Пока мы говорили, мне в голову пришла неожиданная идея. Она была совершенно дурацкой, но навязчивой, и мне никак не удавалось от нее избавиться. В какой-то момент она перестала казаться мне такой уж плохой (почему бы и не попробовать?), и я внимательно посмотрел на Авелин. Она как раз закончила рассказывать об Аноре и её интрижке с молодым профессором истории и вплотную занялась макаронами. Интересно, как она отреагирует? Авелин подняла взгляд от тарелки, прекратила жевать с полным ртом и вопросительно посмотрела на меня. Может, и правда попробовать? Как там говорят в таких случаях? Что-то вроде…
– Вель…
– Мм?
– Ты мне очень нравишься. Прошу, будь моей девушкой!
Авелин вытаращила глаза и чуть не подавилась макаронами. Откашлявшись, она возмущенно сказала:
– Не шути так, когда я ем, пожалуйста.
– Вообще-то я не шутил, – обиженно проворчал я.
Авелин посмотрела на меня еще более удивленно. Я что-то сказал не так? Нет, вроде бы всё правильно. Или нужно было подождать, пока она доест? Но тогда она снова начала бы что-то рассказывать.
– Ты и вправду серьезно? Вот уж от кого не ожидала. Что с тобой случилось?
– Да ничего со мной не случилось. Почему ты вообще задаешь такие вопросы?
– Это просто как-то странно и неожиданно. И как же Кэйтан?
– Причем тут Кэйтан?!!
– Не ори на меня. Вы разве не вместе? Или вы поссорились? О, я поняла! То-то ты был так подчеркнуто равнодушен. Между вами что-то случилось, и ты хочешь заставить его ревновать?
Я в отчаянии уронил голову на ладонь и тяжело вздохнул. Что за идиотизм?
– Да ладно тебе, не нужно так расстраиваться, что я твой план раскусила. На самом де…
– Вель, – прервал я её. – С чего ты вообще взяла, что между мной и Кэйтаном есть что-то кроме дружбы?
– Ну… я об этом слышала несколько раз, да и все эти ваши взгляды, перешептывания, и то, как он иногда тебя гладит рукой по голове…
– Это духовная магия, снимающая головную боль. При прямом контакте тратится меньше маны.
– Ой, да не оправдывайся. Вы даже колечки одинаковые носите.
– Какие еще колечки?!
– А вот, – она взяла мою левую руку, и указала на безымянный палец. – Думал, я не замечу?
На пальце действительно было надето бледно-зеленое тоненькое колечко в виде змеи, кусающей собственный хвост.
– Гм… не хочу тебя расстраивать, но это асинайское кольцо дружбы, и к Кэйтану оно не имеет никакого отношения.
– Но у него такое же! И вообще… а что это за кольца такие?
– Их могут выдать асинаи, если их ранг хотя бы немного выше минимального. Колечки означают что-то вроде: «этот человек мой друг, если с ним случится что-то плохое, я расстроюсь. Поэтому не вредите ему совсем уж без причины». Ну и заодно это пропуск в Авилус. Нам с Кэйтаном их выдали разные асинайки в разное время, поэтому они нас никак не связывают.
Авелин немного смутилась.
– Вот как, я и не знала. Но всё равно…
– Вель! Умерь свои фантазии! Нет между нами ничего такого, мы просто друзья.
– Ла-а-адно, – расстроено потянула она. – Но я все равно не могу быть твоей девушкой. Я совершенно не представляю тебя в роли парня. Ты слишком женственный, слабый и ненадежный, уж прости. Я вижу в тебе только друга.
Звучало это обидно, но в конце концов такой образ я сам же себе и создал. Кто заподозрит такого безобидного человека в чем-то ужасном?
– Ты правда считаешь меня своим другом? Гм… тоже вариант. Тогда мне нужна от тебя небольшая дружеская помощь.
– А?
– Так уж получилось, что мне пришлось наврать родителям, что у меня есть девушка. Но у меня её нет. И мне нужен кто-то, чтобы разобраться с этой ситуацией, и хотя бы пару раз её поизображать. Конечно, можно было бы попросить Лию, но отец терпеть не может асинаек.
– Так… погоди. То есть ты мне предлагал встречаться только для того, чтобы задурить голову своим родителям?!
– Нет конечно! Ты мне действительно очень нравишься. Но раз уж ты мне отказала, то почему бы не попросить тебя о небольшой услуге? Мы ведь друзья? Обещаю, я в долгу не останусь!
Авелин склонила голову набок, опершись на руку, и тяжело вздохнула.
– Я совсем запуталась. Ты и правда странный человек.
– Какой уж есть, – проворчал я.
Воцарилось молчание. Меня подмывало спросить, что она решила, но мне показалось, что не стоит её торопить, чтобы не нарваться на раздражение. Лучше немного подождать, а потом уже спросить. Или, может быть, она сама скажет, что думает, когда соберется с мыслями?
Чтобы случайно снова не начать пялиться на её грудь, я отвернулся, и сделал вид, что меланхолично наблюдаю за весенним городом. Окна столовой выходили на широкий проспект, и из них всегда было интересно наблюдать за снующими людьми и повозками. Внезапно я почувствовал что-то знакомое и родное где-то рядом. Чувство души у меня развито очень плохо, поэтому ощущение было слабым и мимолетным. Ели бы я в этот момент говорил с Авелин или о чем-то напряженно размышлял, я бы ничего не заметил.
Мой взгляд скользнул в ту сторону, откуда исходило чувство, и наткнулся на небольшую скромную карету с Божественным Оком на дверях. Карета остановилась, из неё выскочил незнакомый молодой парень в белой рясе служителя церкви. Никакого оружия, если не считать небольшого ножа на поясе, при нем не было, магией от него веяло тоже слабо, наверняка только стандартные чары, наложенные на одежду. Возможно, это простой посыльный, бояться нечего.
Церковь – это огромная организация, в которой помимо священников, инквизиторов и высшего руководства, есть еще множество самых разных людей. В конце концов, там тоже нужно готовить, убирать, стирать и делать целую кучу обычных бытовых вещей. Рядовые служители церкви как раз этим и занимаются. В большинстве случаев, они это делают за еду, кров и одежду, но есть среди них и наемники, которым платят люминами. Зачастую это талантливые люди, например, художники или скульпторы, но также иногда нанимают и магов, особенно асинаев. Такие наемники подписывают контракт, носят рясы и считаются на время его действия служителями церкви.
Поэтому, даже учитывая мое положение, мне нет смысла опасаться каждого человека в рясе. Да я ведь и сам в ней ходил, когда изображал из себя Элиссу. Однако странно, что я на него среагировал. Или это не на него? Парень заглянул в карету и что-то сказал, после чего отошел в сторону. Спустя несколько секунд, я с удивлением увидел, как оттуда вылезает Кэйтан. На нем тоже была ряса, только черная, какие носят монахи и послушники. Вид его был на редкость уставший, измученный и какой-то совсем нездоровый. Его словно пытали несколько дней, и при этом не давали спать. Это было не похоже на обычное магическое истощение, Кэй словно ушел глубоко в себя, его взгляд был совершенно пустым и отрешенным.
