— Эскорт-услуги — это не интим-услуги, — зачем-то я произнесла основной тезис, который нам цитировали при приеме на работу.
— Это не ответ. Но это многое говорит о тебе, как о личности. Прости меня за тот случай в машине и за сегодняшнюю попытку, — я удивленно посмотрела на него. Волжанов извиняется? Без оговорок и обвинений? — За ночь извиняться не буду. Даже если бы я знал, что ты невинна, все равно взял. Просто был бы более осторожен.
Его рука скользнула мне под платье и погладила внутреннюю сторону бедра.
— Знала бы ты, чего мне сейчас стоит сдержаться и не насадить тебя, маленькая.
Прозвучало это весьма угрожающе и заставило снова сжаться от нехорошего предчувствия.
— Не бойся. Слышишь меня? Клянусь, что не возьму тебя больше, пока сама не захочешь. А ты захочешь. Вероятно, не так скоро, как бы мне хотелось. Но через пару-тройку дней ты сама придешь ко мне, — Волжанов облизал пальцы.
И что это значит? Звучит, словно, угроза. Движения мужчины становились все более настойчивыми. Его пальцы, не стесняясь, то перебирали нежные лепестки, то чуть задевали клитор. Я не сдержалась и застонала.
— Чувственная моя девочка! Такая нежная! Такая страстная! Ты станешь прекрасной любовницей!
Он чуть усилил нажим пальцев, заставляя мое тело непроизвольно изогнуться. Я не понимала своих реакций. Мужчина, который только что пытался изнасиловать, теперь доставляет удовольствие. А я тут разлеглась и позволяю ему это.
— Антон, перестань, — нашла в себе силы произнести.
— Уверена? — поинтересовался он. Я лишь кивнула головой, снова выгибаясь, когда его пальцы прошлись вдоль паховой области. Он послушно вытащил руку и одернул подол. А потом облизал пальцы. — Ты еще и очень сладкая! Хочу тебя попробовать. Но ведь не дашь?
Я лишь покачала головой. А мне нежно улыбнулись. Волжанов подхватил меня под колени и поднялся.
— Мне нужно на работу, малышка. А еще переодеться, — да уж, белая рубашка в брызгах от кофе смотрелась не по-деловому. — Еще очень рано. Посмотри пока, что тебе еще понадобится в поездке. А около десяти Алексей заедет и отвезет тебя по магазинам. В четыре ты должна быть в особняке. Поняла?
Понять-то я поняла. Вот только сказать, что я не собираюсь никуда ехать все не решалась. Это сейчас он такой мирный и покладистый. А кто знает, как поведет себя, когда что-то будет противоречить его планам? Я опять вспомнила холодильник.
Вместо отказала от поездки, озвучила другое:
— Я домой хочу.
А что? Если верить Волжанову, брат в больнице, значит, там безопасно. Неплохо вставить дверь, а то, наверняка, ушлые соседи уже вынесли все добро.
— Нет, — безапелляционно произнес он, поднимаясь по лестнице. — Там ремонт, — у меня кажется округлилась глаза. — Маленький, косметический. В коридоре и твоей комнате. Новые обои поклеят, и кое-что из мебели купят, ты даже не заметишь разницы, — успокоил меня, как маленького ребенка.
Я была в шоке! Зачем мне ремонт? Это что подарок за оказанные сексуальные услуги? Видимо, что-то такое отразилось на моем лице. Волжанов не дожидаясь вопросов, поспешил пояснить:
— Алексей действовал неаккуратно. Я не могу его винить.
— Что происходит? — это единственно, что я смогла произнести. Мне опять нежно улыбнулись. Готова поспорить, если бы мужчина не держал меня на руках, то погладил по волосам.
— Уже все произошло. Вчера вечером.
— Ты не пояснишь?
— Милая, какая ты непонятливая. Ты была у любовника, — он хищно улыбнулся, — когда к вам в квартиру проник Павел Владимирович. Ну, как проник? Господин Соболев пришел за долгом. А Никита Викторович его отдавать не захотел. Завязалась драка. На данный момент оба господина юридических претензий друг к другу не имеют. О финансовых не знаю, меня это не интересовало.
Я подобралась. Это получается, что Антон уладил вопросы с полицией.
— Не смотри на меня так, говорю же, ты была с любовником. Со мной, милая, — он сгрузил меня на кровать в своей спальне.
— А заявление?
— У меня. Оставлю на память. Я заслужил небольшую благодарность?
Он чуть подвинул меня и улегся рядом, явно чего-то ожидая. Ну, понятно, чего. Только я была настолько шокирована, что на секунду забыла где и с кем нахожусь. Улыбнулась мужчине и только хотела спросить о судьбе брата, ну и Павлуши заодно, как немедленно оказалась подмята им.
— Луна! Наказание мое сексуальное, — Волжанов рванул на мне платье, оголяя грудь. Бюстгальтеры тот, кто собирал чемодан, не додумался положить. — Полежи спокойно. Я ничего не сделаю. Просто поласкаю немного.
Он огладил рукой грудь, а потом втянул сосок в рот. А я услышала уже знакомый до боли звук расстегиваемой молнии.
Непроизвольно дернулась, пытаясь избежать нежеланной ласки. А Волжанов уже задрал подол платья, оголяя мои бедра и пытаясь развести ноги шире.
— Не дергайся, — устало выдохнул он. — Я не возьму тебя. Но мне необходимо сбросить напряжение.
И как это? Как я почувствовала в следующий момент, когда его возбужденный член прошелся по моим увлажнившимся складочкам. Боги! Неужели, я действительно хочу его?
Мужчина, опираясь на одну руку, продолжал терзать ртом мою грудь. Не сказать, что было неприятно, но расслабиться я не могла. Да и не старалась, если честно. Я поняла, что он делал. Онанировал. Иногда проводил членом по промежности, но надолго не задерживался.
Длилась экзекуция недолго. Вряд ли больше пяти минут, но и они мне показались вечностью. Кончил мужчина мне на живот и сейчас размазывал сперму.
— Спасибо, что позволила.
Можно подумать, у меня был выбор? Или он спрашивал разрешение? Ну, так безусловно лучше, чем снова пройти через секс с ним. Но я все равно чувствовала себя грязной.
— Не была бы вчера девственницей, заставил удовлетворять ртом, — утешил Волжанов, склоняясь надо мной и прислоняясь губами к моему, приоткрытому от возмущения, рту. Его язык прошелся по зубам, задевая десны, поиграл какое-что время с моим. Я не отвечала, лишь смирно лежала, как и просил. Неожиданно почувствовала, как его достоинство снова наливается силой. Вот маньяк! Сексуальный! Бедные его любовницы! Сколько ж надо сил, времени и здоровья, чтобы удовлетворить такого?
— Антон, а что с моим братом? — спросила я, когда мужчина уже почти переоделся.
— Я же сказал, что в больнице, — Волжанов обернулся и окинул меня подозрительным взглядом. — Ты ведь не собираешься его навещать?
— Почему нет? Хотя, я пока не думала об этом. Ты не сказал, что с ним, — выяснить хотелось до безумия, чтобы хотя бы представлять, сколько я могу безопасно жить в собственной квартире.
— Ада, не дури. Он этого не заслуживает. У братца твоего переломы. Месяца на два-три он задержится в клинике, — похоже, Алексей отлично его отделал. Если в больнице только на два-три месяца. Я помнила, что обычный перелом заживает за 4–6 недель, но, чтобы госпитализировали при этом. — Не хочешь спросить, что с его собутыльником? — усмехнулся Антон.
