Юкон внимательно на него посмотрел. Других – это каких, интересно знать? Заточение сына? Вечная война с отцом? Или та странная связь между ним и Шанной?
Вдалеке замерцали огни: дрожащие языки пламени в плотном тумане расплывались пятнами рыжего света. Шелест воды перерос в бесконечно повторяющиеся проклятья бунтующих волн. Ветром приносило брызги, и, облизнувшись, Юкон почувствовал знакомый вкус океанской соли. Неужели?..
Времени на размышления не осталось: они вышли на окраину леса, и Юкон увидел его – Город-на-Скале.
Отвесная каменная глыба тянулась с востока на запад, и у дальнего ее края зависла чернильная туча, распухшая от непролитой воды. Другие облака наползали на острые заснеженные вершины, как вата, будто защищали нежную небесную плоть от их уколов. А под ними расположился настоящий город.
Бесчисленные дома крепились к отвесной скале на деревянных подпорках, некоторые были наполовину утоплены в каменную твердь, каждый выступ продуманно использовался. Тут и там между соседними домами трепетали на ветру веревки, на которых колыхалась одежда, хотя в таком тумане вряд ли что-то удавалось высушить досуха. Деревянные двери выглядели слишком хлипкими на вид. Единственная каменная лестница без перил тянулась к самой вершине, а на две стороны от нее расходились похожие на длинные балконы выступы между горизонтальными рядами домов.
Но даже не город поразил Юкона до глубины души, до такого внутреннего трепета, что сердце, казалось, выпрыгнет из груди.
Скала всем своим массивом упиралась в бушующие волны. Юкон с Фосом все время шли по продолговатому острову, со всех сторон окруженному водой. И она бросалась на берега, разбивалась в мириады блестящих осколков льда, голубые глыбы которого качались на волнах. А между ними с невозможной ловкостью курсировали крохотные лодки, шхуны побольше и даже настоящие корабли под черными парусами.
Ветер остервенело трепал кроны деревьев на побережье, а скрюченные пальцы корней изо всех сил цеплялись за валуны. По отлогому каменистому склону острова спускалась тропа, переходящая в мост. Глядя на него, даже Юкон испытывал смутный страх – такой хлипкой и ненадежной казалась конструкция из гнутых железок, которую то и дело целиком накрывала одна из волн. Издалека был заметен слой ржавчины, точившей сооружение не одно десятилетие.
– Да, – подытожил Фос, остановившись на берегу. – Это точно мир Шанны. Где еще встретишь столько нерастраченного гнева?
– Думаешь, переход на той стороне?
– Разумеется. Иначе зачем все это?
– Значит, придется по воде, – заметил Юкон, и в голосе его ясно прозвучало воодушевление.
– Уже соскучился? – спросил отец, усмехнувшись. – Не забывай только, что твой океан не имел цели тебя убить. Чего не скажешь о здешних водах.
– Я справлюсь.
– Ну, раз ты так уверен, то кто я такой, чтобы спорить? – хмыкнул Фос и подошел к воде.
Вдоль острова болтались небольшие лодчонки – все они были привязаны к одному-единственному уцелевшему сухому дереву на берегу. Ближайшие суда с людьми на борту едва виднелись за волнами. И никого не интересовали двое гостей, отвязавшие один из канатов.
– Зато ясно, зачем построили этот мир, – сквозь грохот воды прокричал Юкон. – Рыбы здесь, наверное, немерено!
– Полагаю, причина все же несколько иная, – возразил Фос, но уточнять не стал.
Чтобы залезть в лодку, пришлось по пояс зайти в воду. У Юкона штаны мгновенно прилипли к ногам второй ледяной кожей. Фос избавился от плаща, подставил скрещенные руки и помог сыну забраться на борт. Спустя минуту оба они уже дрожали под градом брызг.
Юкон в одиночку вывел лодку в открытые воды на веслах, хотя Фос и пытался заспорить с ним. Но Юкон не сомневался – у него больше опыта, больше сил и главное – больше желания. Руки тут же задрожали от напряжения – успел отвыкнуть. Да и его океан, пожалуй, был послушным щенком по сравнению с ревущей вокруг стихией. К тому же, Юкон никогда по-настоящему не сражался с ним зимой.
И все равно он чувствовал себя на своем месте, слившись со своей стихией, он радовался ветру, бьющему в лицо, соли на посиневших от холода губах, мозолям на ладонях, сумасшедшей качке, когда очередной бурун, разбившись о борт, оседал на дне лодки. Юкон шел вперед, к скале, а в груди стучало совершенно свободное от всего сердце, и не могло быть чувства прекраснее этой свободы.
С берега полоса воды между островом и скалой выглядела относительно узкой, но стоило отплыть, и расстояние увеличилось многократно. С каждой пройденной волной Фос становился все серьезнее, взгляд его мрачнел, и он с тревогой следил за далекими судами на черных парусах. Сквозь пелену брызг виднелись только темные силуэты в промокших рубахах, они подплывали к ловушкам и затаскивали на борт целые горы рыбы, живой, исступленно бьющей хвостами в попытке порвать сеть. Юкон в жизни не видел такой борьбы человека со стихией.
С одним из кораблей, который гигантской тенью вынырнул из тумана, они едва разминулись. В промозглом полумраке сверкнуло серебро развевающихся, подобно флагу, волос капитана на носу судна. Туча, которая за считаные минуты разрослась на все небо, раскололась ослепительной фиолетовой трещиной. Вспышка выхватила из тьмы лица матросов, тянущих сети. От вечной влажности и пронизывающего ветра кожа закрывала их черепа лишь частично.
Вода неожиданно крепкой рукой схватила правое весло. Уключины выдержали, но не запястье Юкона – сустав щелкнул, боль проткнула его насквозь. Он вскрикнул, но не разжал пальцы – слишком страшно было лишиться управления.
– Юкон! – Фос подался вперед. – Отпусти. Я поведу.
Разозленные волны снова бросились на весло и с треском отломали лопасть, оставив только бесполезное древко. Юкон попытался компенсировать неконтролируемое смещение оставшимся веслом, но лодку уже гнало прямиком на ржавый мост. И при большем опыте он не успел бы ничего предпринять.
– Прыгай! – на последнем вздохе крикнул Фос, а затем их обоих выбросило из лодки в воду.
Тело онемело и камнем устремилось ко дну. Юкон взмахнул руками, но вода слишком замедляла движения. Она хватала за ноги ледяными лапами и тянула в смертельные объятия. «Неужели все так и кончится?» – пронеслось в голове напоследок.
Вода хлынула в легкие, как сквозь лопнувшую плотину, и он из последних сил забился, точно рыба в сети. Ледяные пальцы вдруг выпустили его щиколотки и схватили за шиворот, рванув наверх. Сквозь резь в глазах вдруг показался просвет, и Юкон сильнее заработал ослабшими руками. Когда он вынырнул на поверхность, ветер ледяным дыханием обжег лицо и шею. Отец, тащивший его со дна, ухватился за обломок проплывавшей мимо доски. Губы у него посинели, но взгляд был устремлен Юкону за спину.
– Эй, матросня! – грохнул, как выстрел, голос над их головами. – А ну хватайтесь!
* * *
Толстый канат упал на воду. Юкон, с трудом двигая оледеневшими руками, попытался поймать узел на конце веревки, но тело ему не подчинялось. Фос подплыл к нему со спины и намотал канат на запястье.
