Альфа уже потащил меня обратно в столовую, я лишь успела буркнуть:
– Была рада знакомству.
– Влад, – обратилась я к нему, когда мы уже сидели за столом в ожидании знакомства с прислугой или завтрака. Что у нас было первостепенным, я понятия не имела. – Почему Галина Сергеевна так странно отреагировала на мое настоящее имя?
– Ана, ты ведь не хотела знать по какой причине я убил… – оборотень оборвал себя на полуслове, потому что в дверном проеме появилось сразу двое: молоденькая приятная брюнетка и статный мужчина лет сорока пяти с проседью в волосах. – Знакомься, Иван. Он совмещает функции мажордома и экономки. Пока в мое отсутствие все возникающие хозяйственные вопросы будешь решать с ним. Это Марина. Любит, чтобы ее звали на французский манер Мари, – оборотень тепло улыбнулся и окинул девушку доброжелательным взглядом. А я подумала, что вероятно, девушка совмещает функции горничной и постельной грелки. – Она старшая горничная, если можно так выразиться. Еще несколько девушек приходят несколько раз в неделю. Но эти трое живут со мной. С остальными домочадцами я познакомлю тебя позднее.
Насколько помнила, домочадцы – это, вроде бы, члены семьи. Неужели Соболев так тепло относится к прислуге, что считает их чуть ли не родственниками? Ведь уже успела отметить для себя, что мужчина был весьма осторожен со словами.
– А это моя Ана. Анастасия… – заметила, как резко изменилось выражение его лица. – Свободны, – гаркнул мужчина, а я тем временем проследила за его взглядом. Девушка. Знакомый цвет волос. Та или не та, сказать точно не могла. Но как она выглядела?! Я даже дар речи потеряла. Тонкий шелковый халат, наброшенный прямо на голое тело. Полы халата развивались, непристойно оголяя интимные места незнакомки.
– Влад, любимый, ты уже вернулся?! А почему ко мне не зашел? – нежно проворковала девушка, подплывая к нам ближе. Меня она предпочла не заметить.
– ИРИНА, – процедил оборотень и прищурился. За реакцией Влада наблюдать было интересно, но и за девушкой тоже. Я даже не знала, кому из этих двоих уделить внимание. Но была бы крайне признательна обоим, только бы не вмешивали в свои разборки. – Что ты здесь делаешь? Я разве неясно выразился, чтобы к моему возвращению ты убиралась ко всем чертям?
«Наш!», – такое довольное-довольное. Я в принципе понимала волчицу, приятно было осознавать, что Соболев не собирался делать меня одной из своих наложниц.
– Ну, милый, – заканючила девица, – я ведь извинилась!
– Это больше не имеет значения, – отрезал Влад. – У тебя есть время одеться и собрать свои вещи, пока я завтракаю. Иначе тебя выставят в том виде, в котором будешь находиться, а свое барахло сможешь пойти на ближайшей свалке.
Девушка зашипела и теперь обратила внимание на меня:
– Ты! – такое очень ядовитое. Я даже не знала, что одним предлогом можно передать столько эмоций сразу. Тут были и злость, и раздражение, и ненависть, и зависть.
– Даже не думай, – спокойно произнес оборотень, вкладывая в такие простые слова глубинный смысл. Нет, альфа не воспользовался своей силой, но даже глупцу было понятно, что один шаг, один взгляд в мою сторону и ей не поздоровится.
Самое интересное заключалось в том, что Влад меня так и не представил.
Ирина резко развернулась, полы халата взметнулись вверх, оголяя упругую обнаженную попку, которую я уже сегодня успела оценить с утра, и быстро удалилась.
– Извини, – тихо произнес Соболев. – Не думал, что у нее наглости хватит не выполнить мой приказ.
– И много их таких у тебя?
– С тех пор, как решился забрать тебя, ты – единственная, – мне подарили теплую улыбку. Необычно.
К нам бесшумно подошел Иван и поставил огромный поднос на стол. Ни слова, ни кивка. Просто поставил и удалился. Вероятно, я несильно ошиблась, предположив, что он больше, чем простой слуга. Ведь Влад, зная, что он где-то поблизости, не отказался вести довольно личные беседы. Или в его стае считается нормальным обсуждать бывшую любовницу с парой?
– Я не знаю, что ты любишь, поэтому тетя Галя приготовила обычный завтрак. Свои предпочтения сможешь обсудить с ней позднее.
Захотелось узнать кое-что. Вопрос, на который Влад предпочел в свое время не отвечать. Почему он не разрешил моей волчице отметить себя? Самого оборотня я снова спрашивать не решилась, тем более у меня теперь были другие источники информации.
«Спроси у волка Влада, почему тот не разрешил себя пометить?»
«Ага!», – охотно отозвалась волчица. А я вернулась к осмотру завтрака. На выбор был омлет с зеленью и тосты с джемом. И мясо. Куда оборотню без него? Прекрасная мясная нарезка. Но я предпочитала утром обходиться без тяжелой пищи, поэтому взяла два тоста и смазала их джемом. Клубника. Не самая любимая моя ягода. Да, и кофе я не особо пила. Но решила потерпеть.
– А почему ты повариху называешь тетя Галя?
– Потому что она практически моя тетка. Она была хорошей подругой моей матери. И не называй ее кухаркой или поварихой, обидишь, – мягко заметил Влад.
– Перед тем как пришли слуги… – я замялась, теперь вовсе не уверенная, что их можно так называть. Вообще, хотела узнать о причинах, побудивших Влада уничтожить мою семью. – А называя их слугами не обижу? – решилась уточнить. – Я ведь правильно поняла, что они больше, чем обычная прислуга?
– Правильно. Маришку я вырастил. Она мне что-то вроде приемной дочери. Я предлагал ей оплатить высшее образование. Но она слишком гордая. Слишком самостоятельная. Отказалась, предпочитая сама зарабатывать. Пришлось дать ей работу, чтобы она не вляпалась в неприятности. Представляешь, она даже узнала среднюю зарплату горничной, и сама установила себе заработную плату, – с какой-то затаенной гордостью закончил он и вернулся к омлету.
– А Иван?
– Иван побратим моего отца. Он не очень сильный оборотень, но когда-то спас ему жизнь. Только не спрашивай о его мотивах. Они такие же. У него нет семьи. Предпочитает жить рядом со мной, но не сидеть на шее.
Судя по всему, рядом с Соболевым были только доверенные и близкие люди.
– А твои родители?
– Погибли, – емкое и лаконичное, произнесенное с такими интонациями, что сразу подразумевалось: «Не лезь в это дело! Не зли меня!»
«Он боится!», – победно сообщила волчица.
«Чего боится?» – как-то Соболев у меня меньше всего ассоциировался с тем, кто чего-то боится.
«Нас!»
«Нас?», – решила уточнить.
«Привязки».
«Ты можешь говорить яснее?»
«Влад боится, что если пойдет на поводу желаний своего зверя, то не сможет тебя контролировать. Слишком будет зависим.»
«Можешь пояснить?»
«А ты не знаешь разве? Чем сильнее зверь, тем сильнее привязка к истинной паре. Если уйдешь, он сдохнет от тоски. Но мы же не уйдем?»
