- Ты думаешь, нам уже можно? - Власов даже чуть приподнялся со стула. Откинул руку и недвусмысленно провел по бедру, чуть присобирая какую-то сорочку в цветочек. До этого даже не обратила внимание на то, во что была одета. В данный момент от созерцаемой расцветки захотелось рассмеяться, но желание быстро сменилось другим. Еле-еле удержалась, чтобы не дернуться и не выказать Сергею отвращение. Отвращение, которое ощутила, стоило ему до меня дотронуться.
- Не думаю, - деланно печально вздохнула, отмечая, что, видимо, меня не осматривали. Знать бы еще находилась я среди людей, либо среди оборотней. Как бы последнее не было удивительно, но я даже рассматривала такой вариант. Прожив почти месяц в поселение Бешеных Псов, была готова поверить в то, что среди оборотней существовали отщепенцы, которые могли разделять воинственные идеи бывшего супруга. Роды проходили в присутствии медицинского персонала. Насколько квалифицированного сказать было сложно... да, и само место навевало неприятные ассоциации. Был еще вариант, что Сергей мог рассказать о существовании оборотней... хотя... Последнее не суть важно. Главное, чтобы здесь не было оборотней, тогда я могла рассчитывать хоть на какой-то успех в случае побега. - Но вот недели через две-три...
- Мы, можем, узнать насколько все хорошо у тебя ТАМ заживает, - воодушевился Власов.
- Мы в больнице?
- Нет, - нехотя признался мужчина.
- Сереж, а где?
- У друзей, - наконец-то, сдался Власов.
- Сережа, расскажи, пожалуйста.
- Я ведь тебе сказал, - сдался бывший супруг. - Что меня вела на пути к тебе череда неприятностей и случайных встреч. Я, как только заполучил сыворотку, отправился к тебе. Мне важно было посмотреть, как этот с тобой обращался. Я несколько дней следил за территорией стаи. Лишь один раз увидел, как ты покидала территорию под многочисленной охраной и счастливой ты не выглядела, - Кирилл сдержал слово. Первые два месяца охрана у меня была, действительно, внушительная. Шесть оборотней. Правда, за последующие месяцы постепенно снизилась до двух. Василия и Николая. Кстати, было бы интересно узнать их судьбу. - А потом я проявил неосторожность, подобрался чуть ближе. Меня поймали. Этот урод со мной больше не разговаривал. Бросил лишь: «Я думал, ты умнее. Но если не понимаешь слов...» После этого я оказался в больнице, где провалялся почти месяц, - а вот этого я не знала. Воскресенский ни словом не упомянул о том, что Сергей появлялся в нашем городе. Вместо этого сообщил, что тот уехал заграницу. - И там познакомился с тем, кто согласился мне помочь, - закончил супруг. Скорее всего ему опять согласились помочь не бесплатно. И это «не бесплатно» щедро проспонсировал Воскресенский. Черт, знала ведь, что деньги до добра не доводят. Развращают. Кир додумался озолотить идиота. Откупился называется. Непонятная злость на Кирилла сменилось приступом отчаяния. Мне необходимо было выяснить, что этот извращенец сделал с моим мужем...
- Сереж, а что с моим мужем? - не удержалась и все-таки снова спросила.
- Нет. У. Тебя. Больше. Мужа, - Власов пришел в ярость. Резко поднялся и опрокинул стул. Судя по звуку, кажется, вляпался в тарелку с недоеденной кашей. - Остался. Только. Я, - он вылетел и захлопнул за собой дверь, даже забыв ее запереть.
Зато не забыл кто-то другой. Через несколько минут услышала характерный звук закрывающегося засова. Для меня подобное сейчас было малозначимо, но неприятно осознавать, что кто-то позаботился о безопасности и проявил предусмотрительность.
Осталась лежать в одиночестве.
«У. Тебя. Нет. Больше. Мужа», - слишком жестокие слова, которые лишь подтвердили собственные выводы. Я не хотела верить в смерть Кирилла, но, похоже, было обманывать себя глупо. А еще бесполезно. Не могла метка исчезнуть просто так. Выходило, я осталась в одиночестве. А единственное оставшееся родное и близкое существо, ребенка, кроме меня никто не мог защитить. Значит, стоило подумать, как выбираться отсюда.
Идей не было никаких. Только слезы, которые удавалось сдерживать с трудом. Помнила, что за мной наблюдают. Нельзя было показывать то, как расстроена. И так вывела из себя Власова. Ведь знала, что не стоило интересоваться судьбой Кирилла или сына. Или надо было делать это умнее. Например, спросить, на сколько Сергей уверен, что Воскресенский не станет нам помехой... Но теперь поздно было сожалеть о внезапно вырвавшихся словах.
Незаметно для себя уснула, так ничего и не придумав. Проснулась, когда за окном было темно. В комнате горел тусклый свет. Осмотрелась, быстро нашарив одиноко горевшую лампочку на потолке. Лампочек было несколько. Но отчего-то горела только одна. Не суть.
- Я. Хочу. В. Туалет, - произнесла медленно и четко. Надеялась, что вернется Сергей и освободит. Но вместо него появился какой-то угрюмый парень, держащий в руках странную посудину.
Молодой мужчина приблизился ко мне и протянул странную посудину. Я даже не подумала поднять руку, чтобы дотронуться до этого уродства. Тогда мне поставили ее на живот. А сам парень, сообщив:
- Давай, - отвернулся. Только тут до меня дошло, что скорее всего это так называемая туалетная утка. Никогда не приходилось бывать в больнице или ухаживать за тяжелобольными. Я только слышала об их существовании, но никогда не видела. Впрочем, может, и не она вовсе... а так какой-то кривой таз, который решили приспособить под эти цели.
- Я есть хочу, - сделала попытку заговорить с парнем, который забрал использованную тару.
«План А по освобождению не сработал», - вынуждена была признать. Я, конечно, кое-как справила естественные потребности. Но была крайне разочарована. Была уверена, что меня освободят и проводят в туалет. Планировала не бежать, но хотя бы осмотреться. А теперь что? Ничего. Вряд ли меня кто-то освободит для приема пищи. А План Б придумать еще не успела.
- Скоро принесут, - отозвался молодой человек и покинул комнату.
Глава 17
Сергея я не видела почти двое суток. Больше меня никто не пытался усыплять или делать со мной что-то еще. Я чувствовала, как ко мне возвращались силы. Меня кормили по требованию, эту ужасную утку тоже приносили по требованию. Мне было удивительно другое. У меня не было лактации. Я не понимала, как такое возможно, ведь родила всего пять дней назад. А молока не было. Я, вообще, практически ничего не чувствовала. Грудь по-прежнему лишь слегка тянуло... и то, когда я уж слишком пристально прислушивалась к своим ощущениям.
Власов появился ближе к вечеру:
- Здравствуй, любимая.
- Здравствуй, Сережа, - все два дня я пыталась придумать хоть что-нибудь, чтобы помочь себе. Но каждый раз мысли разбивались о реальность, в которой осознавала, что слишком мало информации, чтобы не навредить своему положению еще сильнее. Единственный путь выбраться отсюда - Сергей. Осознавала это четко и ясно, поэтому нашла в себе силы приветливо улыбнуться. И улыбка вышла весьма естественной, потому что, действительно, была рада видеть Сергея. - Я думала, ты про меня забыл, - чуть надув губки, произнесла обиженно.
