Так что я выдавливаю улыбку, и профессор, потрепав меня по голове, уходит прочь.
Глава 13
Сегодня вечером кино, и мы все благодарны за возможность отвлечься. Снаружи погода словно мстит за что-то, посылая вниз потоки дождя и размывая почву. То и дело раздаются раскаты грома, такие сильные, что дребезжат решетки на окнах. Яркие вспышки молний подсвечивают небо.
Мы располагаемся на подушках и одеялах в комнате отдыха, передавая друг другу миску с попкорном. Какое разочарование – в фильме нет любовной истории. Мне ужасно хочется узнать больше об отношениях, о поцелуях, о сексе. Но фильмы, которые мы смотрим, тщательно очищены от подобных тем, и в них нет почти ничего о влюбленности. По крайней мере, именно так говорил прошлый смотритель. Когда я спросила его зачем, он сказал, что нам не следует забивать головы подобными фантазиями.
На следующий день я пошла к доктору Грогеру и спросила, почему в академии нам не рассказывают ничего о сексе. В ответ на мой вопрос он рассмеялся.
– Филомена, этому тебя научит твой муж, – с улыбкой сказал он, положив руку мне на колено, и больше я никогда не поднимала в разговорах с ним эту тему. Теперь мы все читаем об этом в журналах.
Фильм начинается, и, хотя остальные прилежно смотрят, мне становится скучно. Мне неохота смотреть очередной фильм о том, как мужчины совершают преступления. Один мужчина совершает ужасные вещи, но его все равно называют героем, потому что когда-то он любил свою умершую жену. Никто не думает о семьях, которые он разрушил. Все это кажется… жестоким.
Когда попкорн заканчивается, Сидни поднимает миску, чтобы привлечь внимание смотрителя Бозе.
– Может, еще? – милым голоском спрашивает она.
– Не думаю, – отвечает он, скрестив руки на груди.
Некоторые девушки недовольно выпячивают губы.
– Но я завтра пробегу несколько дополнительных кругов, обещаю, – от всего сердца клянется Сидни. – Пожалуйста-пожалуйста?
Смотритель Бозе закатывает глаза и, помедлив, соглашается. Он берет миску и уходит на первый этаж, в кухню. Как только он исчезает, ученицы отвлекаются от кинофильма, радуясь, что остались совсем одни. Но Сидни по-прежнему мрачна. Я знаю, что она хочет поговорить о Леннон Роуз. Взяв свое одеяло, я сажусь рядом с ней. Она грустно смотрит на меня.
– Я скучаю по ней, – говорит Сидни. – Если бы мы могли просто позвонить ей… – Ее голос срывается, но она навела меня на мысль – словно меня озарила молния. Поверить не могу, что я почти забыла о нем.
– Завтра Джексон снова придет повидаться, – шепчу я, наклонившись к ней.
Она не сразу понимает, что я имею в виду, но потом ее лицо светлеет.
– И ты сможешь рассказать ему о Леннон Роуз, – тихо добавляет она. – Если Джексон найдет ее номер, мы сможем позвонить ей и убедиться, что она в порядке. И совсем необязательно говорить об этом Антону.
Это именно то, что нам нужно: возможность снова поговорить с нашей подругой. Звуки дождя и грома снаружи больше не кажутся такими мрачными.
Мы с Сидни делимся нашей идеей с Марчеллой, Бринн и Аннализой, но держим ее в секрете от остальных – просто на случай, если ничего не выйдет. Но мы думаем, что все получится, и наше настроение резко улучшается.
Бринн наклоняется вперед, чтобы обнять Марчеллу, которая сидит перед ней, и кладет подбородок ей на макушку.
– Так что, твой парень придет сюда завтра? – улыбаясь, спрашивает она.
Я бросаю взгляд на закрытую дверь, чтобы убедиться, что смотритель еще не вернулся.
– Да, Джексон собирается встретиться со мной во время занятий бегом, – шепотом отвечаю я. – Проберусь за забор.
– Вот это настоящий секрет, – говорит Марчелла. – Мальчики, – она взмахивает рукой, – скука смертная. – Но выбраться за забор? Я в деле.
– Не знаю, – пожав плечами, говорит Аннализа. – Этот мальчик милый. Он принес тебе конфеты.
– Как по мне, он слишком худой, – говорит Сидни, словно кто-то спрашивал ее мнения по этому поводу. – Но в нем что-то есть, – добавляет она. – Он сексуальный.
Последнее слово она говорит вовсе не шепотом, и оно разносится по всей комнате. Некоторые в панике оглядываются, но Аннализа поднимает ладони и говорит официальным тоном.
– Девочки, все в порядке, – объявляет она. – Может, нам здесь и не разрешают так разговаривать, но за стенами академии про оральный секс в журналах статьи печатают. Так что все будет в порядке.
– Это правда? – потрясенно спрашивает Летиция у какой-то другой девушки.
Марчелла фыркает, а Сидни валится на бок, давясь смехом. Версия реальности, описанная в журнале, стала шуткой, понятной только в нашем кругу.
– Ничего себе, – говорю я, словно тут собрались одни маньяки.
Но смеяться приятно. Еще сегодня я чувствовала себя так, словно никогда больше не засмеюсь. Но скоро мы сможем поговорить с Леннон Роуз, и все станет почти по-прежнему.
Дверь открывается. Появляется смотритель Бозе, и все поворачиваются к экрану, словно все это время мы не отрываясь смотрели фильм. Он ухмыляется, но замечания нам не делает. Он передает миску Сидни, она благодарит его особенно широкой улыбкой, и он отправляется в дальнюю часть комнаты, чтобы подождать, пока мы досмотрим фильм.
Я не боюсь, что кто-то из учениц выдаст смотрителю мои завтрашние планы. Они знают, что меня серьезно накажут: как следует отчитают и направят на терапию контроля побуждений. Вряд ли они обрекут меня на подобное.
Мы все стремимся быть счастливыми, позитивно настроенными, и академия хочет для нас именно этого.
На экране происходит громкий взрыв, и Аннализа вскрикивает, а затем смущенно смеется. Остальные шикают на нее, она неискренне извиняется и поворачивается, оглядываясь на меня.
На мгновение я вижу, как светлые волосы Аннализы рассыпаются по ее плечам. Блестящие карие глаза и алые губы. Я уверена, что это она, хотя она на себя не похожа.
– Филомена, я не знаю, кто я, – шепчет она, вцепившись в мою руку, – помоги мне.
Эта картина настолько впечатляющая… настолько реальная, что я крепко зажмуриваюсь. Подождав секунду, я смотрю на нее снова. Аннализа – рыжая. Она пристально смотрит на меня зелеными глазами и хмурится.
– Ты в порядке? – спрашивает она.
Еще несколько девушек поворачиваются ко мне, и я быстро киваю, стараясь выглядеть невозмутимой.
– Ага, – отвечаю я, но мое сердце все еще бешено колотится. – Я… Да. Я в порядке.
Аннализа весело переглядывается с Бринн и продолжает смотреть фильм. Но я в полной растерянности.
Аннализа со светлыми волосами.
Мне почти что страшно смотреть на Валентину, но я не могу удержаться и направляю взгляд туда, где она сидит. Она опирается спиной о стену, положив подушку на колени, и смотрит кино. Она не выглядит ни увлеченной, ни скучающей – она выглядит уравновешенной, но когда она косится на меня, я вздрагиваю.
