Меня до сих пор поколачивало, как во время острого гриппа.
Но, вопреки страхам, пришлось взять себя в руки и сесть в ту мерзкую машину.
Ради отца. Ради нас.
Может я и пожизненная неудачница, но я жить хочу.
У меня тоже есть свои мечты, свои планы на будущее.
Нельзя вот так вот просто взять и сдаться.
Тайное, рано или поздно, становится явным.
Плохое, и хорошее, возвращается ответным бумерангом.
А плохое, к слову, возвращается вдвойне.
Когда я прибыла в закрытый посёлок, в клуб «Тишина», охранники провели меня в гримерную. Обычно Лера всегда меня встречала, но сегодня её не было видно. Когда дизайнеры начала колдовать над новым образом, мерзавка всё же явилась.
Меня уже успели нарядить в белое кружевное бельё, а к спине прилепить дурацкие ангельские крылышки. Прическа, макияж – всё почти готово. Как обычно, роскошно и неповторимо.
– Еб*ать! Что это? Что за хрень! – Тотчас же выдала с порога подлая шлюшка, не стесняясь грязных ругательств. – Девочки, быстренько замажьте это уродство с глаз долой! – Деловито ткнула на мой синяк, на животе, который уже начал желтеть. – Это Игорек тебя так отделал? А? Сволочь. Ну я ему устрою. Перестарался, отморозок.
Я практически задохнулась от ненависти и возмущения, как только посмотрела на эту недоделанную, высокомерную, омерзительную курицу!
И всё у неё так легко получается, беззаботно. Подлая весёлость в голосе…
Аж тошно и гадко! Будто ничего и не было. Будто мне не угрожали ножом, не били в живот и не шарили руками по интимным местам, припугивая насилием…
Провалилась на свою голову в очередное болото!
Ну почему же так везёт. Да потому, что доверчивая такая. Как мышка. Которую халявным сыром заманили в мышеловку.
Клетка захлопнулась – мышонок в ловушке. Поминай лихом.
Вот и что теперь делать.
Что??
Запугали так, и слова вымолвить не могу.
В полицию нельзя. Дьяволу что-либо говорить… ещё хуже.
За отца боюсь очень.
Зря я так с ним. Зря!
В случае чего… даже «прости» не успею сказать.
Вот бы время отмотать назад. Вот бы всё исправить!
Вот бы мамочку вернуть… Тогда не было бы ничего! И жизнь моя поганая под скос не пошла.
Глаза заныли от поступающего слёзного потопа.
Стоп!
Плохие мысли. Не надо о таком думать. Не надо…
– А на лбу что? О, Боженьки! Марина! Ну ты же девушка! А такое чувство, что боец мордобойного клуба. С головой-то что?
Как будто ей интересно. Спрашивает не потому, что о здравии моём печётся, а из-за того, что клиенту «некачественный продукт» подсовывает.
– Упала.
– Ладно. Ранка почти зажила, грим наложим, тиарой головушку прикроем, не переживай, красота ты моя ненаглядная.
С момента падения в реку прошла неделя.
Как только спасатели вывели меня из леса, тут же подоспела карета скорой помощи. Рана была совсем крошечная, даже зашивать не пришлось.
Перекисью промыли, пластырь налепили.
Зато кровищи… Если бы я видела сколько там этого добра накапало, хоть глазком, в кому бы впала.
Амир приказал увезти меня на скорой по-тихому.
На банкете никому и слова не сказал.
Помню лишь то, что меня посадили в машину, а он… он там остался.
Сменил одежду и дальше, вероятно, побежал секретарш по кустам натягивать.
В последний раз, когда мы виделись, он на меня плед набросил. В машине скорой помощи.
В лицо не смотрел. И я не смотрела.
Надулась. Обиделась. Готова была разрыдаться от грусти.
Помню лишь, что его руки, как бы невзначай, задержались на моих плечах, когда Дьявол накрыл моё, подрагивающее в ознобе тельце, одеялом.
– Башкой за неё отвечаешь. – Прыснул мечущемуся туда-сюда санитару, хлопнув дверью.
С тех пор я не видела босса неделю.
Лишь переписывалась по «Вайберу». Ну как переписывалась…
Принимала наставления по работе, отвечая коротко: «да», «сделаю», «хорошо». И всё. Другие слова словно позабыла.
* * *
Стилисты, выполнив свою работу, оставили нас с главной сутенёршей наедине.
– Мариночка, дорогая. Не хочу с тобой ссориться. – Внезапно, Лерка сделала два шага вперёд, а я назад попятилась, но всё же лахудра успела поймать меня за руки. Сначала нежно, а потом так сильно сжала, что у меня дух перехватило. – И не советую с нами враждовать. – Ресницами длиннющими захлопала, да глазами своими ведьминскими блеснула. – Тигранчик хочет с тобой познакомиться. Пошли. На пять минут к нему заглянем, а потом работать.
Тигранчик?
Этого ещё не хватало.
Не знала его лично, владельца клуба породистых шалав, но желания познакомиться с мерзавцем не было никакого.
Валерия отвела меня на самый верхний этаж здания, в личные апартаменты хозяина заведения. Распахнув роскошную дверь из красного дерева, бесцеремонно толкнула внутрь.
В комнате было накурено, темно и прохладно. У самого окна, за большим антикварным столом восседал, видимо, тот самый Тигранчик – хахалёк бывшей одноклассницы.
Жирный мужик с животом-мешком, набитым салом, в расслабленной позе развалился в комфортном кожаном кресле и деловито покуривал сигару.
Старый хрыч. Лет пятьдесят. В дорогущем смокинге, оттенка угля, с бабочкой на шее.
Лицо круглое, обросшее щетиной. Тройной подбородок, сальные, жиденькие волосы, цвета паутины.
– Здравствуй, дорогая. Вот значит ты какая… Конфетка. – Выпустил облако пряного пара в мою сторону, улыбнулся, обнажив золотые зубы, в которых, кажется, поблескивали бриллианты. – Приятно познакомиться.
– Здравствуйте. – Пикнула, ссутулившись от неприязни и боязни.
«А мне не очень!» – мысленно добавила.
– Игорёк уже наказан. А ты, девочка, не шали. Договорились? – лениво потянулся, кресло жалобно затрещало под его приличным весом, сцепив в зубах сигару, а затем вдруг, ящик стола дёрнул.
И… шмякнул чем-то тяжелым по лакированной поверхности рабочего места.
Пистолет.
Настоящий!
Тяжёлый такой, отнюдь не пластиковый.
Мамочка моя милая!
Час от часу не легче!
Кивнула, стуча зубами, у самой не только челюсть ходуном ходит, но и поджилки трясутся.
– Вот и славненько. Если какие проблемки в жизни появятся – только пикни. Я всегда забочусь о своих девочках, солнышко, никогда в беде не оставлю. Окей? Тогда ступай, милая, клиент уже заждался, поди.
