— Не понял.
— Что ты не понял? — продолжала рыться в сумочке в поисках флакончика. — Я не буду сдавать вам оборотня.
— Почему?
— Просто не хочу!
— Что значит «не хочу»!
— Не хочу, значит, не хочу! И объяснять тоже не хочу!
— Ты что продалась? — обвиняющее и очень зло прошептал супруг. — Мы пробили твоего Лукрецкого. Он богат!
Не раздумывая, влепила смачную оплеуху зарвавшемуся муженьку. Развернулась и пошла к выходу. Пусть уж лучше Лукрецкий присутствует при заполнении документов, чем терпеть оскорбления. Никак не ожидала подобного от моего такого спокойного и рассудительного Игоря. Игоря, которого, похоже, совсем не знала.
Я стояла на крыльце ЗАГСа, и мне безумно хотелось курить. Такого желания не возникало с десятого класса, когда я впервые попробовала сигареты. Попробовала — сильно сказано. Я толком распробовать не успела, когда об этом узнала мама. Мама тут же лишила карманных денег на ближайшие две недели, а желание курить испарилось само собой. Мне гораздо важнее была возможность сходить с подружками в кофейню или пройтись по магазинам, чем употреблять всякую гадость.
Хмуро посмотрела на отиравшегося рядом и молчавшего Лапина. Жаль, он не Лукрецкий. Того бы подошла и пнула от души, не раздумывая, а с бывшим мужем такого себе позволить не могла. Пощечина, которой недавно наградила Игоря, была первой за нашу совместную жизнь.
Увидела приближающего Лукрецкого и неожиданно обрадовалась. Улыбнулась. Настроение само по себе стремительно поползло вверх. Машинально сделала шаг навстречу оборотню и только тут поняла, что творю. Чересчур быстро развивалась привязанность, поэтому ее стоило притормозить. Пока он был готов уступать хоть в чем — то, его стоило продавливать. Слишком хорошо знала такой психотип, как только Лукрецкий поймет, что я его, будет сам диктовать условия. Нет, он сейчас их тоже диктовал, но пока я имела возможность повлиять хоть на что-то.
Отвернулась и позвала супруга:
— Пойдем, заполним заявление, — предложила. Говорят, в стране чуть ли не каждый второй брак заканчивается разводом. Но, видимо, не в нашем городе и не в этом ЗАГСе. Желающих скрепить отношения узами Гименея было предостаточно, пока дожидалась Лукрецкого к ЗАГСу прибыли две нарядные парочки в сопровождении и ни одной, желающий развестись. Впрочем, оно к лучшему. Очереди я, как нормальный человек, не любила.
— Разведут нас тоже по знакомству или мне придется ждать целый месяц? — ехидно поинтересовалась у Лукрецкого, когда мы покинули здание ЗАГСа. У нас с супругом только что приняли заявление, рассказали о процедуре развода и о возможности передумать в течение месяца и выставили за дверь. Лапин, даже не попрощавшись, пошел к выходу. А я осталась возле кабинета наедине с дожидавшимся меня оборотнем. Оборотнем, которого десять минут назад выставили из кабинета, когда он попытался составить нам с Игорем компанию.
— Придется ждать месяц, — мрачно сообщил Лукрецкий. — Я, конечно, могу попытаться дать взятку, но большого смысла в этом не вижу. Или тебе не терпится стать моей официальной женой? — хмыкнул он.
— Становится твоей женой не входит в мои планы, еще бы избавиться от этого, — протянула и демонстративно перекинула волосы на одно плечо, оголяя часть шеи с меткой. — Есть способы?
— Один.
— Да? — спросила заинтересованно.
— Тебе придется похоронить меня, — наигранно грустно вздохнула и пошла вслед за Лапиным. Конечно, не думала, что оборотень поведает мне способ избавиться от метки, но не спросить не могла. После некоторых размышлений пришла к выводу, что, скорее всего, какая-то сыворотка вполне может существовать. Вполне вероятно, о ее существовании знают оборотни или, во всяком случае, о лабораториях. Не могут не знать. Вениамин Викторович появился в нашем доме в довольно короткие сроки. Следовательно, лаборатория должна находиться не слишком далеко. Имея самый минимум информации, можно было делать лишь предположения.
— Демьян, скажи, а кто кроме оборотней существует в нашем мире? — решила зайти издалека.
— В каком смысле?
— Ну, там орки, драконы, может быть, гномы, — судорожно пыталась вспомнить расы из фэнтези.
Лукрецкий рассмеялся:
— Как ты себе это представляешь, Влада?
— Никак. Я еще пару дней назад в существование оборотней не верила. Иногда до сих пор, кажется, что нахожусь в каком-то дурацком сне. Ай! — вскрикнула, когда несносный мужчина больно ущипнул за предплечье. — Зачем ты это сделал?
— Чтобы ты даже не мечтала, что проснешься. Я настоящий. Здесь. Рядом с тобой. Это не изменится.
— Так что про другие расы?
— Понятия не имею, — отмахнулся он. — Возможно, существуют, но я о таком не слышал.
— А люди про вас знают? Я не говорю про тех, кто стал истинной парой оборотня. Может, какие-то секретные службы или политики? — было бы логично, что оборотни сами, в стремлении заработать, позволяли ставить над собой опыты в добровольном порядке. Например, сдавать на исследования те же физиологические жидкости. Вон, среди людей сколько доноров крови и спермы.
— К чему этот интерес?
— Вспомнила о чудодейственной регенерационной силе вашей слюны. Можно ведь создать синтетический аналог и заработать миллионы, — Лукрецкий опять рассмеялся.
— В тебе сразу видна бизнесвумен. Тебе определенно стоит попробовать открыть собственное дело.
— Не уходи от ответа.
— Моя стая не имеет подобных ресурсов. Но в более крупных, насколько знаю, проводятся какие-то научные исследования. Слышала о «Потент плюс»? — сбилась с шага, опять этот пресловутый препарат.
— Да, — чуть резче, чем следовало, ответила. — Ваши разработки?
— Наши. Есть еще несколько менее известных, так, что на твоей идее, солнышко, разбогатеть не получится, — хмыкнул оборотень. А я задумалась. Что-то не сходилось. О незабвенном «Потент плюс», определенно, стоило узнать чуть больше.
Памятуя о сюрпризе, не задавала новых вопросов. Лукрецкий некоторое время кружил по городу, когда неожиданно затормозил недалеко от самого центра.
— Вылезай, — скомандовал он.
— Зачем?
— Ты еще о сюрпризе помнишь?
— Помню, — нахмурилась. — Мне до сих пор не нравится эта идея, — чуть подумав, сообщила улыбающемуся оборотню:
— Кстати, Демьян, чем ты будешь расплачиваться, если мне не понравится?
— И что ты хочешь? — заинтересованно спросил он.
— Желание. Ты должен будешь мне желание.
— Это действует в обе стороны?
— М-м?
— Если тебе понравится, будешь должна мне?
— Идет, но я буду иметь право отказаться, — согласилась, готовая спорить, что в качестве желания Лукрецкий потребует секс.
