Я не видела ее лица, я смотрела только на Волжанова. А он поймал мой взгляд и спокойно продолжал. Не знаю, сколько прошло времени, но мы так и смотрели друг другу прямо в глаза, пока мужчина не закончил. Оставив лежать оттраханную женщину на письменном столе, привел в порядок одежду и невозмутимо направился ко мне.
Не знаю, чем я руководствовалась в тот момент, что заставило меня застыть на месте и наблюдать эту бесстыдную любовную сцену до конца? Зато сразу становилось понятно, чем была недовольна фурия Виолетта, когда вчера меня полуобнаженную застала на этом же самом столе в объятиях похотливого козла.
— Ты готова?
Волжанов подошел ко мне и попытался взять меня за руку. Перед моим взором мгновенно встала недавняя картинка, как он этими самыми руками сжимал голые бедра чужой женщины, которая наконец-то поднялась со стола и сейчас оправляла на себе одежду. А еще бросала в мою сторону злобные взгляды, но мне было все равно. Я, как ребенок, спрятала руки за спину:
— Помой сначала.
Я развернулась и уныло побрела к лестнице, когда услышала довольный смешок. Сложно было сказать, что я ощущала в этот момент. В запутанном клубке из возникших чувств намешалось много чего. Лидировало точно отвращение и презрение. Но где-то на задворках подсознания радостно помахивала флажком ревность. Я не могла понять с какой стати ревную постороннего и малознакомого мужчину, но абсолютно точно была в этом уверена. Кажется, даже в какой-то момент начала считать его своим. После того, как он примчался вчера после единственного звонка на помощь? Или после совместного утра? Но это глупости! Волжанов ничего не обещал. Максимум предложил стать любовницей на две недели, даже не постоянной.
— Ада, о чем ты думаешь? — я тихо выругалась. Неужели, я всерьез рассматривала возможность стать любовницей Волжанова при наличии у него домработницы постельного назначения и невесты? Я весьма сомневалась, что на Виолетте он собирался женится. Мне стало противно… от самой себя. Прямо затошнило.
В этот самый момент в спальню вошел Волжанов.
— Ты уже готова? — мужчина мне нежно улыбнулся. А я скривилась и бросилась в ванную.
— Ада?! — услышала взволнованное за спиной. Но мне уже было не до чего. Унитазик, миленький, ты где? Я склонилась над фаянсовым другом и меня вывернуло. Так, похоже, не стоило все-таки есть сразу три лимона.
Сзади кто-то бережно придерживал мне волосы. Кто, не нужно было даже догадываться. Волжанов.
— Малышка, что с тобой? — а голос такой обеспокоенный.
— Тошнит. От. Тебя. — я вырвала свои волосы из его грязных рук. Вот теперь их придется точно мыть. Все, что могла испытывать, так это брезгливость. Судя по нашему интимному общению, прекрасно представляла где недавно побывали его клешни.
— Выйди, мне надо принять душ, — произнесла с нотками гадливости, не поворачиваясь. Я не увидела, как лицо Волжанова побледнело.
Удивительно, но у этой сволочи оказывается присутствует хоть минимальное, но уважение к желаниям других. Волжанов безропотно оставил ванную и позволил принять душ в одиночестве. А мне по-прежнему было плохо. Мутило. Не лучшая была идея съесть столько лимонов сразу. Подумала, что хорошо бы было их чем-то заесть, но сразу отклонила эту мысль. Не хотела сделать себе еще хуже. Посмотрела на себя в зеркало — бледная.
