— Ты, кажется, просил меня не впутывать? — я свела разговор на интересующую меня тему.
— Просил, — не стал отрицать Волжанов.
— И? Кстати, что с моим братом? Он дома, да?
— В больнице.
— В больнице? — я удивленно установилась на мужчину. Омлет был почти готов, осталось лишь разложить по тарелкам. В этот момент мобильный телефон Волжанова принял смс.
— Смотри-ка, быстро договорились. Интересно, сколько мне это стоило? — похоже, мужчина озвучил мысли в слух, а меня что-то дернуло спросить:
— Связано со мной?
— Угу, — мужчина машинально глотнул поставленный перед ним кофе и оплевал телефон, планшет и белую рубашку. — Да, что за…? Ада! — прошипел он.
— Да, милый? — попыталась изобразить серьезное лицо, не знаю, насколько правдоподобно получилось. Кинула ему полотенчико. — Что-то не так?
Удивительно, но он смолчал. Даже не высказал претензий. А вот я была на стороже! Понимая, что мне это ничем хорошим не аукнется, но не сделать маленькую гадость не могла. У него такое забавное лицо было. Буду вспоминать его в минуты скорби, сидя в вонючей тюремной камере.
Поставила перед Волжановым тарелку, и сама пристроилась рядом. Только взяла вилку, как увидела, что Антон принюхался и поменял наши тарелки местами. Ну, и ладно. Я не особо голодна, наверное. Отодвинула блюдо от себя и сделала глоток кофе. Волжанов лишь покачал головой, но снова не прокомментировал мои действия.
— Так что там связано со мной? — раз уж он не спешил продолжать разговор, пришлось спрашивать самой.
— Тебя бы следовало отшлепать по попе за такие проделки, — произнес мужчина.
— Но?
— Что, но?
— Ты явно оборвал фразу, — недовольно буркнула я. Вот надоел, честное слово. Нет бы спокойно прояснил интересующие меня моменты и отправлялся по своим места. Сам же говорил, что у него мало времени. А будет еще меньше, когда я ему сообщу, что не поеду ни на какие острова. Придется Волжанову подыскивать себе новую спутницу. Хотя, не думаю, что у него с этим возникнут трудности. Он — красивый и богатый мужчина. А на таких женщины очень падки. Да взять хотя бы моих коллег: половина, не задумываясь ни на мгновение, согласилась бы, да еще ножки ему целовала за такую возможность. На секунду представила Волжанова с другой и какое-то незнакомое чувство всколыхнулось в груди. Стало не по себе. Я постаралась отогнать эти эмоции, сосредоточившись на вопросах, которые меня действительно интересуют.
— Оборвал. Нехорошо вчера получилось. Не так я представлял себе нашу первую ночь.
— А как? — вот брякнула, не подумав. Какое мне дело, что и как представлял себе Волжанов? Это меня не должно волновать! Не должно!
— Хотел, чтобы это запомнила.
— Вряд ли забуду, — выдавила я и начала смеяться.
И вот тут меня прорвало, кажется, я даже напугала мужчину. Хохотала я долго и со вкусом. Хохотала до слез. А когда пришла в себя, обнаружила, сидящей на столе. Мужчина стоял между моих раздвинутых ног, прижимая к себе, успокаивающе поглаживал по спине и повторял:
— Все хорошо. Не хотел причинить тебе боль.
Кажется, это я уже вчера слышала. Сейчас в лучших традициях американских сериалов скажет, что хотел доставить лишь удовольствие. Перестала всхлипывать и смеяться
— Пусти меня, — попыталась оттолкнуть его руками. Но где там? Он ведь, как гора, могучий и непоколебимый.
— Успокоилась?
— Да. Отойди, пожалуйста.
— Зачем? — он обвел пальцами контуры моего лица и снова прижал к себе. — Искушение мое, хочу тебя до безумия, но пока не трону.
— Ты уже обещал, — в моем тоне явно чувствовались обвинительные нотки. Так, стоп! Кажется, это тоже уже было. Устраиваю мужчине непонятные сцены с претензиями. Ладно бы, еще чего-то хотела от него получить. А так…
«Чужому мне мужчине», — добавила для себя. Не понимаю себя. Неужели, каждая девушка так остро переживает потерю девственности? Веду себя, как истеричка. Где моя выдержка?
— Мы уже это проходили, милая, — он прислонился лбом к моему лбу и зашептал прямо в губы:
— Я просто не смог отказаться от того, что ты мне так щедро предлагала.
Обуреваемая яростью, нашла в себе силы немного оттолкнуть его:
— Я не предлагала! — прокричала я.
— Ну, да! — усмехнулся этот подлец. — Ерзать хорошенькой попкой по возбужденному члену, а потом раздеться и ласкать себе, называется иначе, да, Адочка?
Я, кажется, покраснела. Действительно, вела себя, как прожжённая кокотка.
— Ты меня напоил, — нашла для себя оправдание.
— Милая, пара глотков бренди не свалят даже котенка. Только не говори, что тебя развезло. Как же ты по мероприятиям ходишь?
Как-как? Нормально! Держись бокал, иногда прикасаешься к нему губами, а при первой возможности избавляешься. А перед самим мероприятием кушаешь и съедаешь волшебную таблеточку, которая помогает минимизировать последствия, если выпить все-таки приходится. Но не рассказывать же это Волжанову?
— Серьезно, Ада? — Волжанов придержал меня за подбородок, — Ты, действительно, опьянела?
Я промолчала, а кивнуть он мне сам не дал, продолжая удерживать лицо своей лапищей.
— Вот, черт! — выругался он и насмешливо добавил:
— Зато теперь я знаю легкий безотказный способ совратить мою девочку и сделать ночи повеселее. А то до бренди, ты была, как неживая! Как ты клиентов с таким настроением обслуживаешь? Или это для меня особое отношение? — нехорошо прищурился мужчина.
Неудобно было, но я замахнулась, чтобы влепить ему пощечину. Надоели его оскорбления о моем распутном образе жизни. Ведь должен был понять после совместной ночи, что стал первым.
— Не стоит, милая, — в голосе отчетливо звучало предупреждение. Волжанов поймал мою руку и поцеловал. — Злишься, что за неустойку платить придется?
— Неустойку? — прозвучало почти беззвучно. Ну, что опять за дебильные намеки?
— Только не говори, что восстанавливала девственность по собственному желанию? — и тут до меня дошло, кем меня считает Волжанов. Сразу стали ясны все недоговорки. Боги, как низко я пала в глазах этого мужчины? Без разницы. Но вот оскорбление я терпеть была не намерена. Он все еще удерживал мою правую руку, пришлось замахнуться левой.
Поймал.
— Я тебя предупреждал, — нехорошо прошипел Волжанов, хватая меня за бедра и притягивая к себе. Мне в тот момент стало страшно. Он задрал платьишко и резко дернул трусики. На мгновение стало больно, когда ткань врезалась в кожу. Потом мужчина резко сунул в меня палец, а в тишине кухне раздался звук расстегиваемой молнии.
Было не так больно, как вчера. Неприятно очень. А может, я просто отрешилась. Меня с бешеной скоростью затягивало на глубину отчаяния, омывало разочарованием и досадой. Я не думала в тот момент, откуда взялись эти иррациональные чувства. Просто беззвучно всхлипывала и молилась, чтобы это как можно быстрее закончилось.
