– Алле?! Моника, Моника Исаева?
– Да, – ответила, услышав голос секретаря.
– Это вам из деканата звонят. Вы подавали заявку на перевод вас на заочное отделение. Подавали?
– Подавала.
– Так. Ваша просьба отклонена. Более того. Мы обнаружили, что вам случайным образом, разумеется, произошла ошибка, и мы в этом еще разберемся. Вам случайным образом была выдана ошибочная зачетка. Мы ее аннулировали. С завтрашнего дня возвращайтесь на занятия. Вы меня услышали?
– Да, услышала. А почему отказано?
– Почему? Не знаю, милочка. Мое дело вам сообщить результат, все остальное можете узнать у нас в деканате, подав…
– Письменный запрос.
– Именно, – ответила женщина и мгновенно отключилась.
И, как это понимать? Доступ в квартиру, доступ к моей учебе. А откуда он узнал про зачетку? И настолько быстро… Он не просто знал, что будет после встречи. Человек со шрамом успел все решить и организовать еще до встречи!!! И этот телефон, и мою учебу. Все. В деканате успели принять решение и… откуда им известен этот номер, и почему они думают, что он мой?!!
Я, конечно, слышала, что бывает с девчонками в большом городе. Избалованные олигархи со своими странными привычками всегда и все держат в своих руках. Набирают глупышек из провинции, делают с ними, что хотят, устраивают тотальную слежку. А потом выбрасывают надоевшие игрушки на помойку. В лучшем случае просто живыми и использованными. В допустимом – избитыми. Ну а в крайнем – в полиэтиленовом мешке.
Захлопнула крышку унитаза и опустилась сверху. Что теперь делать? Выходит, я сейчас, даже находясь в этой квартире, живу под постоянным его контролем. Что и кто может помешать ему, явиться сюда еще раз. И уже лично?
Вздрогнула и тут же поежилась от испуга. Аппарат в моей руке завибрировал. На экране высветилось сообщение:
– Больше никаких контактов с Михайловым.
И вслед за ним упало второе:
– Я сообщу, когда вы мне понадобитесь.
В тот момент я была жутко напугана и еще не знала, чем все это приключение в результате обернется для меня. Мне казалось, что нет, и не будет ничего страшнее того момента, когда я «понадоблюсь» человеку со шрамом. Так я подумала тогда. Но даже не могла представить себе, что уже через считанные дни, поймаю себя на том, что ни один мой вечер не пройдет без того, чтобы в миллионный раз не посмотрела на телефон, на который за это время так и не упадет ни одно сообщение. От него.
Глава 21
Тем же вечером у нас с Майкой состоялся разговор.
– Послушай, Ник, – начала подруга с того, что принесла коробку с пирожными и бутылку вина. Мы устроились в гостиной за круглым столом, на котором так и стояли розы от человека со шрамом. Букет был настолько большим, что мы еле уместили там же два бокала и тарелку со сладостями.
– Может быть, спустим цветы на пол? – предложила я. Еще не успела отойти от всего, что произошло днем, поэтому данная красота мне откровенно резала глаза.
– Ты что! Я такие букеты только в сети видела, а тут – вживую! – сразу же отреагировала моя соседка по квартире. – Ни в коем случае не позволю убирать их куда-либо!
– Ладно, ладно, – сдалась я, – выкладывай, в честь чего праздник?
– А ты вот так вот сразу поняла, что я не просто так? А может быть, новоселье хочу отпраздновать?
– Ага, – кивнула, наливая себе вино. Не знаю, как кому, а мне сегодня оно очень необходимо.
– Ой, и мне, чуть плесни! – подставила свой сосуд подруга. – Ой, вкуснятина какая! – пригубив немного, она блаженно зажмурилась. – Хорошо, так и быть, раз уж ты так настаиваешь.
– Ага, очень настаиваю, – сделав сразу три добрых глотка, пробубнила Ника.
– И ничего смешного в этом нет, – быстро показала язык собеседница. – Короче, я целый день сегодня думала о том, что ты мне вчера рассказала. И все никак успокоиться не могу. В общем, и так прикидывала, и этак. Ну, Ник, ты только сразу не отказывайся, пожалуйста. Я и вправду все хорошенько обдумала. Во-о-от…
– Что ты хочешь?
– Помоги мне свою фотку отправить в клуб! Я тоже хочу!
– Майка! Ты совсем больная?! Зачем тебе это? – напустилась я на сумасшедшую и вскочила из-за стола.
– А что, – тут же надула губы эта полоумная, – тебе политика можно, а мне нельзя? Бабки, цветы, телефон, которого еще даже в продаже нет! Охренеть! А потом он тебе еще и замуж предложит. Я тогда тебя лично-персонально убью!
– Майка, – резко возразила я, – ты не понимаешь, о чем говоришь! Во-первых, это же настоящая проституция.
– И что? Не такая уж и проституция! Ты же пошла!
– Проституция, потому что ты предлагаешь себя, тебя выбирают, в потом… делают, что захотят. И я пошла не затем, чтобы найти себе мужа! Если бы не Коля, и не необходимость найти деньги к утру – в жизни бы этого не сделала. А теперь…
– Что теперь? – насторожилась смелая моя собеседница. – Еще что-то случилось, о чем ты мне не рассказала? Ника! Ну, не молчи же! Что? Сегодня?
– Я не хочу об этом говорить.
– Слушай, или ты мне все рассказываешь, или, я все равно пойду в этот клуб!
– Это шантаж, тебе не кажется?
– Не кажется. Если ты уж так сильно печешься о моем здоровье, будь любезна, рассказать все и до самого конца!
Прошлась по комнате. Несколько раз. По кругу. В результате подошла к столу и залпом выпила все вино, что еще оставалось в моем бокале. Она права. Если не хочу, чтобы она натворила бед – должна рассказать. Причем все.
– Ладно. Сядь и слушай, – наконец, выдохнула я. – Очень надеюсь, что после этого ты перестанешь совать свою голову в петлю.
Не смотря на то, что внутри у меня накипело гораздо больше, рассказывала совсем недолго, однако, глаза моей соседки по квартире в результате удвоились в размере.
– Как это один тебя продал, а второй купил? Как это в деканате все решил? Что значит купи-и-ил? Ника, ты уверена в том, что говоришь?
– На все сто, – кивнула убито. – А когда вернулась – на этом же столе лежал телефон. На него же и позвонили из деканата. На него уже звонили из деканата, когда я вошла в квартиру! Ты понимаешь, Майка, насколько все серьезно?
– Охренеть… И что ты теперь будешь делать?
– Как минимум, не позволю тебе допустить ту же ошибку.
– А… как максимум?
– А как максимум…
Мне не дали договорить. В дверь раздался резкий звонок. И на сей раз, вздрогнули уже мы обе.
– Я н-не пойду открывать, – пугливо приклеилась к своему стулу Майя.
Я тоже не сдвинулась с места, тихо надеясь, что тот, кто звонил, не станет это повторять и просто уйдет. Но мои надежды не оправдались – звонок повторился. Раз. Потом еще раз.