Волжанов тоже успел принять душ, потому что его волосы были чуть влажными и немного завивались. Посмотрела на него, но тут же отвела взгляд. Красивый мужчина! Тянет меня к нему с невероятной силой. Ну, не могла же я купиться на внешнюю привлекательность? За год работы столько перевидала мужчин. Все ухоженные, как правило, подкачанные. Сейчас ведь мода на спорт и здоровье. Хороший тренд. И обеспеченные люди очень следуют этому поветрию, поддерживая себя в отличной физической форме. А для мужчины опрятность во внешнем виде — уже половина их привлекательности. Но и настоящих красавчиков встречала немало. И ведь не хотелось ни с одним не целоваться, не обниматься, я уже умолчу про что-то большее. Нет, тут дело было в чем-то другом. Но, как человека, я Волжанова абсолютно не знала. Вернее, он мне открылся только с нелицеприятной стороны. Не держит данное им же слово, о людях думает самое плохое, не учитывает чужое мнение и желание, не уважает женщин. Опять вспомнила о Виолетте. И подумала, каково ей? Вот, если бы со мной переспал любовник при наличии в доме другой женщины, с которой собирается уехать на отдых? Да, я бы себя окончательно перестала уважать. А ей судя по всему хоть бы что. Только злобные взгляды на меня кидала. При воспоминании об этой особе меня передернуло.
Удивило, что Волжанов сам сел за руль.
— Ада, прости.
— За что вы извиняетесь, Антон Андреевич? — я перешла на официальный тон и отвернулась к окну, чтобы не смотреть в эту ненавистно-обожаемую рожу.
— Перестать, милая. Я сожалею.
— Не могли бы вы обращаться ко мне более официально, господин Волжанов? — я порылась в сумке и выудила оттуда один из экземпляров договора. — В контракте, заключенном между вами и…
— Черт! — выругался мужчина и резко тормознул, сворачивая на обочину. Выхватил из моих рук договор и порвал, даже не читая и не желая дослушать, что я ему хотела сказать. А там в одним из пунктов четко прописывалось о недопустимости фамильярности между заказчиком и исполнителем услуги сопровождение. Хорошо, что у меня было с собой еще несколько копий. Надо при случае сделать еще несколько. — Меня не интересуют эти бумажки, — он открыл окно и швырнул их прямо на дорогу.
— Как скажите, Антон Андреевич, — не хочет обсуждать этот договор, помолчим. Мы молча посидели какое-то время в машине, прежде чем Волжанов снова вырулил на трассу. Минут пятнадцать ехали в полной тишине, даже радио не было включено.
— Что ты хочешь от меня? — спросил мужчина, не открываясь от дороги. — Я не мог поступить иначе, пойми?
Я ничего не понимала и не хотела понимать. Желала просто оказаться дома в своей удобной постельке и выплакаться. Слишком многое на меня навалилось за последние два дня. О том, сколько предстоит пережить в ближайшие две недели, старалась не думать. Поэтому опять промолчала в ответ. Кстати, в договоре нигде не указано, что я должна поддерживать светскую беседу и развлекать арендовавшего меня клиента, если он не выкупает дополнительно услугу переводчик. Насколько я знала, Волжанов не потратился на дополнительную услугу. Вот и побуду немой. А разговаривать мне действительно не хотелось. Не видела смысла. И до сих пор неважно себя чувствовала.
По дороге в аэропорт, пока мы ждали регистрации, а после посадки на рейс я упорно хранила молчание. Хотя господин Волжанов настырно не оставлял надежды меня разговорить. С каждой новой неудавшейся попыткой, казалось, что он теряет терпение. Хотя, по его невозмутимой физиономии этого было не сказать. Но я чувствовала, что права. Не знаю, что происходило. Но мне чудилось, что я могу улавливать некоторые его эмоции. Глупость, конечно! Но чего только в жизни не бывает? Может у меня на фоне происходящего стресса возникли экстрасенсорные способности? Потому что я объясняла непонятные возможности Волжанова именно как сверхъестественный дар. Раньше как-то не приходилось задумываться, а тем более сталкиваться в жизни с таким. Но то, что проделал со мной Волжанов в примерочной, явно выходило за рамки обыденности. Я старалась не думать о том, что он может применить свое умение ко мне в любой момент, и я ничего не смогу противопоставить взамен.
