– Ты не можешь! – вот теперь Глеб начал воспринимать ситуацию всерьез, в его голосе послышалась тревога. А я подумала о том, что похоже Влад часто применяет к племяннику силу подчинения альфы. Слишком уж спокойно молодой мужчина воспринял воспитательный процесс валяния на полу.
– Могу и сделаю. Ана, – оборотень посмотрел на меня, – ты что-нибудь решила, девочка моя?
Хотела сказать: «Нет», но внезапно произнесла другое:
– Мне не понравилось, как он извинялся. Да и твои уроки ему, что мертвому припарки. Пусть сегодня ему всыпят пятьдесят плетей, может тогда научиться уважению.
В кабинете повисла тишина. Похоже, мои назидательные речи шокировали всех, в особенности меня, потому что была уверена – это не я.
«Это ты?», – с надеждой поинтересовалась у своей второй сущности, прекрасно зная ответ.
«Нет!», – волчица ответила незамедлительно. – «Я боюсь!»
«Чего?», – не удержалась от вопроса, который задавала прежде.
«Того, что внутри нас», – пришло от нее. Это шокировало меня.
«Того. Что. Внутри. Нас», – медленно произнесла про себя, пытаясь осознать.
– Ана?! – потрясенно выдохнул Влад, вырывая меня из размышлений. – Ты серьезно, девочка?
– Да! – а это уже точно была я. Просто успела подумать о том, что со мной стало бы, не обладай я этой замечательной непонятной силой. Ведь Глеб знал, что меня не стоит злить. Сначала ситуация с любовницей Соболева, потом случай в столовой. Я не виновата, что он такой дурак. – Я не виновата в том, что случилось с его родителями, – пояснила свои мысли. – Я к той трагедии не имею никакого отношения и пострадала не меньше, чем он, – укоризненно посмотрела на Влада. Удивительно, но он отвел глаза. – И, если Глеб этого не понимает, это его проблемы. Он напал на меня. По законам оборотней я имею право требовать его смерти, а я прошу дать ему каких-то жалких пятьдесят плетей, – безусловно пятьдесят плетей не были жалкими. Человек бы после такого мог не выжить, а оборотню придется мучиться с регенерацией пару-тройку часов, если он достаточно силен. А в Глебе чувствовалась сила. Мне на мгновение даже показалось, что он может быть бетой или даже альфой. Хотя, ничего удивительного в этом не было бы, учитывая, кто его дядя и дед.
– Хорошо, – неожиданно легко согласился Соболев. Я замерла. Потрясен был и Глеб, который тотчас переменился в лице, но промолчал. Вероятно, до него дошло, что каждое слово может усугубить его судьбу. – Будет, как ты решила, но и приговор осуществлять будешь сама.
– Сволочь, – прошипела я, вызывая у альфы довольную улыбку. – Зачем?
– Если ты считаешь, что каждый должен нести ответственность за свои поступки, начни с себя.
Значит, учит, урод! Но ничего…
«Поможешь?», – поинтересовалась я. Дело в том, что, когда я рассказывала про «жалкие пятьдесят ударов», волчица радостно подхихикивала.
«Спрашиваешь?! Он мне с самого начала не понравился».
– Как скажешь, милый, – улыбнулась притворно. Ну, и поганый же намечался вечерок.
Влад, даже если удивился таким моим быстрым согласием, вида не показал. Принял, как должное. А вот Глеб посмотрел на меня… с опаской? с уважением? Похоже, мой родной отец был прав. В этом мире можно выжить только, если быть жесткой и сильной.
Глава 15
Посовещавшись с волчицей, решила предоставить ей свободу. Вернее, выпустить ее на первый план на весь срок нахождения на этом унылом сборище. Правда, с условием, что она будет вести себя в рамках приличия и уйдет по первому требованию.
«Ты скучная!», – продекламировала она в итоге.
Я ей уступила не столько из-за наказания Глеба, которое мне требовалось исполнить, но также и из-за того, что мне придется наблюдать из первого ряда за наказанием остальных. А учитывая сколько оборотней явилось поглазеть за нашим несостоявшимся поединком с Ириной, мероприятие грозило растянуться на час-другой. Мне же вовсе не хотелось во всем этом участвовать. Знала, что будет очень тяжело морально. У нас в стае такое было не принято. Особо провинившихся отец просто изгонял, а не устраивал публичные экзекуции. Но это стая Соболева, его порядки и правила. Порядки и правила, которые я не имела возможности и желания оспаривать. Так что приходилось только смириться и надеяться на то, что подобное не будет случаться слишком часто.
Оделась довольно эффектно в заранее заказанное Владом платье. У того, кто покупал этот наряд, оказался весьма изысканный вкус. Только вот мне он был слишком непривычен и старил меня. Буквально. Мне сейчас смело можно было дать лет двадцать пять – двадцать семь. Зато рядом с Владом я должна была выглядеть впечатляюще.
– Это что? – услышала возмущение от мужчины, который обещал зайти за мной перед самим мероприятием. А до него оставалось еще более получаса.
– То, что ты попросил одеть, – развела руками, радуясь про себя, что, возможно, мне придется снять жуткое платье. Пусть и изумительно смотрящееся на вешалке. Вот честно, никогда не думала, что одежда может насколько изменять внешность.
– Снимай и иди сюда, – безапелляционно заявил мужчина, проходя вглубь комнаты и буквально падая на кровать. Платье с удовольствием сняла, но вот присоединяться к оборотню не спешила.
– Будешь приставать? – уточнила я, а Влад рассмеялся. Мне показалось, что что-то гложет мужчину.
– Если только немного, – он похлопал по кровати, а я ощутила себя домашней болонкой, а не волчицей. Решила, что обязательно подарю этому хаму домашнего питомца, пусть дрессирует. Демонстративно села в кресло около окна.
– Значит, так? – мужчина грациозно поднялся, приблизился и схватил меня. Вернее, поднял на руки, освобождая кресло и опустился в него уже со мной на руках. – Вот что за привычка все делать наперекор?
– А ты обращайся со мной по-людски, тогда, возможно… я подчеркиваю, возможно, Влад, я пойду на кое-какие уступки. А пока даже не мечтай, – фыркнула и, выбравшись из его объятий, чего делать очень не хотелось, устроилась на кровати. – У тебя что-то случилось?
– Ты проницательна, моя малышка, – устало выдохнул он. – Приехал мой друг, Кирилл Воскресенский. Он альфа. Но также находится подо мной, – я улыбнулась, представив совсем иное. Но как звучит: «Он находится подо мной». Соболев тепло улыбнулся в ответ. – То есть, как ты понимаешь, я имею право судить его. Я должен буду судить. Его пара несколько недель назад попросила у меня защиты.
– Что он натворил? – поинтересовалась я. Так вдруг захотелось подойти, обнять его.
– Он нарушил неписанный закон. Разбил истинную пару.
– То есть ты хочешь сказать, он встретил свою истинную, находящуюся в паре? – моментально провела параллель с родителями Глеба и собственным отцом. Влад кивнул. – Он убил соперника?
– В том то и дело, что нет.
– Я тебя не понимаю, Влад, – раздраженно буркнула я. – Совсем недавно ты говорил, что это нормально.
