– Кто это вообще? Почему он такой злой?
– Шашечник! – скривившись, прошипел Адмирал. – Ненавидит всё на свете и других подбивает. Не разговаривай с ним. – Он натянуто улыбнулся. – Вот почему я так рад, что ты здесь, сынок. Хоть один, кто мыслит широко, замечает во всём и светлую сторону… Ты ведь замечаешь, да?
– Пожалуй… – вздохнул Синь.
В самом деле, разве не этим он занимался всю жизнь? Выискивал ложку мёда в каждой бочке дёгтя, убеждал себя, что шелкопрядам живётся хорошо, успокаивал сестру, если та жаловалась. Покой и безопасность важнее свободы.
Он вновь перевёл взгляд на бумаги у себя в когтях. За долгие годы жизни по правилам в заточении у Осы его отец сумел добиться лишь горстки мандаринов к обеду. Отдал свободу за пустые надежды! Неужто ни разу не возмутился, не захотел изменить свою жизнь?
«А я?» – невольно подумал дракончик. Сверчок права: не все правила хороши, некоторые стоит пересматривать, притом что бывает кое-что поважнее, чем любые правила.
Отложив письма, он осторожно погладил золотистую поверхность кокона. Очень горячая, она почему-то совсем не обжигала лапы.
«Мы будем жить иначе, Луния, – мысленно пообещал Синь. – Лично я не собираюсь сто лет писать бесполезные письма. Путь, который выбрал отец, ничего хорошего не даст. Мы пойдём другим… или пускай всё горит огнём!»
Глава 23
Адмирал поселил сына в уютной скальной нише рядом со своим гнездом. Небольшие углубления в стене над уступом позволяли хранить вещи, которых, правда, у дракончика пока не было. Наверное, чтобы их иметь, требовалась куча заявлений и разрешений.
Поначалу жилая ниша казалась Синю даже слишком просторной, но потом он с содроганием осознал, что отец подбирал гнездо на вырост. Дракончику предстояло провести в пещере весь остаток жизни.
«Нет, – в ужасе подумал он, – ни за что!»
Мысли о будущем долго не давали уснуть, а потом навалились кошмары. Сначала он застрял когтями в расселине скалы и никак не мог освободиться, потом отчаянно барахтался, утопая в ворохе бумаг, а Ясновидица сидела на ступенях своего храма и разочарованно качала головой.
Проснулся Синь от сильного зуда в запястьях.
Всё-таки огнешёлк?
В пещере стояла тишина. Служители-шелкопряды ушли домой, а огненные по большей части ещё спали. Дракончик спустился с уступа и со вздохом обнял кокон сестры.
Поговорить бы сейчас с Лунией… или со Сверчок. Как там она, удалось ли удрать?
А может… Нет, не стоит думать о плохом! Разве можно себе представить мир без Сверчок? А его собственную жизнь без неё?
Громко топая, подошла ядожалиха, и Синь с надеждой поднял глаза. Вдруг удастся узнать о судьбе беглецов?
Однако стражница равнодушно прошла мимо и ткнула когтем в бок спящего Адмирала. Тот подскочил, хрипло откашливаясь и испуганно моргая.
– Время работать! – рыкнула она. – Проспал!
– Ох, прошу прощения! – воскликнул Адмирал, протирая глаза. – Так и есть… появление моих драконят немного выбило из колеи. Прежде я ни разу не опаздывал, правда ведь? Я так пунктуален! Меня почти не приходится подгонять, согласитесь!
– Хватит причитать и извиняться! – презрительно фыркнула дракониха, выдвигая из-под уступа каменный котёл.
– Да, конечно… – Дракон вытянул над котлом лапы и прикрыл глаза.
Мгновения тянулись невыносимо долго, а затем из вздувшихся шёлковых желёз на запястьях хлынул ослепительный поток, закручиваясь винтом и медленно, словно застывший мёд, падая в котёл. Через некоторое время из другого запястья тоже потёк огнешёлк, но уже не такой яркий.
Синь заметил, как ядожалиха нахмурилась. Беспокоится о спаде производства или что её накажут за плохую работу? А может, волнуется за здоровье драконов, за которых отвечает?
Какая странная у неё жизнь, подумал дракончик. Спускаться каждое утро по тайной лестнице из ангара в пещеру и весь день понукать работников, в то же время бдительно следя, чтобы они не удрали. Какая, должно быть, тоска! Что уж говорить о тех, кто стоит вокруг стекла наверху и день за днём таращится вниз!
Стражница повернулась, чтобы идти обратно, но Адмирал неожиданно вскинул голову и распахнул глаза.
– Мошка! – окликнул он. – Познакомься с моим сыном, его зовут Синь. А мою дочь – Луния, по его словам. Она выходит из кокона уже завтра к вечеру! С крыльями и с огнешёлком! Разве не чудесно? Теперь мы точно станем выполнять норму!
Мошка окинула хмурым взглядом дракончика и кокон, помолчала. Имя драконихе очень подходило: вся её бледно-жёлтая чешуя была усыпана мелкими чёрными пятнышками, точь-в-точь мушиный рой на песке в пустыне.
– Молодые ещё, – пробурчала она с непонятным выражением – то ли жалея обречённых провести всю жизнь в стенах пещеры, то ли предвкушая, сколько огнешёлка они за эту жизнь успеют выдать.
– Прошу прощения, – робко выдавил Синь, пользуясь удобным случаем, – а что стало с драконами, которые украли вчера Книгу Ясновидицы?
Ядожалиха отшатнулась, словно ужаленная электрическим угрём.
– Что-о? – взревела она, поднимая гребень и крылья. Все головы в пещере повернулись как одна. – Не может быть! Никто бы не осмелился…
– О… – Дракончик смущённо потупился.
Ему и в голову не приходило, что королева скроет пропажу и заставит молчать хранительницу. А чему тут, собственно, удивляться? Такая потеря неизбежно подорвёт дух верноподданных, лучше уж притвориться, что ничего страшного не случилось и Книга на месте.
А может, и в самом деле так, если Росянке и Сверчок не удалось уйти от погони.
– Что за чушь ты несёшь?! – продолжала возмущаться Мошка.
Адмирал за её спиной предостерегающе морщился, тряся головой.
– Ой, виноват, – нашёлся Синь, – я хотел сказать, с драконами, которые собирались украсть Книгу! Конечно же, главная хранительница им не позволила! Что с ними стало потом? Улетели?
Ядожалиха рассерженно дёрнула крыльями, будто стряхивала гусениц.
– Уфф, – проворчала она, – мне теперь кошмары будут сниться! Да кто бы решился протянуть лапы к Книге? Разве что грязные предатели!
Синь угрюмо смотрел на свои лапы – те самые, что открыли шкатулку и забрали величайшее сокровище Панталы. Он и есть тот предатель!
С другой стороны, подумал он, хранительница, когда Оса ушла из её головы, сама хотела отдать Книгу и открыть тайны Ясновидицы другим драконам. Конечно, Мошке лучше об этом не знать, не то её хватит удар. Об участии листокрылов в краже, пожалуй, тоже упоминать не стоит.
– Да уж, – кивнул он. – Думаю, королева сразу их поймала… или нет?
– Понятия не имею. – Мошка сложила крылья, немного успокаиваясь. – Вчера я была здесь, дежурила до полуночи, а дома никто не говорил о казни, так что сидят, наверное, пока в тюрьме.
