Его слова пугают меня, и я оглядываюсь на здание академии. Территорию окружает стальной забор. На окнах решетки. Горы нависают над нами, изолируя от окружающего мира.
– Может, ты расскажешь мне, что происходит? – спрашивает Джексон. – Я должен знать.
На мгновение на его лице мелькает уязвимость, хотя не могу понять почему. В конце концов, похоже, он знает о моей школе больше, чем я сама.
– Они дают нам витамины каждый вечер, – говорю я. – С пятницы я перестала принимать свою дозу. А вчера вечером я открыла одну из капсул, и она была наполнена металлом, серебристой пылью. – Я хмурюсь. – И эта пыль шевелилась, как от магнита.
Глаза Джексона расширяются.
– Что? – спрашивает он.
– Когда другие девушки принимали ее, они забывали о произошедшем.
– Боже, – бормочет он, проводя рукой по темным волосам. – Управление сознанием или что-то вроде того? Вроде… – Он задумывается в поисках ответа. – Вроде нанотехнологий? – спрашивает он.
Я совершенно растеряна. В школе нам никогда не рассказывали про подобные вещи.
– Мне даже не разрешается пользоваться компьютером, – сообщаю я Джексону. – Так что я понятия не имею.
Он насмешливо фыркает.
– Ага, ну теоретически – хотя я сам-то не ученый, – если вы принимаете биомедицинские наноботы, если это они и были, то они проникают во все твои клетки и копируют здоровые клетки твоих органов. Так можно лечить болезни, порезы, ушибы.
Я всегда была очень здоровой, как и другие ученицы. Витамины подбирают индивидуально для каждой из нас. Так что… значит, они работают, в конце концов?
– Значит, мне нужно и дальше их принимать? – спрашиваю я.
Глаза Джексона широко распахиваются.
– Нет! Конечно, нет. Мена, эти наноботы проникают и в твой мозг, и каждая крошечная частица излучает определенный импульс, подобранный специально. Эти импульсы интерпретируются как… мысли. Так что да – готов держать пари, что они управляют вашим сознанием. Но все-таки это только теория, потому что до настоящего момента я считал, что про подобную хрень только в интернете пишут.
Я тоже не уверена, существует ли такое на самом деле. Но я видела серебристый порошок в капсуле. Я никогда раньше не видела ничего подобного. И я не смогу добровольно принимать его и дальше, пока не узнаю, как именно он на меня влияет.
– А кто твои родители, Мена? – Джексон задает еще один вопрос. – Наверное, они важные персоны, если они отправили тебя сюда, если они сделали с тобой такое. Так кто они?
Его вопросы пугают меня все сильнее. Я поспешно вспоминаю все, что знаю. Я говорю ему, что мой папа – адвокат, а мама занимается благотворительностью. Но чем больше Джексон забрасывает меня вопросами (Откуда они родом? Сколько им лет? Есть ли у тебя бабушки и дедушки?), тем сильнее я убеждаюсь, что знаю о них не так уж много.
Паника сдавливает мою грудь, парализует меня. Где мои родители? Почему они не звонили, чтобы узнать, каково мне здесь? Почему они бросили меня здесь?
Джексон, нахмурившись, наблюдает за мной.
– Прости, – говорит он.
Я отмахиваюсь от его извинений и шмыгаю носом, сдерживая слезы. Мы сидим молча и неподвижно, пока я не успокаиваюсь.
– Ты упомянула… психоаналитика? – спрашивает Джексон, немного помолчав. – Кто это? Чем он занимается?
– Он помогает нам контролировать наши побуждения, – говорю я.
– Думаю, этим он не ограничивается, – рассуждает Джексон. – Они как-то управляют тобой, с помощью этих витаминов, с помощью психоаналитика – не знаю точно. Думаю, тебе нужно убираться оттуда. И мы можем сделать это прямо сейчас.
Я удивленно смотрю на него.
– Я не могу просто так уйти, – говорю я. – А как же другие девушки?
– Вам всем нужно убираться оттуда.
– Мы… мы не можем. Наши родители…
– Думаю, они поймут, – произносит он с заметным нетерпением. – Мена, эта хрень абсолютно ненормальна.
Он повышает голос, и я прикрываю ладонью его рот, испугавшись, что кто-то нас услышит. Когда я касаюсь его, он замирает, глядя мне в глаза. И на мгновение я вижу в них… вину.
Джексон медленно отводит мою руку и кивает, извиняясь за то, что потерял самообладание.
– Ладно, – соглашается он, отводя взгляд. – Если ты не хочешь уходить оттуда, нам надо разобраться, для чего академия использует вас. Сможешь добыть такую информацию?
Вопрос неожиданно кажется мне холодным, деловым. Может, я как-то его оскорбила?
– Что именно тебе нужно? – спрашиваю я.
– Документы, – отвечает он. – Документы сотрудников, родителей, все, что сможешь найти. Все, что я смогу изучить.
– Не понимаю. Где я вообще возьму такие вещи?
– Может, у психоаналитика? – предполагает он. – Наверняка он хранит все в своем кабинете.
– Не думаю, что у меня получится, – испуганно говорю я.
Он хочет, чтобы я забралась в кабинет психоаналитика? Это… это чересчур. Я не могу настолько сильно нарушить правила.
– Тогда просто будь начеку. – Неожиданно Джексон протягивает руку ко мне и поправляет отклеившийся уголок пластыря на моей ладони. – Обращай внимание на все необычное.
Ощутив его нежное прикосновение, я отчаянно желаю, чтобы он посмотрел на меня снова – так же, как в первый раз. Я хочу увидеть, как он теряет дар речи, когда наши взгляды встречаются. Я хочу ему понравиться. Но сейчас я не могу угадать, что он чувствует. По его виду непонятно, и я не могу заставить себя спросить, потому что боюсь ответа. Так что вместо этого я решаю рассказать ему о стихах, но стоит только мне открыть рот, как я слышу стук захлопнувшейся металлической двери.
Поспешно обернувшись, я с тревогой замечаю, что смотритель Бозе появился у дорожки. Сейчас девушки бегут по другую сторону здания, но, когда они завернут за угол, он увидит, что меня нет среди них.
Я испуганно вскакиваю. Джексон тоже встает, и я вижу, как он стискивает зубы, заметив смотрителя. Повернувшись ко мне, он смотрит на меня умоляюще, надеясь, что я соглашусь сбежать.
К моему облегчению, смотритель, чем-то расстроенный, снова входит в здание, словно у него нет времени дожидаться учениц. Я выдыхаю, прижав руку к груди.
– Мне пора, – говорю я.
Джексон с нетерпением смотрит на меня.
– Мена, – с болью в голосе шепчет он, но не пытается остановить меня, когда я иду к забору.
Я прихожу к убеждению, что начну собирать улики, совсем как в фильмах, которые нам разрешают смотреть. Если я что-нибудь найду, передам это Джексону. Не знаю точно, что он потом собирается делать с этой информацией. Но его слова звучали так, словно он нам поможет.
