— Дядь Вань, — попросту обратилась к родственнику Юля, — а вы на Севере так и живете до сих пор?
— Уже нет, — живо ответил он, — отпахал я, Юлька, в Якутии двадцать лет! Вот заработал «северную» пенсию, и решил — хватит. Все, баста! Вернулся сюда, в родные пенаты. Собираюсь дом здесь купить и зажить по-человечески хоть напоследок. А то полжизни по сугробам протопал. А теперь, — он махнул рукой, — буду на солнышке нежиться, на Волгу купаться ходить, с удочкой на берегу сидеть! Красота!
Музыка давно закончилась, все танцующие разошлись, кроме Марты, которая с любопытством рассматривала незнакомого пожилого мужчину.
— А это что за голубоглазая дивчина? — он посмотрел на девочку и кивнул Юле. — Неужели дочка?
— Да, это моя дочь Марта.
— А муж? — опять улыбнулся мужчина и кивнул в сторону выхода. — Тот красавец, который пошел курить за шатер?
— Ну да, — неуверенно согласилась племянница, не желая вдаваться в подробности ее отношений с Андреем.
Опять заиграла громкая музыка, и гости суетливо стали выходить из-за столов, неловко подталкивая друг друга.
— Нам тут не дадут поговорить, — сказал мужчина, — пойдем к матери твоей! — кивнул он в сторону Людмилы, живо разговаривающей с очередной родственницей.
Марта осталась танцевать с новыми знакомыми, а дядя с племянницей отправились на свои места за столом. Не успела Юля удобно усесться, как в сумочке требовательно зазвонил телефон.
— Слушаю, — крикнула она, прижав трубку к самому уху.
Звонил с телестудии оператор Виктор Николаев.
— Юль, тут шабашка появилась, — с ходу сообщил он, — рекламный ролик салону красоты надо сделать. Ты как, готова завтра поработать?
— Ой, Вить, я все выходные на свадьбе буду. Это далеко, в селе Залиманское, — с сожалением ответила она сотруднику и добавила, — почти шестьдесят километров от города! Обидно, — добавила Юля, имея в виду, что упустит возможность заработать «левый» гонорар.
— Ну ладно, я что-нибудь придумаю, — ответил тот, — гуляй! Постараюсь перенести съемку!
— Спасибо, друг! — засмеялась она и нажала на клавишу «Отбой».
— А я себе такой же купил, — кивнув на мобильник, похвастался дядя Ваня, — только пока не разобрался.
— Тогда надо обменяться номерами, — улыбнулась Юля.
— Непременно. А ты кем работаешь? — поинтересовался он, потягиваясь за графином с желтоватой жидкостью.
— На телевидении журналистом — ответила Юля, наблюдая, как он наливает себе в рюмку напиток.
— Молодец! Получается, один я у нас в семье неуч, так институт и не закончил. Мать — учительница, сестра — тоже, — он кивнул на Людмилу, — даже директор школы, а я… Вот такие пироги, да еще с котятами, — добавил он свою любимую поговорку и тут же предложил племяннице. — Будешь самогонку?
— Нет, — засмеялась она, — я такое не употребляю.
— Да ты че? Это же первачок! — мужчина показал вверх большой палец. — Чистейший, как слеза! Что же, за встречу со своим дядькой не выпьешь?
— Ну налей мне немного вина.
— А мне самогона, — раздался рядом веселый голос Андрея.
— Вот уважаю, — дядя Ваня привстал, подавая руку Осипову, — Иван Харитонович, — серьезно сказал он, — а можно, просто Иван, мы же теперь родственники!
Андрей тоже представился и, чокнувшись с новым знакомым хрустальной рюмкой, залпом выпил все содержимое.
— Так вы, ребята, вместе работаете? — откусив половину хрустящего огурца, спросил дядька.
— Нет, — Осипов помахал ладонью у рта и с шумом выдохнул воздух, — отменный самогон!
Он тоже потянулся за закуской.
— Андрей работает в уголовном розыске, — пояснила Юля.
— Да ты что, — Иван даже брови поднял от удивления, — так мне вас, родственнички, сам бог послал!
— А что у вас случилось? — деловито спросил Андрей, прожевывая бутерброд с колбасой.
— Да, — тот безнадежно махнул рукой, — старая история. Зашел я недавно к одному знакомому и обнаружил давнишнюю пропажу. Да такую, что и отыскать уже не надеялись! Однако, сейчас не время обсуждать такие серьезные вещи. Поэтому, давайте, ребятки, я к вам завтра зайду! Вы у кого ночевать будете? Наверное, у тети Нюси?
— Да, у неё, — кивнула Юля.
— Ну вот и славненько. Я к вам и заскочу ближе к обеду. Как просплюсь, — подмигнул он.
Домой к няне Людмилы возвращались далеко за полночь, слаженно распевая песни всей компанией.
— Бабуль, а ты видела на улице сумасшедшего с рулем? — вдруг спросила Марта в паузе между песнопением.
— Какого сумасшедшего? — переспросила та и в задумчивости сдвинула брови к переносице.
— А, это она про Павлушу говорит, — махнула рукой тетя Нюся и засмеялась, — он у нас один такой на все село.
— Павлушу? — Юля внезапно остановилась и посмотрела на свою мать. — Мам, это ты про него рассказывала мне в детстве?
— Да, — Людмила вздохнула, — про него. Вихляевы жили на нашей улице. Дружная была семья, пока к ним в дом беда не пришла…
— Давно ты уехала, Люся, из Залиманского, а всех помнишь, — искренне удивилась няня.
— Этот случай врезался мне в память, — женщина покачала головой, — а Пашка такой занятный был, учился в классе лучше всех…
— Бабуля, расскажи про него, — попросила Марта.
Тем временем уже подошли к дому тетушки. Людмила села на скамейку под домом, Марта устроилась рядом, прижавшись к бабушке. Юлия и тетя Нюся тоже расположились на лавочке. Андрей встал поодаль и закурил.
— У Вихляевых было трое детей: дочь и два сына. Павлик у них был самый маленький. Их мама, тетя Вера, работала в аптеке. Помню, моя бабушка Маруся брала нас с Ваней (с которым вы сегодня болтали весь вечер), — она посмотрела на Юлю и Андрея, — и мы сопровождали её сначала в магазин, а потом все вместе заходили в аптеку. Там она нам покупала по батончику гематогена у тети Веры. Какое же это было лакомство для детей в пятидесятые годы!
— Это, как Сникерс? — спросила Марта.
— Это бычья кровь, — по-доброму усмехнулась Людмила.
— Бабуля, ты ела кровь? — поморщилась девочка.
— Я тоже в детстве ела гематоген, — пожала плечами Юля.
— И я, — весело отозвался из темноты Андрей.
— А дальше что было? — зевнув, проговорила внучка.
— Жили они по тем временам в большом достатке, дядя Егор даже машину купил, «Запорожец», — уточнила Людмила и усмехнулась своим воспоминаниям, — помню, в первый день всех детей с нашей улицы покатал на своем «горбатом». А через пару месяцев ехал дядя Егор на машине со всеми детьми по дороге, а навстречу — экскаватор. И надо же было такому случиться, что у этого экскаватора ковш сорвался с крепления и на скорости снес верх у «Запорожца» Вихляевых. Погибли все, кроме Паши. У него развязался шнурок на ботинке, и он наклонился, чтобы завязать его как раз в тот самый момент, когда этот ковш с размаху снес крышу у машины, пролетев над Пашкиной головой.
