Констанция
Про «девичий» лес я узнала еще в приюте. Некоторые девочки рассказывали про него как про некое сказочное убежище для обиженных девушек. Но воспитательница однажды довольно сухо объяснила нам, что в этот лес может войти не каждая девушка:
– Капризницы и глупышки не попадут в этот лес. Только те, кому реально угрожает опасность могут войти в него. Все остальные будут бродить по опушке, блуждая в трех соснах.
Однако девочки продолжали болтать и, однажды старая нянюшка рассказала нам, где и как его можно найти. Добравшись до поворота к моему поместью, я простилась с охраной, пересела на лошадь и углубилась в лес. Дождалась, пока стихли все звуки каравана, слезла с лошади, и держа лошадь в поводу закричала:
– Мать лесааааа! Прими меняяяя!
Главный секрет «девичьего» леса был в том, что его можно было найти в любом лесу или роще. Я вспомнила неизвестных, явившихся в мой дом, смерть графа, поиски его сына и гул прошел среди высоких сосен, посыпался снег, эхо замкнулось в круг, словно я стояла в кольце гор. Из – за дерева выступила женщина. Невысокая, черноволосая в помятой прожженной одежде, она точно сию минуту вышла из боя, бережно удерживая на весу перебитую руку.
– Кто звал меня? – тихо спросила она.
Я тотчас опустилась на колени:
– Я, матушка. Прими меня под защиту своего леса, мне некуда больше идти…
Женщина слегка повела здоровой рукой:
– Некуда, – подтвердила она сухо. – Что ж, бери коня, ступай след в след.
Несколько минут мы шли среди прозрачного зимнего кустарника и молоденьких сосенок, потом их сменили могучие ели, а затем темно-зеленые лапы раздвинулись, выпуская нас на поляну.
Здесь тоже была зима, но среди светлого сосняка стояли рубленые избы. Несколько молодых девушек и женщин средних лет занимались разными делами. Увидев нас, они оставили свои дела и стали пристально меня рассматривать.
Я остановилась, и не сразу заметила, как изменилась моя спутница: она осталась такой же невысокой, но выглядела гораздо старше и суровей. Кожаная одежда осталась, но теперь она была новая и опрятная. На поясе появились разные мелочи, только волосы остались коротко обрезанными и растрепанными.
– Как тебя зовут, дитя? – сорванным голосом спросила женщина.
– Констанция.
– Красивое имя. Пойдем со мной, я представлю тебя старшим. Расскажешь, что умеешь делать и, тебе найдут жилье.
Возражать я не посмела, хотя мне было очень любопытно просто осмотреть эту необычную деревню.
Старшие оказались крепкими женщинами средних лет. Волосы одной были абсолютно седыми и коротко остриженными, две другие носили по четыре короткие косы, стянутые кожаными ремешками. Я вежливо поздоровалась и коротко рассказала свою историю:
– Я хотела вернуть молодому графу его добро, но узнала, что в поместье явились неизвестные мне люди. Боюсь тайна семьи Этуш известна еще кому-то. Не хочу сидеть в клетке и рыдать от боли.
– Понятно, – стриженная оценила взглядом мою одежду, коня и руки: – что умеешь делать?
– Всю домашнюю работу, немного шить и вышивать, – при этих словах я поморщилась, рукоделие это все же не моя стихия. – Лучше всего получается стряпать, вести бухгалтерские книги и ткать.
– Отлично, вот с книгами нам и поможешь, – решила седая.
При этом две другие не проронили ни слова, только синхронно кивнули. Седая старшая назвалась Амариллой и проводила меня к длинному дому, пояснив:
– Новеньких всех здесь селим, а потом решаем, где им удобнее будет. Кто у реки живет, рыбу ловит, кто на поляне лен сеет, Мариса вон травы собирает, так вообще в дупло перебралась.
У меня на языке вертелось множество вопросов – почему селение такое большое, и неужели правда, живут одни девушки? А кто же строит дома, выполняет тяжелую работу? Длинный дом оказался тепло протопленным, и пустым.
– Все по делам разбежались, – пояснила Амарилла, проверяя углы. – Вот свободное спальное место, еда в печи, баня во дворе, для лошадей конюшня вон там. Закончишь устраиваться, приходи в дом со щитом на воротах, там старшие живут.
Я только кивнула. Когда старшая ушла, принялась осматриваться. Дом был длинным, потому что вдоль стен тянулись отгороженные уголки с топчанами. Некоторые были пустые – только тюфяк и одеяло, другие явно обжитые – брошенный платок, забытый гребень, незаконченное рукоделие. Судя по всему в «длинном доме» жило человек пять, не больше. Беленая печь, скобленый стол, большой умывальник, все как в обычном крестьянском доме. Впрочем, кое-где мелькали предметы другого быта: маленькая растрепанная книжка на подоконнике, не платок, а тонкий шарф на перегородке. Мне все больше хотелось познакомиться с обитательницами этого убежища, но сначала надо было распрячь лошадь, отвести ее в стойло и занести в дом переметные сумы.
Лошадь я взяла смирную, так что спокойно сняла сумки, занесла в дом, а потом повела невзрачную лохматую кобылку в тепло. Свою строптивую красавицу, купленную на ярмарке, я с сожаление отправила в поместье, выбрав взамен деревенскую лошадку. В конюшне обнаружилась парочка лошадей, сено, овес, сухие опилки для подстилки и все необходимые скребницы и щетки. Вычистив Крапушу я налила ей воды, насыпала овса и отряхивая руки вышла на яркий свет зимнего полудня.
У конюшни стояла пара девушек. Одна явно деревенская. В длинной пестрой юбке и крытом полушубке. Алый платок, алый кушак, все подчеркивало ее милое лицо и смоляную косу до колен. Вторая выглядела как аристократка – блио из тонкой шерсти, теплый плащ отороченный мехом, перчатки из тонкой кожи вместо рукавиц.
– Добрый день! – поздоровалась я, – меня зовут Констанция, я новенькая.
– Ульфелла, – представилась бледная девушка.
– Милка, – тихо сказала румяная.
– Амарилла велела подойти в дом со щитом на воротах, – сказала я, отряхивая перчатки от прилипшей соломы.
– Мы проводим, – кивнула Ульфелла, а потом попросила: – из какого ты королевства? Расскажи, что сейчас происходит.
Вот когда я трижды поблагодарила старого графа за мое образование! Во время рассказа выяснилось, что Ульфелла – княжна из крупного северного княжества. В девичий лес попала с алтаря, на котором ее собирался зарезать родич, чтобы получить невероятную силу в бою. Правда предварительно он украл ее из родительского дома и долго держал в пещере, пока семья разыскивала девушку. Из холодного камня дороги в девичий лес не было, но алтарь находился на стыке моря, земли и леса, и уж оттуда Мать Леса дотянулась.
Шли мы довольно долго – девушки дали мне возможность рассмотреть селение и поудивляться. Рубленых изб было мало – длинный дом, и еще пяток отдельных домиков. Это было и понятно, женщинам тяжело поднимать тяжести, а строить дом из тонких бревен только лес переводить. Чаще встречались землянки, мазанки, были домики из саманного кирпича, и странные сооружения похожие на плетенные корзинки, обтянутые шкурами. Очевидно каждая жительница устраивалась как привыкла.
