– Не тяни руки! Пощупать хочешь? Не стоит. Это богатство не для такой, как ты… и не для такой, как я… эх!
Она была права. Вся моя жизнь рухнула, ушла в прошлое, и я теперь стала другой…
– А для кого? Для той дочери эрла, что ли? – начала говорить, как пребывая в трансе, а потом вдруг встрепенулась, и в голосе моем пробудилась жесткость вперемешку с негодованием.
– Невесту Ингвара имеешь в виду? – задумчиво склонила голову набок Рагна. – Не могу представить ни на одной ангрийке такой наряд…
– Да уж! Видение! – получилось сказать это очень желчно, да простит меня богиня. – Снимет с себя шкуры… и облачится в парчу! Ха! Все равно, что надеть на корову…
– Что, что? – теперь пожилая женщина смотрела только на меня и очень пристально.
– А какой у этой невесты мех? – постаралась дать задний ход и увести разговор в другое русло. – Не знаешь? У Ингвара во время торжеств на плечах заметила шкуру волка. А у нее?..
– Мех? Сама не могла видеть, но вроде бы рысь. А что?
– Так… пытаюсь создать ее мысленный образ.
– А зачем? Завтра уже встретишь на пиру, вот и увидишь…
От ее слов у меня вспыхнуло все внутри, а еще и снаружи. Все из-за упоминания о той девушке? Да почему же так? Какое мне до нее дело? До них! Богиня, я начала ревновать Игнара? Немыслимо!
– Вряд ли распознаю ее… Мое дело маленькое: выйти, станцевать и покинуть праздник. Где уж рассмотреть всех гостей…
– Ну как же! Наверняка, наш Ингвар посадит красотку рядом с собой…
Как хорошо, что в хранилище свету было мизер, не то стало бы очень стыдно за несдержанность. Подозревала, что буйство чувств, вспыхнувшее в душе, нашло отражение на лице. Теперь на побледневшем лице. И да, сейчас была рабыней… для них, для всех, но не для себя. Дочь Изумрудного рода не могла быть невольницей. Это совершенно немыслимо, против этого гласили древние талмуды со сводами законов и правил. Будь кто из родственников рядом со мной во время пленения, а не умри они все при взятии крепостной стены и замка, должны были отстоять мою свободу у врага, или лишить меня и себя жизни. Я же не совершила над собой положенный ритуал лишь потому, что назначила себе миссию. Теперь вот следовало о ней не забывать.
– Помни, Ингрид! – призвала себя мысленно. – Ты не принадлежишь себе. Род хотел твоего замужества не так давно, но потом все пошло прахом… Теперь можно считать, что одной ногой уже ступила за грань.
Слово «теперь» вызвало дрожь. Немыслимо, но дело обстояло так, что должна совсем уйти туда, но потянув за собой врага. На пиру могла представиться такая возможность. Там точно будет Ингвар, его отец и толпа родовитых гостей. Целей сколько угодно, лишь бы хватило мужества, и не дрогнула рука. Да, и «ортонтар» еще… Но богиня? Я всего лишь слабая девушка! Как с этим быть? Из всех положенных воину навыков, а собиралась встать на тропу войны, обладала лишь способностью к верховой езде. Да, здесь могла бы поспорить с опытным наездником… наверное. Сомнения имелись потому, что никогда ни с кем не состязалась в скачках. А мчать по полям и лугам, словно птица, в сопровождении одного лишь главного замкового конюха, это, должно быть, иное…
– И не рассчитывай, что тебе позволено будет тут же уйти с пира… Инга! Подойди же сюда. Мне без свечей ничего не видно, – как привел в чувство голос Рагны, и, похоже, что успела что-то пропустить из ее высказываний, пока была погружена в собственные мысли. Вон, она уже закрыла крышку первого сундука и распахнула следующую. – Одну он тебя не отпустит, а все слуги, кому можно бы доверить отвести домой девушку, как пить дать, налакаются браги… Смотри-ка, это платье подойдет?
Покосилась на нее и заметила, как вытащила на свет полупрозрачный наряд, похожий на тот, что носят жены и наложницы из гаремов Сикрии, заморской страны, которая расположена много южнее Дартии. Я подсмотрела однажды за гостями отца, которых принимали в замке по велению государя, и среди них было несколько женщин, которых сразу же закрыли в самой отдаленной комнате.
– Возможно. Но к нему должны быть шаровары и короткая такая кофточка…
– Эти? – ангрийка лишь немного порылась и достала то, о чем ей сказала. – Странный наряд… ты уверена, что наденешь такое?
– Для танца самое то…
– Возможно… это, если в этом танцевать. А если просто сидеть в общем зале с нашими мужиками?..
– Кто же меня там посадит? Я же рабыня…
Вот же испытание послала судьба! Рабство! А ведь я стремилась стать служительницей в храме Рукпи, потихоньку готовилась к монашеству и стала бы одной из послушных дочерей богини, если бы ни воля отца и приказ государя начать готовиться к замужеству.
– Рабыня, говоришь? Только без клейма… – отчего-то хмыкнула и тихо рассмеялась, будто своим мыслям, Рагна. – И оттого совсем не знаешь, кому подвластна теперь и душой и телом? Забавно…
– А если придется на пиру остаться, то где тогда окажусь? – постаралась не обращать внимания на ее смех и хитрый прищур, а лучше попытаться выведать полезные сведения. – Среди других рабов, скорее всего, но где это? Там будет некая комната?..
– А это, Инга, как решит Ингвар. Все от него будет зависеть. Захочет, закроет… захочет, с собой рядом посадит…
– Это вряд ли… – задумалась теперь уже о том, что быть постоянно под наблюдением хозяина мне совсем ни к чему.
– И вот этот яркий и почти прозрачный наряд… тебе совсем не страшно его надевать? Ведь у Ингвара еще не до конца зажило плечо…
– При чем здесь его рана? – теперь я уже с недоумением смотрела на пожилую ангрийку. Что она хотела мне сказать?
– Вижу, что до тебя ничего не доходит… молода еще и совсем неопытна, должно быть. Ну, что же… все в руках богов, а Обин всегда благоволил к Ингвару… Держи свой танцевальный наряд, девочка.
Когда вышли из хранилища, увидели, что Ингвар собрался куда-то ехать. Рагна посмотрела тогда еще ему вслед и покачала головой.
– Куда это он? – спросила у нее, заподозрив, что ангрийка многое знает про хозяина этой усадьбы.
Может, оно было и так, только она не пожелала меня просвещать. Кухарка только вздохнула да и поспешила заняться своими прямыми обязанностями.
– Мало ли, какие у него дела… – вот таким был ее ответ, а еще что-то там проговорила про обед.
А раз Рагна оказалась занята, Симона вовсю стучала валиком для глажки белья в хозяйственной комнате, то и мне следовало приступить к делу. А на него мне еще вчера указал Ингвар. Вот и пошла в свою мастерскую. Только не было отчего-то желания вышивать лошадей. Я и так, и сяк, а работа продвигалась крайне медленно. Тогда просто отложила тот рисунок, а взяла в руки пяльцы, где был изображен ангрийский воин, прикованный к ритуальному камню. Симона приняла в наброске цепи за крылья, но она ошиблась. Это было началом моей мести завоевателям. Вот вам! Не все побеждать! А каково отвечать за содеянное? В своей фантазии представила казнь пойманного воина в святилище, на вершине утеса. Знала я одно такое место, не так уж далеко оно было от Изумрудного замка.
