Я развернулась, обняла Антона за шею и прижалась к его губам. Мужчина не делал ничего, хотя я чувствовала какого труда ему стоило сдерживать себя.
— Поцелуй меня, — попросила я. Он не отказал. Ничего. Никакого желания.
— Ада, не стоит, — тихо прошептал мне оборотень, прижимая меня к себе. — Не замыкайся в себе и не отталкивай меня.
Я промолчала. Чувствовала себя какой-то ущербной. Нашел пару, от которой одни проблемы. В тот момент даже не задумалась, что это у меня одни проблемы от Волжанова. Много позже я поняла, что именно в тот момент у меня сменились приоритеты, и интересы оборотня я стала ставить выше своих собственных.
— Помыть тебе волосы?
Волосы? Я даже не сразу сообразила, что мои длинные волосы мне не мешали. Только не поняла, когда мужчина успел их собрать в пучок.
— Да.
— Я знаю, что здесь был Молотов, — осторожно произнес Антон. — Кто еще, Ада?
— Женщина. Зовут Марго. И мужик с татуировками.
— Спокойно, сокровище мое, — сама не заметила, как меня стало трясти, а из глаз наконец-то появились первые слезы. Волжанов лишь бережно сжимал и нашептывал что-то успокаивающее.
Проснулась на кровати, но в другом номере. Спасибо оборотню за такую предусмотрительность. В постели я была одна, но слышала какие-то обрывки беседы со стороны террасы.
— Проснулась? — Волжанов появился моментально. — Договорим позже, — он отложил сотовый телефон на прикроватную тумбочку и присел на постель. — Тебе хоть немного лучше?
Как не странно, мне действительно было лучше.
— У тебя проблемы?
— Не особо, — отмахнулся оборотень. — Но нам лучше вернуться в Питер.
— Не хочу, — неожиданно для себя, твердо произнесла я.
— Ада, я… — Волжанов тяжело вздохнул. — Чего ты хочешь?
— На тот остров хочу, где людей нет. Не хочу никого видеть.
— И меня? — прозвучало очень грустно.
— И тебя, — согласилась я, — но тебя я потерплю.
— Хорошо, маленькая.
Альфа, захватив мобильный телефон и прикрыв за собой дверь, скрылся на террасе. Отсутствовал он довольно долго. За это время я успела подняться и обнаружила, что одета в одну из рубашек мужчины. Забавно. Волосы он мне действительно вымыл и даже каким-то чудом высушил, хотя я никак не могла понять, как. Зато вот расчесать забыл. Даже думать об этом не хотелось, поэтому скрутила их в небрежный пучок и отправилась в ванную посмотреть на себя.
Этого следовало ожидать. На лице не было даже намека на кровоподтёк. Спасибо за это Волжанову отдельное!
— Ада? — услышала я слегка взволнованное. Мужчина двигался абсолютно бесшумно, поэтому, когда меня снова обняли сзади, я лишь вздрогнула.
— У меня максимум неделя, хорошая моя. Потом мне придется вернуться.
— Спасибо, — я развернулась в его объятиях и обняла оборотня за талию.
— У меня есть для тебя подарок, но я совсем не уверен, уместен ли он сейчас, — тихо произнес мужчина, пытаясь распутать копну из спутанных прядей. Я периодически только ойкала. На мой взгляд занятие бесполезное, проще было бы отрезать и отрастить заново. — Я в принципе только из-за этого и покинул тебя утром.
Не знаю, было ли мне в тот момент интересно. Но я нашла в себе силы сыграть заинтересованность. Кажется, оборотень не особо поверил, потому что лишь хмыкнул в ответ. Но полез в пиджак за маленькой бархатной коробочкой. Через минуту на моем безымянном пальце красовалось неброское, изящное колечко с небольшим камушком. Предполагаю, что бриллиантом. Вряд ли бы Волжанов купил бы какую безделушку.
— В этом захолустье ничего более стоящего на нашлось, — попытался оправдаться мужчина. — А я хотел выбрать сам. Впервые, — и столько невысказанной боли, горечи и сожаления было в его словах. Я развернулась и обняла мужчину.
— Спасибо, — искренне поблагодарила. — Мне действительно очень нравится.
Возможно, именно в этот момент должна была состояться наша свадьба, а может и нет. Я не знала, сколько времени проспала и сколько было сейчас. Но, кажется, именно в тот миг что-то незримо и навсегда изменилось в наших отношениях. Я потом часто мысленно возвращалась к этому мгновению, но не могла объяснить, что произошло.
— Я чувствую, — загадочно проговорил мужчина. Я не стала выяснять, что именно. А оборотень просто вернулся к расчесыванию моих волос.
Оказалось, проспала я совсем недолго. Сейчас было только время обеда. Мужчина осторожно поинтересовался у меня, не хочу ли я кушать. Я не хотела. Но прикинув, что он, наверняка, голоден, согласилась куда-нибудь сходить.
Совсем маленький и почти безлюдный ресторанчик где-то на краю Виктории.
— Антон, у тебя проблемы? Расскажи мне. Я хочу знать, кто такой Вадик?
Оборотень лишь горько усмехнулся:
— Нет у меня проблем. Проблемы есть у моего беты, — он на какое-то время замолчал, а потом, словно, опомнившись, пояснил:
— Бета — это мой заместитель. Моя правая рука. Он мечтал, чтобы я занял определенное место в политической жизни города. Не буду вдаваться в особые подробности. Скажу лишь, что мне было это не слишком интересно, меня всегда больше привлекал бизнес. Но я пошел у него на поводу. Сам виноват. Дурак. А в итоге пострадала ты.
Он помолчал еще немного, а потом добавил:
— Не представляю, как искупить перед тобой вину. Чувствую себя беспомощным, словно новорожденный щенок. Не смог даже оградить любимую женщину.
— Любимую женщину? — переспросила я. Не может же он это всерьёз?
Антон накрыл мою руку свой, но я непроизвольно вырвала свою, о чем тут же пожалела. Но было уже поздно. Оборотень лишь покачал головой.
— Да, девочка моя, любимую. Я всегда считал, что женщины понимают это раньше мужчины, — печально усмехнулся. — Я люблю тебя, Ада! Сам не понял, когда это произошло. Сейчас, кажется, что любил тебя с самого начала. Злился на себя, а наказывал тебя за это. А вот осознал сегодня, когда вернулся и увидел лежащую тебя… — оборотень сглотнул и замолчал.
До конца трапезы мы молчали. Никто из нас так и не притронулся к еде.
Антон размышлял о чем-то своем, а у меня из головы не выходило его последнее признание.
— Когда ты хочешь отправиться на остров? Сегодня вечером или завтра с утра? Мне надо договориться о катере. А хочешь снимем яхту и проведем пару дней в океане?
Мы снова были в номере Волжанова. Какие-то бумаги полетели в мусорную корзину, какие-то он убрал в сейф.
— Это что? — полюбопытствовала я. Не то, что меня сильно это занимало, но молчание становилось просто невыносимым. Мы провели в тишине не только большую часть обеда, но и за всю дорогу до отеля никто из нас не проронил ни слова.
