— Энксолар… — Рикон задумчиво почесал затылок, словно загипнотизированный вглядываясь в рисунок. — Констракт божественного уровня… Я что-то читал об этом. Это же из разряда легенд.
— В большинстве случаев считается, что Энксолары вовсе и не созданы для понимания человеком, а следовательно и использование их человеку неподвластно, — спокойно продолжил Сойер. — Они позволяют управлять такими вещами, как… жизнь, время, пространство. Не удивительно, что для понимания и использования столь великого знания понадобился целый народ. Но именно такая сила и может отпугивать сам эриад.
— Так что? У нас нет шансов его понять? — без особой надежды на обратное произнес Рикон. — Да и… как мы утащим это знание с собой? Всю стену мы забрать не сможем, верно?
— Нет, — коротко ответил Сойер. — Всю стену мы забирать не будем. И нет. У нас есть все шансы это понять и использовать. Я примерно понимаю, как она должна работать. В свое время я прочитал уйму книг про констракты и энксолары. Я думаю, это станет для нас хорошим бонусом.
— Много времени понадобится? — спросил Джейт, серьезно взглянув на Сойера.
Хотя сам он книжки не очень любил, но, услышав, что такую сложную вещь Сойер может понять благодаря именно чтению, Красный решил ни в коем случае больше не недооценивать значение библиотек.
Вместо ответа, Сойер позволил себе слабо ухмыльнуться. Задрав тогу до плеча, юноша поднял правую руку и повернул ее ладонью к себе. Вокруг руки тут же открылись около пяти констрактов, принявшихся безумно крутиться подобно шестеренкам в часах.
Стена перед ними задрожала и медленно покрылась светом, так же, как минуту назад светилась дверь в храм. Но на этот раз команду ждало более эффектное свето-представление. Каждый вспыхнувший рисунок на стене и стволе дерева испускал некое подобие дыма, который медленно отрываясь от рисунка, втягивался в руку Сойера. Вскоре весь энксолар словно дымная иллюзия превратился в маленький ураган света и пыльцы, исчезающий самой узкой частью в печатях на руке юноши.
— Есть множество способов сохранить информацию, помимо памяти и искусственных носителей, — добавил Сойер, коротко объясняя свои действия. — Энергетику проще всего «скачать» и сделать частью себя. Стоит отдать должное создателем этого рисунка, они предусмотрели такую возможность для своего творения.
Последние крохи информации срастались с рукой Сойера, и Джейт облегченно вздохнул.
— Я думал это будет слож…
Неожиданный мощный толчок сотряс храм, мгновенно разрушив мистическую атмосферу и спустив с потолка слой пыли и каменной крошки. На улице послышался звук падающих софитов и странный жуткий гул.
— Ловушка! — воскликнул Рикон, спешно вырываясь из комнаты.
Джейт с Сойером переглянулись и поспешили следом. Лишь Эрния не поддалась общей панике и медленно вышла за ними, заставив обоих юношей задержаться на лестнице.
— Эй, что случилось? — обеспокоенно спросил Джейт, уже понимая, что ответ на вопрос очевиден.
— Цунами, — тихо ответила Эрния. — Мир начал тонуть.
— Что?! Уже?! — вскричал Рикон. — Мы не успели? Что? Что нам теперь делать?
Троица героев переглянулась. На лице каждого читался испуг и тревога. Даже Сойер выглядел выбитым из колеи. Времени не оставалось. Джейт ясно помнил, как за пару минут пустота разорвала целый мир, как в ее пучинах сгинула огромнейшая станция Черного Альянса.
Это была сила, с которой невозможно было спорить. Против которой невозможно было играть. В памяти всплыли холодные слова Гэйб-Аула, как будто он снова произносил, стоя среди испуганных приключенцев: «Нет в мирах такой силы, чтобы править бездной эриада, Рик. И даже сэнтэл Ай-Зур не способен уберечься от гнева Энтэриуса».
* * *
Когда по кораблю прошел тревожный короткий сигнал, Рэн понял, что это знак конца. Для Морхотара, для всех, кто в нем останется. И для него, похоже, тоже. Четыре кинжала и копающиеся в теле вредные машины Наар-Киза все больше превращали Рэна в жалкий истерзанный кусок мяса. В памяти обрывками вставали странные сцены из прошлого, заменяя безумные картины настоящего, когда сил терпеть его больше не оставалось.
— Жалкий человечек! — проскрежетал Красный, с гневом взирая вниз. — Ловкости тебе не занимать, но неужели ты думаешь, что ты первый, кто пытается меня сразить?!
— Рэн, эй, Рэн! — двуликий щелкнул пальцами перед лицом пленника. — Слышишь меня? А это? Это слышишь? Всеобщий хаос! Ах, какие силы наполняют этот мир! Сколько суеты и мороки! И только нам с тобой хорошо, да? Мы здесь с тобой, два создания, два единого целого на празднике жизни. Чувствуешь это, Рэн?
Юноша выглядел все более возбужденным, переходя на шепот и ликование, говоря то громко, то чуть ли не теряя все эмоции. Безумные разноцветные глаза отразились в выцветших глазах Однорукого. Он уже не чувствовал протеза, и проклятые машины отдирали последние элементы креплений великого подарка Кида.
Твоя смерть не просто вопрос времени. Это вопрос рока. И, поверь, он обязательно наступит тогда, когда ты меньше всего будешь к этому готов…
— Ты не понимаешь важности момента, Рэн, — разочарованно пропел парень. — Я ждал тебя так долго. Я так мечтал вырваться отсюда, встретиться с тобой! О да, тогда бы мы встречались чаще! Играли бы вместе, слушали звуки наших судеб! Но… Инкогнито сказала мне все. Сказала ждать. Она ведь все знает. Знала, что ты сам придешь сюда. И здесь ты умрешь. Зачем тратить много сил ради неэффектного финала, если можно просто подождать нужного времени и получить все и сразу?
По кораблю прошлась очередная серия тревог и приглушенных команд. Девочка, Инкогнито, продолжала неотрывно смотреть в скрытое тенями лицо Рэна.
— Но, если та женщина была права? — неуверенно вставил Сойер. — И этот мир, действительно, канет во тьму, как тот, Мертвый, как мир Джейта и Центр Сола?
— Тогда… моя цель заключается в том, чтобы как можно глубже затолкать в эту тьму ближайшего Корвеносца. И не важно, как глубоко при этом мне самому придется залезть…
— Наар-Киз — идиот, — вдруг спокойно произнес двуликий. — Зазнавшийся старик. Он до сих пор уверен в своем плане. План, который не работает. Вся эта охота за протезом — он уже проиграл ее, но не понимает этого. Этой ночью он умрет. Мы с Инкогнито знали это. Последнее звено моих оков, — юноша опустил хищный взгляд на Рэна и медленно двинулся к обессиленной жертве. — И я, наконец, исполню свою мечту. Свое желание на день рождения. Наконец, никто нам не помешает.
Двуликий присел на корточки, вновь заглядывая в лицо почти отключившемуся Рэну. Какое-то время взгляд безумца изучал образ неподвижного пленника, и улыбка на лицах парня становилась все шире. Вдруг едва заметная усмешка тронула и казавшееся мертвым лицо Рэна.
— Знаешь… в чем твоя… проблема, мальчик? — прохрипел Однорукий, улыбаясь все больше и спокойно смотря в глаза двуликому.
— Не называй меня мальчишкой, — холодно оборвал его двуликий, мгновенно растеряв свой радужный настрой.
