– Я могу вернуть вам деньги за билет, тетя Женевьева. Я в любом случае уехала бы.
– Твоих денег здесь надолго не хватит. – Госпожа Мартинели повернулась к Графу. – Вы когда-нибудь слышали подобные глупости, господин Граф? Чтобы девушка двадцати двух лет жила одна в Берне и зарабатывала себе на жизнь?
– Откровенно говоря, да, – улыбнулся Граф.
– Но у Люсет нет специальности!
– Я могу найти ей работу. Сейчас много вакансий.
– Ну да – сидеть за швейной машинкой! – отозвалась вдова. – А когда война закончится и эта кошмарная форма больше не понадобится, всех девчонок вышвырнут на панель. – Госпожа Мартинели повернулась к племяннице. – И тебе придется писать домой, выпрашивая денег на обратную дорогу!
– Но в Ла Роше вообще нет работы. Я больше не могу там оставаться.
Госпожа Мартинели смерила девушку презрительным взглядом, а затем вновь обратила внимание на Графа.
– Мне не следует задерживать вас, господин Граф, – холодно сказала она. – Вы не могли бы помочь мне связаться с госпожой Шафер?
Граф нахмурился.
– К ней можно разве что съездить… Я могу позвонить в местный полицейский участок и объяснить нашу проблему. А вы попросите господ служивых сходить за госпожой Шафер. Учитывая сложившиеся обстоятельства, они наверняка пойдут вам навстречу. Правда, придется подождать…
– Боже, какие сложности! Звоните, – распорядилась вдова.
Вся компания переместилась в прохладную спальню, где Граф проделал все, что и пообещал. Обменявшись парой фраз с неким полицейским, он передал трубку вдове и повернулся, собираясь уйти, но женщина жестом удержала его.
– Мне очень нужно поговорить с госпожой Шафер, – сказала она. – С Лидией Шафер… По делу… Вы не могли бы послать за ней… Что?!.. Ради бога… Когда?.. Нет, спасибо.
Госпожа Мартинели положила трубку, сердито взглянула на Графа и воскликнула:
– Эту Шафер убили! Она мертва!
Люсет Дион подошла к двери и внимательно посмотрела на обоих.
Глава 10
Дела сердечные
Для женщин определенного типа – а госпожа Мартинели явно относилась именно к нему – важно всегда и при любых обстоятельствах настаивать на собственной правоте, а при случае и лишний раз преподать моральный урок.
– Вот! – торжествующе воскликнула она. – Теперь ты видишь, Люсет! Эту Шафер ограбили и убили на пороге собственного дома. Теперь ты, наконец, поймешь, что юной девушке бродить по Берну небезопасно!
– Вряд ли в столице страны ежедневно кого-нибудь убивают! – возразила госпожа Дион. – Не правда ли, господин Граф?
– Если жить не в заброшенных кварталах, то даже встреча с карманником вам не грозит. Наверное, госпожа Шафер сняла квартиру в темном переулке… Очень неприятная новость, госпожа Мартинели.
– Еще бы! – Госпожа Мартинели, как трудолюбивый муравей, постоянно возвращалась к избранному пути. – Теперь я ничего не узнаю о Шпице и этом несуразном Шмиде.
Госпожа Дион, прислонясь к косяку двери, заговорила без всякого сочувствия:
– Я могла бы вам написать. Наверное, я увижу Шмида, если он будет на похоронах.
– Ты не знаешь, как с ним говорить и что спрашивать. – Госпожа Мартинели неторопливо вернулась в гостиную и опустилась на кушетку. Граф и госпожа Дион последовали ее примеру. – Да, очень странное совпадение, – произнесла вдова. – Просто судьба! Полицейский сказал, что содержательница меблированных комнат чрезвычайно расстроена – почти рыдает. И попросил меня представиться. Я тут же бросила трубку. Зачем? Мне совсем не хочется попасть в газеты. Ничего не понимаю в истории с этой Шафер, господин Граф. Мой муж хорошо знал ее? Как вышло, что они подружились?
– Они беседовали о литературе и прочих вещах, как это бывает. Знаете, госпожа Мартинели, он дал ей почитать книгу – книгу из вашей домашней библиотеки, судя по надписи – томик Шекспира.
– Так вот куда она делась! Я заметила пустое место на книжной полке сразу после отъезда мужа. Думала, что он читал книжку дома и бросил куда-нибудь. Мне и в голову не пришло, что он брал ее с собой. А где она сейчас?
– У меня. Госпожа Шафер оставила мне этот томик вчера вечером. Она пыталась связаться с вашим мужем, чтобы вернуть его.
Казалось, эта мысль Графа понравилась госпоже Мартинели.
– Господин Мартинели, как вы знаете, поспешно уехал из Шпица, потому что заболел. Он забыл о своей книге и, боюсь, о госпоже Шафер тоже.
– Неудивительно, – с удовлетворением произнесла госпожа Мартинели и тут же спохватилась. – Это книга из шеститомной серии, господин Граф. Возможно, если бы вы вернули ее…
– Я ее перешлю.
– Шеститомник может чего-то стоить. Никогда не знаешь, что делать с этими старыми книгами.
– Ну, на деле, вы знаете.
– Знаю? Что знаю? – вдова казалась озадаченной.
– Люди все знают о старинных книгах, тетя Женевьева, – вмешалась Люсет Дион.
– Да что ты говоришь!
– Однако, должен вам сказать, что ваш Шекспир не имеет рыночной цены, госпожа Мартинели, – продолжал Граф. – Издание хоть и английское, да год неважный – 1839. Переплет в плохом состоянии. На обложке стоит имя деда вашего мужа. Старика можно было бы похвалить за предусмотрительность, но это снизит цену почти до нуля.
– Никогда не замечала этого. Все же вы лучше пришлите его, господин Граф, если это вас не затруднит.
– Конечно, я же уже пообещал.
– А как вы познакомились с госпожой Шафер?
– Полагаю, это личное дело господина Графа, тетя Женевьева, – снова вмешалась Люсет.
Граф, однако, ответил:
– Теперь все, связанное с госпожой Шафер, является достоянием общественности. Я познакомился с ней только вчера – женщине срочно потребовался мой квалифицированный совет. Она работала и поэтому смогла прийти ко мне только вечером. Моя профессия приводит ко мне самых разных людей. Например, некая дама находит на чердаке книгу или автограф. Что это? Громадная ценность или грязная бумажка? Иногда находка стоит кучу денег, а иногда – ничего… Госпожа Шафер принесла с собой томик Шекспира, и я предложил, чтобы она оставила его у меня, пока мы съездим в больницу. У меня были дела в центре города, поэтому я решил проводить ее. Она казалась довольно одинокой и беспомощной. Милая, простая, наивная девушка. Так вот, в больнице нам сказали, что ваш муж умер, и мы отправились в похоронное бюро Галлер.
– Вы были в похоронном бюро? – В холодных глазах госпожи Мартинели появилось нечто вроде изумления.
Люсет Дион отошла к ближайшему окну и стояла там, рассматривая алую герань в цветочном ящике.
– Да. Знаете, госпожа Мартинели, у госпожи Шафер сложилось впечатление, что ваш муж был одиноким человеком. Она была старомодна и педантична. Даже цветы ему купила.
