Книга Книга покойника, страница 34. Автор книги Янина Забелина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Книга покойника»

Cтраница 34

– Меня зовут госпожа Лихтенвальтер, – сказала она. – Садитесь.

Она опустилась на стул, стоявший за письменным столом, Граф устроился напротив. Скупой свет едва проникал в комнату сквозь коричневые шторы. Граф с трудом различал сильные, резкие черты ее лица, седеющие волосы, тяжелый подбородок. Она глядела на него с любопытством.

– Я хотел разместить больную у вас только на время, – постарался вернуть разговор в прежнее русло Граф. – Я в определенном смысле несу ответственность – взялся устроить ее. Надеюсь, вы сможете показать мне свободные комнаты.

– С удовольствием.

Граф огляделся.

– Интересное старинное здание. А вы не знаете, в связи с чем Иеремия Валп основал вашу больницу?

– Он когда-то жил в этом доме, а его сын – в соседнем. Сын совершенно опустился под влиянием то ли наркотиков, то ли алкоголя, точно не знаю. Семейный врач пообещал вылечить его дома и вылечил. Поэтому Иеремия Валп оставил завещание, согласно которому оба дома должны были превратить в психиатрическую лечебницу, а доктор становился ее владельцем с пожизненной оплатой. Из чувства благодарности, знаете ли. После смерти доктора учредили опекунский совет. Сейчас у нас только приходящие врачи. Они навещают своих пациентов. Для вашей больной придется нанять одну из наших сиделок, чтобы присматривать за ней, если ей нужен уход и если у нас найдется сиделка, – добавила госпожа Лихтенвальтер, бросив на гостя язвительный взгляд.

– Боюсь, это может оказаться слишком дорого. А что, сын Иеремии Валпа одобрил то, как распорядились собственностью его отца? Я бы сказал, что это для него довольно мрачное напоминание о прошлом.

– К тому времени ему было уже все равно. Он умер.

– Умер?

Глаза госпожи Лихтенвальтер сверкнули циничным удовольствием.

– Покончил с собой. Полагаю, после излечения он счел, что жить уже не стоит.

– Должно быть, у вас очень трудная работа?

Госпожа Лихтенвальтер повела широкой бровью.

– Мы здесь столько всего насмотрелись, что уже привыкли и даже, пожалуй, несколько очерствели. И родственники тоже… Вы уж мне поверьте. У нас сейчас нет настоящих психических больных, вроде госпожи Дерек, например. Их обычно помещают в клиники за пределами города. Но госпожу Дерек некому перевезти, а здесь она вполне освоилась и пользуется относительной свободой. Ну что, взглянем?

– Считается, что здесь игровая комната, – объяснила госпожа Лихтенвальтер, бросая равнодушный взгляд на дряхлый столик для пинг-понга, – но сейчас им пользуются только сиделки.

Тяжело ступая, она вышла во двор, Граф не отставал.

– Беда в том, – продолжала она, – что стоит нам пошуметь, как кто-то сразу присылает полицейских. Радио соседей может быть включено всю ночь, их дети могут визжать и вопить на улице под нашими окнами, но не успеет у нас кто-нибудь взвизгнуть, как тут же поступает жалоба.

– Трудно, должно быть, управлять психиатрической клиникой в черте города.

– Ну, большинство из наших клиентов находятся в своих комнатах и не встают с постели. А когда они могут встать, – хрипло хохотнула госпожа Лихтенвальтер, – их переводят еще куда-нибудь или отправляют домой. Пациентов помещают к нам, чтобы избежать огласки. Если им становится лучше, они возвращаются домой. А через какое-то время снова возвращаются. Уж мы-то никому ничего не скажем.

– Возвращаются?

– А что вы думаете? Конечно, есть исключения. Давайте пойдем наверх, пока нас не хватил солнечный удар.

Граф увидел большую столовую на первом этаже, в которую, как сказала госпожа Лихтенвальтер, пациенты никогда не ходят. Это естественно, так как пребывание в заведении Иеремии Валпа не должно предаваться огласке. В столовой обедают сиделки.

– Хорошее помещение для заседаний опекунского совета, – предположил Граф, но госпожа Лихтенвальтер покачала головой.

– Мы больше не проводим их. Слава богу, все это происходит где-то в конторе деловой части города… Там, напротив, наша маленькая приемная врача. Приятная комната, не правда ли?

