– Как Ворон?
– Да, – соглашаюсь я, – он и Оводов. Они в основном преступники.
– А причем здесь я?
– Просто стечение обстоятельств, – спокойно говорю ей, – все «жертвы», которых я должен найти, обычно приходят ко мне ночью во сне или же к ним приводят знаки. Так вот однажды ночью меня посетил образ маленькой девочки. И тогда в театре я высматривал именно ее.
– И не нашел?
– Нет, – улыбаюсь ей, – тогда нет. Нашел утром в твоей квартире.
– Я!
– Ты, – со всей нежностью внутри глажу ее лицо, – твое тело ничего не показывало, как бы я не старался. А затем в театре при встрече с Вороном ты перекрасилась сначала полностью в красный цвет, а после покраснели только руки. В тот момент я понял, что у нас один и тот же враг. Ворон как раз охотился за моими дневниками.
– Дневниками?
– Каждый хранитель ведет дневники, – объясняю я, – в них мы делаем значимые для мира события.
– Предсказываете будущее?
– Можно и так сказать.
Неожиданно перед глазами мелькают образы Ворона, маленькой девочки Тони, Фридриха, Яна, Варвары Алексеевны. Каждый послужил подсказкой для меня. Каждый исполнил свою роль просто словами, к которым мне нужно было прислушаться.
– Мы охраняем значимость некоторых людей для мира или будущих хранителей, – произношу я, – это довольно ценная информация, которой могут воспользоваться неправильно. Поэтому каждый хранитель дневники охраняет по-своему, и никто не знает как.
– А почему ты боялся за меня?
– Твое тело блокировалось, и я ничего не видел. А это бывает, если человек «палач». Хранители не видят подсказок о себе и «палачах».
– Так я «палач»?
– Да, – спокойно говорю я, с улыбкой вспоминаю мои страхи, – могла быть им. Но не стала. Чувство мести посещает каждого. Даже меня, – смотрю на нее, успокаивая, – когда ты встретила Ворона, ты же хотела отомстить?
– Хотела, – легко сознается она.
– Но справилась и не сделала ошибку, – обнимаю ее и возвращаю в свой плен, – Оводова и Ворона предадут правосудию. Все так, как и должно быть.
– Теперь ты в безопасности, – говорит тихо она.
От ее слов с любовью, которая теперь согревает сердце, искренне улыбаюсь.
Спустя полгода, очередное субботнее утро в гольф клубе. Не скажу, что ритм жизни хранителя изменился, но некоторые перемены присутствуют. Именно благодаря им, каждый новый день, а тем более ночь, больше не оседают невыносимым осадком в душе. Появилась некая гармония. Возможно все дело во влюбленности? Только мне и не очень хочется искать причину, главное это ненарушенная, а усовершенствованная гармония, течет со мной по жизни. На зеленом поле наблюдаю с друзьями, как Ян довольно профессионально делает замах драйвером. Наши три пораженных лица следят за улетающим вперед мячиком.
– Так ты играешь? – комментирую за всех.
– Да, – улыбается Ян.
– Тогда почему отказывался от моих приглашений?
– Не хотел мешать.
– Что за глупость, – радушно подходит к нему Андрей, обняв крепко за плечи, притягивает к себе, – если ты друг Егора, значит и наш друг.
– Я никогда не разделял вас!
– Знаю, – с некой благодарностью смотрит на меня Ян.
– Так мы будем сегодня играть? – ворчит суетливо Милан.
– Конечно, – улыбаюсь я.
Подхожу к своим лучшим друзьям. Широко разведя руки в стороны, обнимаю их, и мы образуем маленький кружок. Я благодарен судьбе, что связала меня с каждым из них.
– Вот теперь, мы полноценный джентльменский клуб, – объявляет Андрей.
Возвращаюсь домой, глаза ищут Тоню. Ее нет в столовой и на кухне. Следую прямиком в облюбованную ей комнату – в мой кабинет. И не ошибаюсь, застаю за своим рабочим столом. Она внимательно изучает материалы в папке перед собой. Погрузившись в очередное дело, не замечает мое присутствие.
– Милая, – произношу я, – я вернулся.
– А! – поднимает неохотно свое лицо.
Вдруг замечаю в карих глазах испуг. Ее руки начинают быстро собирать документы в папку. Закрыв ее, Тоня пытается спрятать папку под стол, как провинившийся ребенок.
– Мне казалось, мы договорились, – недовольно смотрю на нее, – ты не приносишь работу домой.
– Знаю, – поджимает губы, – просто очень интересное дело.
– Нет.
Быстро выхожу из кабинета и следую в столовую. Слышу за спиной, как она меня догоняет. Но не оборачиваюсь.
– Но, Егор!
– Тоня, мы это уже обсуждали, – подхожу к кухонному острову и смотрю на нее, – я держу подальше тебя от своего призвания, а ты не вмешиваешь меня в свои расследования. Так нам двоим, будет намного проще. Помню, мы оба согласились?
– Знаю, ты пытаешься меня уберечь.
– Вот именно, – как всегда смягчаюсь под действием карих глаз.
– Но какой смысл, если я знаю о тебе все?
– Не все, – уточняю я, – ты не знаешь самого главного. И поэтому я спокоен.
– И чего же? – словно вызывая, скрещивает руки на груди.
– Про мои дневники.
– Дневники? Я знаю, где они, – довольно уверенно сообщает Тоня.
– Да? – улыбаюсь я, – И где же?
– В твоих книгах в кабинете.
Моментально замираю с поражением на лице. Она не могла их увидеть из-за невидимых чернил. Ни один человек, побывавший в моем доме, не догадался, лишь она. И опять, ей удается меня удивить.
– Я сразу это поняла, – ликуя, произносит она, – когда ты впервые меня привез к себе.
– Знаешь… Не понимаю, почему ты не хранитель?
– Я намного лучше, – довольно заявляет мне, – я жена хранителя.
– Хорошо, – как всегда быстро сдаюсь, – и что в этом деле интересного?
– О! – подмигивает мне, – Тебе понравится.
