Я проснулась в холодном поту, меня трясло, а перед глазами стоял хищный взгляд оборотня.
— Ты сходишь с ума, Ада! — прошептала себе, поднимаясь.
Посмотрела на часы. Оставалось лишь полчаса до обозначенного времени, как мужчина зайдет за мной. Мы собирались на ужин, а мне хотелось только умереть. Нет, умирать я не хотела, а вот потерять память однозначно.
Какой же разбитой я себя чувствовала. Не помог ни прохладный душ, ни легкий макияж.
Стоило лишь открыть дверь, как наткнулась на внимательный взгляд. Что-то заставило меня отшатнуться от мужчины. Если бы Волжанов не придержал меня, то упала бы. Он тут же убрал руку, стоило мне снова обрести равновесие.
— Ада, с тобой все в порядке? Может тебе стоит поспать? — услышала я встревоженный голос.
Я рассмеялась. Да уж, поспать — однозначно блестящая идея.
— Мне бы стоило уехать, — пробурчала я.
Но Антон услышал.
— Я не мог дать тебе упасть, малышка, — начал оправдываться он. А я не сдержалась. Не могла слушать мужчину, а потому просто повисла у него на шее, пытаясь заставить замолчать единственным известным мне способом.
Меня тут же притиснули к стене, вжимая в нее сильным телом. О, нет, Волжанов оказывается умел держать слово. Он не пользовался руками. Но его руки, упертые по бокам от меня, не давали мне свободы. А нужна ли мне была свобода в тот момент? Я сама не знала.
— Хочу тебя, — простонала я, когда его губы перестали терзать мой рот и плавно опустились к шее.
— Ты уверена?
Нет. Черт побери, я не уверена! Я ни в чем не была уверена с тех пор, как связалась с этим уродом, который так заботливо всматривался в мое лицо и покорно ждал ответа. А я… я разревелась и обняла его за талию. Так вот и стояли в коридоре рядом с распахнутой дверью в номер.
Волжанов, который не знал, куда пристроить руки, не выдержал первый:
— Я хотя бы могу обнять тебя? — прошептал куда-то в макушку.
В ответ я буркнула что-то неразборчивое, кажется, это просто были очередные всхлипы. Но оборотень явно расценил это, как согласие, и моментально подхватил меня на руки. Впрочем, я не возражала. Как-то в его объятиях было надежно и более-менее спокойно. Мне даже реветь почти расхотелось.
— Ада, что с тобой происходит? — он уложил меня на себя и успокаивающе ласкал. Мне только, кажется, или действительно в его действиях отсутствовала похоть? — Ведь утром все еще было нормально.
— Я не знаю.
Зачем я себе вру? Я знаю, что со мной происходит. У меня банальная истерика. У меня срыв. Это должно было произойти. Только я глупая могла думать, что события последних дней просто так обойдут меня стороной. А, похоже, теперь накрыло за все сразу.
Поцелуи, они меня определенно успокаивали. Потянулась к губам Волжанова, но меня мягко отстранили.
— Э-э, нет, маленькая моя. Я не хочу, чтобы ты оказалась подо мной, а потом жалела, — он поднялся и снова подхватил меня на руку.
— Куда ты меня несешь? — обиженно спросила я, устраиваясь поудобнее. Все-таки, мне хорошо, слишком хорошо с ним. Вот так, у него на руках, можно не о чем не думать и просто расслабиться. Но я не понимала, почему оттолкнул? Ведь только и делал, что пытался соблазнить. Эту гребаную поездку устроил с единственной целью, чтобы трахать меня в свое удовольствие, а теперь отказывает. Но я ведь чувствовала его возбуждение. Вот какое ему дело, буду я жалеть или нет? Может я хоть на какое-то время хочу почувствовать себя любимой и нужной? Ведь что меня ждет по возвращению в Петербург? У меня теперь даже брата нет, на плече которого я могла бы расплакаться. А подруги… да ни одной из тех ветреных девиц, с которыми можно выпить кофе или обсудить новую тушь, я никогда не признаюсь, во что умудрилась вляпаться. Господи, как мне сейчас не хватает матери.
— В медпункт. Должен же у них быть в этом чертовом дорогущем отеле врач.
— Зачем? — подозрительно спросила я. Мне не нравилась эта идея Волжанова, очень не нравилась. Я закопошилась у него на руках.
— Лежи смирно, Ада. Иначе… — вот не знаю, что он хотел сказать, но остановился. — Иначе ты проделаешь путь до доктора не с таким комфортом.
Я притаилась. Подумала о том, что висеть через плечо действительно неудобно. А ведь Волжанов слово сдержит, судя по его упертости.
Перекинувшись несколькими словами с портье и получив необходимые инструкции, уже через пять минут мужчина сгрузил меня на койку в небольшом светлом кабинете. Никогда не любила медицинских запахов, поэтому сейчас сжалась вся от этой стерилизующей вони.
Я не прислушивалась особо к его разговору, больше меня заботило, как убраться отсюда. Но ведь оборотень не успокоится. Хотя, может он и прав. Успокоительное мне сейчас не повредит. А еще что-то мне так кушать захотелось.
— Антон, — позвала я своего спутника. — А может мы на ужин лучше пойдем? Я уже успокоилась.
— Конечно, пойдем, — а голос такой ласковый-ласковый, слишком подозрительно ласковый. — Иди сюда, моя девочка, — он снова подхватил меня на руки, а потом уселся на кушетку. А в следующий момент я вскрикнула, почувствовав, как в плечо мне ввели иглу. Вот, черт! Это что у них за варварские методы такие? А спросить согласие пациента? А…
— Тихо, — Волжанов прижал мою голову к своей груди и успокаивающе погладил по волосам. — Прости. Но это самый простой способ. Спорить и уговаривать тебя бесполезно. Ведь так, маленькая? Я помню, что кто-то сильно не любит врачей. Кто до сих пор флюорографию для работы не сделал?
— Откуда ты это знаешь?
Вопрос повис в воздухе.
Пока Волжанов заговаривал мне зубы, доктор закончил несложную процедуру. Вручил оборотню какой-то пузырек, который мужчина быстро убрал в карман, и они распрощались, довольные друг другом.
— Немного успокоилась? — спросил меня этот аферист. Я лишь кивнула головой. Было так спокойно, ни единой мысли в голове не присутствовало.
— Я сегодня гулял по пляжу и видел небольшой ресторанчик. Хочешь там посидим или что-то закажем в номер?
— В ресторан, — вот уж в номер мне точно не хотелось. Я смотрела на Антона и наслаждалась тем, что видела. Какой все-таки у меня красивый любимый. Любимый? Как-то меня больше не смущало, что я влюбилась. Хотя, может уже и не только влюбилась.
Я поднесла руку и погладила его по щеке.
— Ада, вот что ты делаешь?
— Не знаю, — честно призналась я. — Но мне нравится тебя касаться. Почему ты не бреешься? Хотя, щетина — это очень сексуально.
Волжанов лишь усмехнулся, а я провела пальчиками по его скуле, а потом зарылась в его чуть длинноватые волосы.
— Мой, — я потянула за одну из прядей и услышала легкий стон. Довольно повторила свое нехитрое действие.
— Твой, — обреченно согласился мужчина.
