с такой любовью, с какой не говорил ни о ком другом, ответил Юкон. – Длинный берег. И пристань впереди.
Он хотел бы никогда не отпускать это сердце. Он хотел бы забрать его, спрятать, сохранить, а ночами доставать из-за пазухи и возвращаться туда, где все принадлежало ему. Необязательно даже, чтобы этот мир существовал в реальности, достаточно лишь изредка подглядывать.
Ноги сами понесли его вперед, к причалу, у которого, кряхтя от натуги, раскачивалось уже бескровное белое дерево. Юкон щурился на неожиданно яркое солнце, силился разглядеть – нет ли кого знакомого на пирсе.
– Продолжай, – напомнила о себе Асса.
– Кто-то движется, – Юкону совершенно не хотелось делиться своим миром с другими, особенно с Тризом и Хомином. – Сейчас рассмотрю получше.
На подступах к причалу он помедлил и, ошарашенный увиденным, остановился. Бо он узнал без труда – он был единственным все еще живым среди других. Десяток возвращенных под его командованием сновали вокруг, все они ползали на коленях и разбирали настоящую гору живой рыбы. Отобранные туши складывали в корыта, которые тут же подбирали другие мертвецы и несли в сторону, где их наскоро разделывали женщины – полнокровные, с обветренными губами, но с живым блеском в глазах.
Вид возвращенных их нисколько не смущал.
А Бо командовал, нелепо размахивая худыми руками. На плече у него сидела чайка, совсем как попугай – на плече пирата из любимой книжки Юкона. Ветер рвал его редкие седые волосы.
– Юкон? – позвала менкур Асса с тревогой.
– Причал завален рыбой. Возвращенные ловко с ней управляются – раскидывают на две стороны, потом уносят к женщинам, и те потрошат перед засолкой. Здесь все так налажено, как мне и не снилось.
Он издалека услышал перешептывания других учеников, но не обратил на них внимания. Суета на причале вдруг остановилась. Бо мельком взглянул на то место, где стоял Юкон, но только встряхнул головой, будто ему что-то померещилось и он хотел прогнать наваждение.
– А ну, живо на берег! – проревел старик таким сильным голосом, какого Юкон за ним не помнил.
Мертвецы заспешили перебраться на камни, но не успели. Из-за одинокой подпирающей небосклон скалы вдруг показалась гигантская тень – ее черное пятно скользило по серым водам, стремительно приближаясь.
– Что-то движется на меня, – уже без подсказки сообщил Юкон. – Это птица, но она огромна. Летит так низко, будто хочет волну схватить когтями. О, я, кажется, понял…
Он смолк на полуслове. Птица проступила из водяной взвеси резко, четко, она в самом деле имела невероятный размах крыльев в серебряном оперении. В ее клюве Юкон без труда поместился бы целиком. Крепкие когтистые лапы резали волны до тех пор, пока не достигли цели: три сети, полные рыбы, одна за другой, вынырнули из-под воды, крепкие птичьи лапы напряглись под их весом, но удержали. Птица предостерегающе вскрикнула, заходя на причал, и тогда Юкон увидел: в самодельном седле, закрепленном ремешками у основания крыльев, сидел человек, направляющий зверя усилием мысли.
Льняные волосы расплескались по ветру.
Дурочка кивнула, и куль с рыбой обрушился на жалобно заскрипевший причал.
– Она снимает сети, – хриплым от восторга голосом сообщил Юкон. – Она помогает! Вот откуда столько рыбы. Это невероятно!
– Достаточно, – оборвала его радость Асса. – Возвращайся к нам.
Но Юкон не хотел расставаться с миром, к которому был привязан всем сердцем. Он сильнее сжал осколок, чтобы никто и не подумал его отнять. Впервые за последние дни он был настолько счастлив. Да что там – впервые в жизни! Покуда его прежняя жизнь казалась ему прозябанием, он только и делал, что жаловался и ныл, но теперь – теперь точно знал, что ничего лучше и придумать нельзя.
– Юкон, – холодные пальцы легли поверх его ладони и сильно сжались. – Я сказала, достаточно.
На глаза снова навалилась темнота, Юкон почувствовал, как оборвалось сердце, но уже не мог ничего поделать. Асса спокойно забрала проклятый осколок вместе с подставкой, убрала в шкаф у дальней стены и вернулась за стол. За это время Юкон сполна успел почувствовать, как изменилась атмосфера вокруг. Тори смотрел на него с неприкрытым ужасом, Инка стала необычайно серьезной и отодвинулась, Триз и Хомин переглядывались, и их ехидные улыбочки предвещали скорую беду.
«Теперь они знают», – понял Юкон.
– Думаю, стоит пояснить, – вмешалась в молчание учеников Асса. – Юкон совсем недавно вернулся из долгого и весьма неприятного путешествия, одной из точек которого был мир Тенебриса. Поэтому то, что ты видишь мертвых, – она обратилась к Юкону напрямую, – вполне нормально.
«Да, только одна загвоздка, – мысленно перебил ее Юкон. – Не был я ни в каком мире Тенебриса».
– Ну и мерзость, – выпалил Хомин, брезгливо поморщившись. – Ожившие мертвецы – что может быть гаже?
