Сэр Джерис прикрепил письмо графа к очередному горшочку меда и отправил мальчишку в лес. К следующему письму. Он искренне волновался – а вдруг мать леса не захочет служить почтальоном для парочки чокнутых юнцов?
Однако магические послания всегда находили своего адресата. Однажды белка вскочила в комнату графа через приоткрытое окно и напугав его ускакала, оставив трубочку бумаги. Для экономии Констанция писала ответ на обороте посланий Танреда и граф начал подбирать красивую бумагу из своих дорожных запасов, прикладывал к запискам маленькие сувениры и убеждал, уговаривал – просто встретится и поговорить.
Констанция
Ленточки, цветочные бутоны, маленькая пряжка для волос, деревянный гребень с искусно вырезанным резным краем, медовые конфеты с орехами и вяленым виноградом. Капельки капали, заставляя Тину чувствовать себя должной, обязанной хотя бы встретиться и поблагодарить гостинцы, а еще лучше – вернуть их. Поколебавшись, она обратилась с просьбой к старшей. Та прихмурила серебристые брови, но пообещала спросить разрешение на встречу у матери леса.
За пару недель Констанция вполне обжилась в девичьем лесу. Учила детей, плела пояса, освоила парочку новых рецептов и поделилась своими знаниями с обитателями «длинного дома». Киина все так же хвостиком ходила за ней, и девушка постепенно привыкла к постоянной спутнице, тенью, скользившей за ней всюду.
На рассвете одного из коротких зимних дней Тина плела косы Ульфелле, а Киина подавала ей ленты и гребень. Внезапно в двери длинного дома постучали, вошла Амарилла:
– Тина, оденься потеплее, мать сказала, что сегодня устроит вам встречу.
– Нам? – Констанция растерялась.
– Тебе и графу, – отмахнулась старшая, – чем-то он матери понравился, так что сейчас тебя выведут на опушку, а вечером заберут. Только смотри – уйдешь с полянки, уже не вернешься.
– Поняла! – забыв про косы, девушка заметалась по дому и, Ульфелле пришлось ее ловить, усаживать на место и убеждать доплести задуманное.
Потом дружно решали – что надеть? Выбирали, как уложить волосы, решали, стоит ли надевать украшения и чем защитить лицо от пронзительного зимнего ветра. Когда появилась мать леса Констанция уже вибрировала как росток, пробивающийся сквозь слежавшуюся лесную подстилку.
– Идем, тебя ждут, – магичка протянула девушке руку, они вместе сделали несколько шагов и очутились на небольшой полянке со всех сторон окруженной кустами. Танред был тут. Стоял, завернувшись в тяжелый плащ, подбитый богатым темным мехом, крутил в руках зеленый клочок шелка в котором девушка опознала свою перчатку.
– Здравствуй, Констанция, – мужчина шагнул вперед, всматриваясь в ее лицо, которое он впервые видел без маски.
Смущаясь, Тина все же подняла подбородок, подставляя кожу редкому зимнему солнышку. Танред отчего-то выдохнул, явно расставаясь с каким-то опасением.
– Не страшная, – насмешливо спросила девушка, поправляя волосы.
– Красивая.
Граф неожиданно улыбнулся так, что Тина увидела – он еще молод, на год, может на два старше нее. Просто его кожа потемнела от ветра и солнца во время походов, да еще горькие складки залегли в углах рта после смерти отца. Левая рука крупная и мозолистая, рука воина легко держала кусочек зеленого шелка, вторая в тяжелой кожаной перчатке по привычке находилась неподалеку от рукояти меча. Воин. Мужчина сохранивший остатки света в своей душе. Тине захотелось сделать шаг, заглянуть в его глаза и наконец убедиться, что ей не привиделся теплый карий цвет его глаз.
Отчего-то девушке стало неуютно от этих открытий. Она на миг опустила ресницы, а потом спросила в лоб:
– Зачем вы хотели меня видеть, граф?
– Поговорить. Увидеть вас без маски. Предложить вам руку и сердце.
Тина внезапно неудержимо рассмеялась:
– Лорд Танред, зачем мне ваша рука? Мне ничего не надо от вас. Могу прямо сейчас подписать бумаги на отказ от вашего наследства. Мне хватит поместья моих родителей.
Танред не понимая нахмурился:
– Но ваш дар, означает, что вы моя невеста.
– Что ж такого, – пожала плечами Тина, – замуж я не хочу, так что женитесь на ком хотите. Вы свободны.
Танред сжал челюсти, сдерживая рвущиеся из глотки слова. Ведь казалось, письма ему писала разумная девушка, способная найти компромисс, подчиниться требованиям долга, а теперь перед ним снова насмешливая и колкая Тина, готовая залепить острым словечком в ответ на его остроту. Он ведь с немалым страхом шел в лес, а вдруг назначенная судьбой невеста окажется страшной старой девой или хуже того – ровесницей отца, неспособной родить наследника?
Девушка была мила. Не красавица, но яркие зеленые глаза искупали не гармоничность ее черт. Непослушные кудрявые волосы не желали лежать в строгих косах и уже топорщились вокруг лба милыми завитками. Простой плащ скрывал ее платье, но было понятно, что за модой Тина не гоняется. Зато ее вкуса и чувства меры хватает для того, чтобы выглядеть приятно.
Как же убедить эту девушку хотя бы вернуться в поместье? Танред заглянул в ее глаза и неожиданно для себя произнес:
– Леди Констанция, памятью своего отца я прошу вас о свидании.
Насмешливый огонек погас. Тина любила графа, пусть как отца, но это чувство было сильно.
– Вы бьете сильнее, чем вам кажется, граф, – Констанция отошла в сторону, задумчиво глядя себе под ноги. – Я соглашусь еще раз увидеться с вами…
– В гостиной вашего поместья, – добавил Танред.
Девушка замолчала, обдумывая услышанное. На деле она понимала проблему молодого графа, но на сердце было тоскливо. Вспомнился старый граф и беззаботное время под его покровительством. Сколько яблок она утащила под покровом ночи в свою комнату!
– Тина, ты же уже взрослая! – горячился лорд Патрик, – прикажи горничной, и она тебе принесет сколько нужно.
Девушка только таращила удивленные глаза:
– Ваша светлость! Но эти же вкуснее! Хотите попробовать?
В итоге граф сдавался, выбирал себе румяное яблоко, усаживался в любимое кресло и разбирал с подопечной главу или две из «Руководства охотника» или «Пособия хозяину большого поместья». С лордом Патриком было тепло. Свою тоску по ушедшей жене он хорошо скрывал, и не забывал радовать своих людей, а вот какой хозяин лорд Танред Тина пока не знала. Правда сэр Джерис писал ей, что молодой граф не сидит сложа руки – ведет переписку со своими людьми, ездит с осмотрами по ближайшим поместьям, выполняет обязанности главы домена.
И все-таки страшно. Конечно, в доме есть охрана и слуги, но девушка хорошо помнила, что одолеть можно кого угодно и где угодно. Если она придет в поместье, значит покинет девичий лес навсегда, станет уязвимой, полностью во власти Танреда.
– Мне нужно подумать, ваше сиятельство, – решилась она на ответ. – То, что вы просите, слишком серьезно изменит мою жизнь.
