Распаренная вышла на кухню, решила себе еще и чай напоследок заварить. Но взгляд выловил какую-то несостыковку, заставил замереть на месте и сосредоточиться. На подоконнике стоял кактус — большой, мясистый, с длинными и жесткими колючками. Оригинальный в своих неправильных формах, неказистый, но однозначно — с царственным самодовольством выпячивающий новые толстые отростки в стороны. Я подошла и задумчиво потрогала влажную почву. Растение уже пересажено из магазинного горшочка в чрезвычайно огромный и неподходящий ему глиняный жбан. Вообще-то, правильно, этот уродец обещает вырасти гигантом. Я стояла и улыбалась, разглядывая колючки.
Купил все-таки. Зачем? Не для того, чтобы мне презентовать, иначе сразу же и подарил бы. И точно не тогда, когда поехал за мной на свидание. Раньше — в течение той самой недели, когда я его мариновала. Так зачем? Интересно, ты сам знаешь причину, непроницаемый Кирилл Алексеевич? Не так-то просты твои эмоции ко мне, человек, не переносящий на рефлекторном уровне любые проявления романтики. Но чтобы вытащить их на поверхность, сегодняшних моих маневров недостаточно. Нужно что-то сильнее, чем попытки извиваться в твоих руках. Ты должен не только захотеть, чтобы кактус зацвел, ты должен признаться себе в том, что больше ничего так не хочешь
В спальне я скинула полотенце и легла в постель. Тут же попала в объятия. Скорее всего, разбудила. А может, все-таки не спал. Но голос прозвучал довольно бодро:
— Ты ведь не избегаешь меня, Маш?
— Нет, — я прошептала, закрывая глаза. — И собираюсь провести с тобой завтрашний выходной.
— Тогда поедем покупать тебе нижнее белье. Его тоже буду выбирать я.
— Поедем.
Я развернулась в его руках, обнимая за шею. Уткнулась лицом теплую кожу и только после этого позволила себе погрузиться в дремоту. Пусть воспринимает как хочет. Мы в любом случае выходим на новый уровень, даже если он пока не готов. Я тоже не готова, потому эти минутки нежности перед началом войны мне нужны. Не проспать бы начало…
Глава 25
Это был чудесный день, закончившийся чудесным ужином в маленьком восточном ресторанчике. И чем ближе было наше расставание, тем свободнее я себя ощущала. Зная, как его заводит мое смущение, осознанно это контролировала и волнения не выдавала.
— Кир, я могу сказать тебе кое-что личное?
— Только этого и жду, — он вовремя спрятал внимательный взгляд, чтобы не сбить меня с мысли. — Маш, заказать тебе еще салат?
— Нет, спасибо. Я хочу кое в чем признаться, — сделала задумчивую паузу, но прямого взгляда не отвела. — Кир, мне нравится. В смысле всё, что между нами происходит. Подчиняться нравится, пусть только в сексе. Ты мне это показал, но теперь я готова об этом заявить вслух. Не улыбайся так! Не улыбайся, говорю!
— Я даже и не думал улыбаться. У меня просто мимика такая, приросла — не отлепишь. Так о чем ты там таком неинтересном? Продолжай.
И я продолжила, не отводя взгляда от его глаз, которые тоже засветились едва сдерживаемым победным восторгом:
— Вероятно, во мне это всегда было. Или ты показал, неважно. Я тебе благодарна. Да-да, оцени хотя бы смелость в этом признании и перестань так радоваться!
— Да я вообще не радуюсь, прекрати придумывать! Маш, переезжай ко мне, а?
— Я не об этом, — качнула головой. — Просто теперь мне стали любопытны и другие моменты таких отношений.
— Спрашивай. Я смогу не улыбаться во время ответов.
Я сделала вид, что ненадолго задумалась.
— Ну, например, как это обычно случается — я имею в виду знакомство верхних и нижних. Могут ли сабы проявлять инициативу при первом общении, показывать, что они не против? Или только дом может сделать первый шаг? Всегда ли подобные знакомства происходят в БДСМ-клубах? Обстановка там слишком утрированная… Как вообще обговариваются условия первого интимного опыта, и кто инициирует этот разговор заранее? До того, как они уже окажутся в чьей-то квартире и приступят к горячему.
Своего я добилась — улыбка Кирилла перестала быть естественной, а глаза едва заметно прищурились. Но голос прозвучал беззаботно:
— Ты это сейчас с какой целью спрашиваешь?
— Просто интересно! — я пожала плечами. Вся воля тратилась на то, чтобы продолжать смотреть ему в глаза и тем подчеркивать, что тема меня не смущает.
— Так я и уточняю — откуда растут ноги у этого интереса, Маш?
— Да не злись! — отрезала я, хотя признаков злости не было ни в его тоне, ни в выражении лица. Но я прекрасно осведомлена, что он-то как раз спокоен в периоды холодной жестокости. — Я ничего такого не имела в виду. Просто… Знаешь, я, наверное, зря об этом у тебя спросила. Только поблагодарить хотела за то, что ты мне показал саму себя, вытащил мои желания наружу и заставил их признать. Мне теперь всё нравится в плане сексуальных отношений!
— Всё? И сегодняшнее в примерочной? — он то ли смягчился, то ли просто запутывал своим равнодушием.
— А почему нет? Кстати, давай все-таки салат, я созрела. Посидим здесь еще — не хочется разъезжаться.
Если уж я такой поворот разговора восприняла как ни в чем не бывало, то имела все основания порадоваться своей стойкости. «Сегодняшнее в примерочной» было действительно спорно. С порно. Я мерила нижнее белье и даже ловила удовольствие от того, как он оценивает мой внешний вид, выбирая какие-то вещи. Белый комплект мне очень шел, но я, позвав Кира в кабинку, заметила:
— Помню, что ты не любишь белый цвет.
— А я не люблю? — он, казалось, был загипнотизирован моими трусиками.
— Ты как-то говорил, что белый ассоциируется у тебя с больницами. Но мне очень нравится! Может, возьмем?
— Не знаю, повернись.
Я отвернулась и чуть прогнулась в талии, чтобы он смог рассмотреть тонкое кружево на моей попке. В довершение еще и провела там же рукой.
— Маш, ты меня дразнишь? — Кир уже выпрямился.
И я дразнила, хотя отрицательно качала головой. Дразнила, зная, что очень скоро нарвусь — Кир непременно захочет поставить меня на место. Он инициирует близость, но он ничего не может сделать со своими темнеющими глазами. Особенно когда я в такой откровенной позе, изгибаюсь и лукаво посматриваю на него. Кир развернул меня к себе резко, а потом с силой надавил на плечо, вынуждая опуститься на колени. Придерживая одной рукой меня за затылок, второй начал неспешно расстегивать брюки. Да уж, в его желаниях никакой двусмысленности: напрашивалась и напросилась.
— Здесь? — я прошептала, глядя на него снизу.
— Здесь. А ты разве не этого хотела? Или ты хотела не минета? Так поздравляю, его захотел я. Кто победил в этом раунде?
Вероятно, я обязана была в первую очередь подумать о том, что сотрудники и покупатели магазина смогут услышать, чем мы тут занимаемся. И выходить из кабинки после того, стоять возле кассы, пока невозмутимый Кир оплатит покупки, будет очень стыдно. Но стыд — это как раз то, что его заводит сильнее прочего, а по моему плану следовало действовать так, как он не ожидает. Потому-то я вместо возражений юрко облизнула верхнюю губу, не отрывая взгляда от его.
