– Разумеется.
Хоть зеркало установили вовремя, но вечером я так и не связалась с женихом – боялась горькой правды.
***
Следующим утром меня разбудили рано, чтобы подготовить к приходу преподавателей. Они уже составили мне учебный план на грядущий год и, в частности, на первые две недели, которые были забиты уроками геральдики, истории Эльдора, этикета и танцев. Последнее мне понравилось особенно!
Они были назначены на послеобеденное время, и на мой первый урок были приглашены принц Эшдан и его супруга. Моим партнером же был сам преподаватель – достаточно высокий гном с пышной бородой и завитыми вверх усами. Танцевать с ним было настоящим мучением, поэтому для второй половины урока Латифа «одолжила» мне своего мужа, но сказала, что на следующий урок изволь иметь своего.
– Но у меня нет мужа, – отшутилась я.
– И не будет такими темпами, ваша светлость! – ворчливо сказал учитель. – Вы только взгляните, как вы танцуете! Обе ноги левые! Как вы умудрились не опозориться на балу у кардольского короля?!
– Сама не представляю, – пожав плечами, ответила я. – Наверное, партнер подходил мне по росту.
Учитель покраснел, а Латифа прыснула от смеха. Я хмыкнула, вложила свою руку в протянутую ладонь Эшдона и направилась вслед за ним в центр небольшой бальной залы. Преподаватель танцев, скрипя зубами, включил маграфон
9, и заиграла красивая мелодия. Эшдан склонил голову, положил руку на талию и повел меня в танце. Я подчинялась его движениям, запоминая и одновременно слушая придирчивые наставления учителя.
– Инесса, вы ведь художница?
– Верное замечание, – подтвердила я.
– Значит, сможете нарисовать наш с Латифой портрет к годовщине свадьбы? Мне кажется, ей такой подарок будет приятен.
– Во дворце мало художников?
– Совсем нет, но все они захотят рисовать с натуры. Я же видел вашу работу в салоне – вы можете воссоздавать картину, не наблюдая первоисточник, поэтому получится превосходный сюрприз для моей жены.
– Я попробую.
У меня было три вывода к концу сегодняшнего урока. Во-первых, я отомстила Эшдану за все его колкости сегодняшними танцами, и он даже остался в должниках. Подарить ему бинты заранее или дождаться, когда он не сможет ходить из-за оттоптанных ног?
Во-вторых, находясь на близком расстоянии от Эшдана, я осознала, насколько они с братом похожи, поэтому все больше скучала по яну Арсу. Сердце сжималось в тоске, и вскоре это чувство должно было перебороть страх перед разговором с ним.
В-третьих, танцы жутко выматывают! Надо посоветовать их яне Уклеции – несколько часов каждодневных занятий позволят есть пирожные в любое время суток!
Кстати, о яне Уклеции. После ужина, хотя мне в покои по указу его высочества принесли мольберт, холст, кисти и краски, я решила отложить портрет и написала письмо соседушке, рассказав о своих делах в Мьенсе, а также о последних событиях в Эльдоре. Попросив Китти отправить письмо, я подошла к бюро и достала оттуда дневник моей предшественницы. Там осталось прочитать буквально последние страницы, но я все тянула. Интересно, успела ли она рассказать на бумаге, как осуществляется обмен между мирами и можно ли его предотвратить?
Положив дневник обратно, я вышла в гостиную, где стоял холст, взяла в руки грифель и начала делать набросок. Набросок очень быстро перерос в карандашный портрет некоего мужчины, сильно похожего на… нет, не на яна Эшдана, а на Арса!
Да, братья имеют общие черты и все же они разные, так почему с холста на меня смотрят пронзительные глаза жениха?! Нельзя смешивать чувства и работу, Инесса! Так, начнем все с начала!
Но сколько бы я не начинала, результат был одним и тем же – на меня смотрел ян Арс и никто другой. Время уже перевалило за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Встав, я топнула ногой, сорвала холст и отправилась в комнату. Тут я достала из комода пару огненных шариков и собиралась сжечь портрет, но, как я уже говорила – камина в комнате не оказалось, а шарики служили для свеч в случае отсутствия заряда в магических светильниках.
– Ничего не получается! – воскликнула я и присела на скамью у подножия кровати. – Ничего не получается без тебя, Арс. Я скучаю.
В это же мгновение мое отражение в зеркале расплылось, а я увидела Арса, сидящего за рабочим столом в своем кабинете. Замерев, он перевел настороженный взгляд на зеркало, но, увидев меня, расслабился и улыбнулся.
– Ну привет, пропажа, – с улыбкой сказал он, встал и подошел ближе, опершись на краешек стола. – Уж не чаял тебя увидеть. Ты же у нас теперь яна занятая…
– Арс! – возмущенно воскликнула я, и мужчина, запрокинув голову, рассмеялся.
Я улыбнулась, наслаждаясь каждой чертой любимого. С каждой нашей новой встречей он казался мне все красивее, но разве такое возможно? Мужчину, в постели которого я проснулась в этом мире, можно было назвать идеалом, но вот я смотрю на него сейчас и думаю, что идеал недостижим, ведь он кажется мне прекраснее с каждым днем.
– Я скучала.
Мое признание было произнесено шепотом, но он услышал и улыбнулся, кивнув. Конечно, он знал. Конечно, он тоже скучал. Разве нам нужны слова, чтобы выразить свои чувства, когда наши взгляды в миллионы раз красноречивее?
– Как ты?
– Латифа заботится обо мне, – ответила я, не зная, что и сказать. – Эльдор прекрасен. Думаю, ты был здесь счастлив.
Жених молчал, лишь смотрел на меня задумчивым взглядом. Он будто видел меня насквозь.
– Ты уже познакомилась с ней, – не спросил, а констатировал факт.
– Мы успели «мило» поболтать, – призналась я, нервно заправив прядь за ухо. – Расскажешь?
– Для начала хочу узнать, что тебе известно.
– Чтобы виртуозно солгать?
– Я никогда не стану тебе лгать, Инесса, – повысив голос, ответил дракон.
Я сглотнув, буквально почувствовав мощь, исходившую от него. Покорно склонив голову, сказала:
– Прости, я не хотела тебя оскорблять. Просто я немного напряжена.
– Это ты меня прости, что сразу не рассказал обо всем, – со вздохом произнес ян Арс и придвинул к зеркалу кресло, удобно разместившись в нем. – Я надеялся, что эта история тебя не коснется.
Мне бы хотелось этого же, но прошлое словно бумеранг, возвращается неожиданно и бьет по затылку. Глубоко вздохнув, я пересказала жениху весь наш разговор с Латифой. Арс сидел неподвижно и слушал, иногда мне казалось, что связь прервалась, настолько он был погружен в собственные мысли.
– Но никто не знает, почему ты это сделал, – подвела я итог. – Расскажешь? Пусть эта правда и будет горькой, но мне хочется знать правду.