Граф выразил восхищение приемной, затем последовал за госпожой Лихтенвальтер наверх и осмотрел оба дома. На каждом этаже они сообщались двойными дверьми, прорезанными в капитальной стене. Он увидел множество запертых помещений, несколько больших, хорошо оборудованных пустых комнат, пару – поменьше, а также одну очень маленькую комнатушку на верхнем этаже, освещенную окном в потолке. Заведующая сказала, что проживание госпожи Мадер обойдется сравнительно недорого. Однако, предполагаемое обиталище, душное и без ванны, показалось Графу баснословно дорогим.

– Ну и цены у вас! – проговорил он с восхищением.

– А почему бы и нет? Такие лечебницы не растут на каждом кусте.

– Боюсь, обстановка здесь – не говоря уже об оплате – не совсем подходит бедной госпоже Мадер.

Они уже почти спустились к гостиной, когда Граф, шедший позади своего гида, как бы между прочим, спросил:

– А как поживает пациент доктора Троллингера?

Глава 13
«Заберите меня домой…»

От неожиданности госпожа Лихтенвальтер остановилась на мгновение, крепко вцепившись пальцами в перила.

– Мы никогда не обсуждаем пациентов, – проговорила она.

– Тогда, возможно, доктор Бьянчи сможет рассказать мне об этом.

Госпожа Лихтенвальтер достигла нижней ступеньки лестницы, повернулась и взглянула на Графа. Он небрежно опирался о колонну винтовой лестницы.

– У наших больных есть привилегии, – твердо произнесла она.

– Так же, как и у врачей. Вам не мешает жить мысль о том, какие у них привилегии и насколько мы полагаемся на них? – спросил он с улыбкой.

– Проживем как-нибудь, – довольно грубо ответила она.

– А если доктор окажется негодным – иногда такое бывает, – он ведь все равно остается при своем? Вам, должно быть, это яснее, чем любому непосвященному.

И хотя за все время осмотра клиники Граф не слышал ни единого звука, не говоря уже о человеческих голосах, госпожа Лихтенвальтер, озираясь вокруг, спросила хриплым шепотом:

– О чем вы говорите?

– Я высказал вам лишь свою гипотезу.

– Не стоит здесь… Пройдемте в кабинет.

Она вошла в помещение, пропустила туда Графа, закрыла массивную, орехового дерева дверь и повернулась к посетителю.

– Ну, так в чем дело?

– Давайте сядем.

Она присела на краешек ближайшего стула, не сводя с него глаз. Граф занял место, на котором сидел прежде.

– Представьте себе следующую картину, госпожа Лихтенвальтер, – начал он. – Вот пациент – совершенно одинокий человек. Он находится в чужой квартире, болен. Приглашает незнакомого врача. Тот говорит ему, что он смертельно болен, скажем, лейкемией. Дает ему лекарства, например, сульфамиды, и постепенно доводит до состояния, в котором мог бы оказаться больной лейкемией. Наконец, объявляет, что пациенту необходима госпитализация, и отвозит его в больницу. Но – маленькая подробность: не в обыкновенную больницу, а в частную клинику, вроде этой. – Темный багровый румянец начал заливать желтое лицо госпожи Лихтенвальтер, но она все так же молчала. – Туда, где нет постоянных лечащих врачей, – продолжал Граф. – Туда, где доктор бывает лишь ограниченное время, а персонал очерствел и не обращает внимания на страдания наркоманов. А наш гипотетический больной уже законченный наркоман, и его жизнь постепенно гаснет от постоянного применения убивающих препаратов. И что же написано в свидетельстве о смерти? Нервное истощение от злоупотребления наркотиками. А кто его пишет? Да все тот же лечащий врач! Но наш доктор – очень деятельный человек! В этот же день на другом такси он привозит в нормальную больницу другого пациента, у которого действительно острая лейкемия. Конечно же, его регистрируют под именем первого, тот умирает под чужим именем; его и хоронят под этим чужим именем на кладбище. Единственный подвох в том, что внезапно появляется друг умершего и видит тело покойного в похоронном бюро. Что ж, это только гипотеза… Увидел ли друг то, что ожидал увидеть? Смогли бы вы сыграть в эту игру, если бы не нашлось пациента с лейкемией, похожего на другого человека?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация