— Я беременна, Демьян?
— Да, — прозвучало так просто, так бесстрастно, словно, Лукрецкий констатировал какую-то банальную вещь, вроде «асфальт на дороге никуда не годится».
— Почему не сказал?
— Чтобы это изменило?
— Ты себя слышишь?! — возмутилась. Безумно хотелось стукнуть мужчину, чтобы вызвать хоть какой-то эмоциональный отклик. С тех пор, как оказались в машине, оборотень демонстрировал абсолютное равнодушие.
— Ты с ума сходишь, вынужденно став моей парой. Считаешь, я должен был подлить масла в огонь? — быстрый взгляд на меня.
— Ты должен был быть со мной честным! Нельзя утаивать такие вещи!
— А чтобы это изменило? — не знала, что сказать, поэтому молчала. Черт, даже не могла упрекать Лукрецкого за то, что не сказал. Вообще, не понимала, как относиться к своему новому положению. — Ты остаешься со мной… так или иначе. Твоя беременность ничего не меняет.
— А если я не хочу?! — взорвалась.
— Твою мать, Владлена, ты что предлагаешь? — само собой напрашивалось дикое слово «аборт», но произнести его я не смогла. Отвернулась, уставившись в окно. Я так запуталась, но какого-то отторжения от известия о беременности не испытывала. — Ты уже беременна! Этот ребенок для меня очень желанный и я не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось из-за твоих истерик. Поэтому не сказал. Поэтому иду на поводу у твоих идиотских капризов,
— неожиданно головоломка сложилась. Я сама по себе ничего не значила для Демьяна. Вернее, не так, для него ничего не значили мои желания. То, что он стал вдруг таким милым и понимающим, получило объяснение, он не хотел, чтобы я нервничала и подвергала беременность риску.
— И что теперь будет?
— Ничего, все останется так, как есть, если ты не станешь совершать очередные глупости.
— Какие, например?
— Очень надеюсь, что ты не попытаешься избавиться от ребенка. Этого я не прощу, — разговор уходил куда-то не туда, но я уже не могла остановиться.
— И что ты сделаешь? — с вызовом поинтересовалась.
— Ты моя истинная пара, — напомнил оборотень. — У меня нет выбора, ты для меня остаешься единственно желанной женщиной. Но я хочу, чтобы ты кое-что уяснила: парность — это животная похоть, что ни разу не любовь. Посажу под замок и буду использовать для удовлетворения своих плотских желаний, не заботясь о твоих чувствах. Мне этого будет достаточно, Владлена, а тебе?
— Ты мне угрожаешь?
— Констатирую. Сейчас я пытаюсь дать нам шанс на счастливое будущее, но долго я прогибаться не собираюсь.
Только что Лукрецкий озвучил мне мои перспективы в отношениях с ним в весьма доступной форме. Если еще несколько минут назад я чувствовала за собой хоть некую вину и обдумывала рассказать альфе о планах своего бывшего мужа, то теперь предпочла молчать.
Лукрецкий, не спрашивая, отвез меня в отель и оставил одну. Оставил под охраной. Павел расположился в гостиной моего шикарного номера. Я ушла в спальню, хлопнув дверью. Находилась в полном раздрае. Оборотень даже не сделал попытки сблизиться, объяснить или хотя бы поговорить. Не попытался как-то мирно уладить ситуацию или смягчить резкие слова. Видимо, считал, что уже все сказано. Вероятно, давая мне время на раздумье.
А думать было не о чем. Сложившая ситуация меня абсолютно не устраивала, но выбора, даже иллюзорного, теперь не оставалось. Я была беременна и полностью зависела от человека, который одновременно меня привлекал и отталкивал от себя. Усугублять свое положение еще больше не собиралась. Оставалось смириться, а еще попытаться сделать так, чтобы оборотень начал испытывать ко мне хоть какие-то чувства. Если не влюбить в себя, то хотя бы заставить себя уважать и считаться с собой. Еще планировала вытянуть из этих странных отношений все, что могу и смогу придумать. Например, работа. Отказываться от щедрого предложения Лукрецкого было глупо и нерационально.
Заказала ужин в номер и собрала вещи. Вообще, очень удивило, что моя прежде частично не разобранная одежда к моему возвращению аккуратно висела в шкафу. Возможно, раньше я попыталась бы разобраться в этом, но теперь это казалось неактуальной, ничего не значащей мелочью.
В кровать отправилась довольно рано, решив обрадовать оборотня сговорчивостью с утра.
Спала плохо. Снилось непонятно что, но явно ничего приятного. Сны не запомнились, но вся постель к утру была разворочена. А ведь прежде спала достаточно спокойно и аккуратно, если можно так выразиться.
На звонок альфа ответил почти сразу.
— Доброе утро, Влада! — хмуро процедил он. Для него утро было каким угодно, но не добрым. — Ты что-то хотела?
— Давай позавтракаем вместе и поговорим, — предложила. Между нами на несколько секунд повисло молчание. Странно. О чем можно думать? Ты либо соглашаешься, либо нет.
— Хорошо. Где?
— Приедешь ко мне?
— Хорошо, — произнес и отключился. Даже не спросил, когда мне будет удобно. Впрочем, такого такта от Лукрецкого я не ждала.
— Доброе утро! — буркнула, проходя мимо расположившегося на диване в гостиной Павла.
— Доброе утро, Владлена Юрьевна! — поздоровался охранник. Непонятно было, отдыхал мужчина или нет. Впрочем, меня это абсолютно не заботило. А вот его присутствие в номере стало еще одним импульсом, подтолкнувшим начать совместную жизнь с Лукрецким.
Мне хватило времени только принять душ и высушить волосы. Когда возвращалась в спальню, чтобы одеться, на диване вместо Павла увидела Демьяна. Застыла, словно, вкопанная.
— Долго будешь там стоять? — произнес мужчина, даже не повернув головы в мою сторону, тем самым вырывая меня из оцепенения.
В несколько шагов преодолев расстояния от двери ванной комнаты до дивана, опустилась на кресло. Лукрецкий выглядел… не сказать, что плохо… Выглядел он хорошо, свежим и отдохнувшим, но что-то в нем неуловимо изменилось за прошедшую ночь.
— Ты быстро, — произнесла, потому что должна была что-то сказать. Так глупо. Снова весь мой воинственный настрой испарился при одном лишь взгляде на оборотня.
— Ночевал в городе.
Между нами снова воцарилась тишина. Я разглядывала этого мужчину и пыталась понять, что происходит с ним и со мной. с нами. Мы шли куда-то не туда.
— Заказать завтрак в номер или хочешь спуститься в ресторан?
— В номер. Впрочем, я не есть хочу, хочу поговорить.
— Попробуй, — усмехнулся оборотень. Правый уголок рта чуть приподнялся. Но это не было похоже на прежнего Лукрецкого. Альфа казался каким-то отстраненным.
— Я подумала о том, что ты мне вчера сказал.
— И?
— Не хочу воевать с тобой, Ян.
— Хорошо, — похоже, Лукрецкий не собирался помогать мне.
— Я собрала вещи и готова переехать.
