Грудь Кэлона резко вздымается, руки сжимаются в кулаки, каждая, напряженная до предела вена проcтупает под смуглой кожей. Не от ярости, а от сдерживаемого внутри вулкана эмоций.
Мой темный воин, рожденный во льдах. И он таял в моих руках, соприкасаясь с пламенем, но что осталось от нашей связи теперь?
— Ты не хочешь видеть меня или хочешь скрыться от моего взгляда, Иса? — низким голосом произносит Кэлон, направляясь ко мне. Предугадывая его движения, я разворачиваюсь, чтобы немедленно убежать прочь, до того, как он прикоснется ко мне, но Кэлон останавливает меня, хватая за запястье. Правой рукой он приподнимает мой подбородок, заставляя смотреть в его глаза. Нет…
— Что ты видишь там, Мандиса? Скажи мне вслух.
— Отвращение, — опускаю взгляд, упираясь взглядом в его ключицы. — Презрение. Жалость, вину…
— Дура! — рявкает Кэл, и я вздрагиваю всем телом, испугавшись до смерти. — На меня посмотри. В глаза мне смотри, девочка, — уже мягко просит Кэлон, но я качаю головой из стороны в сторону. Нет, никогда.
— Смотри на меня, я сказал, — с мягкой угрозой просит Кэлон, и я смотрю на него из-под полуопущенных ресниц, вжимая шею в плечи. Кэлон занимает все пространствo этой комнаты, а я уменьшаюсь до размеров пылинки. Темное свечение исходит от его кожи, словно пары ртути, и проникает в меня, через каждую клеточку, каждую пору.
От его мощи с ума сойти можно. Я изо всех сил стою прямо на предательски дрожащих ногах, и это несмотря на то, что пока он ведет себя не как обезумивший зверь, а как Кэлон, которого я знаю.
Он всегда пленит. Обезоруживает. Он заставляет меня терять разум, и видеть в нем центр моей Вселенной.
Но я никогда не буду в центре его мира. Уже не буду.
— Что ты видишь?
Вину. Сожаление. И боль. И сейчас это его глаза, кристально голубые, без дьявольского пламени в расширенных зрачках. Это глаза того Кэлона, которого я узнала в Нейтральных землях.
Грязная рия. Ему не отмыться от прикосновений к тебе, — все разрушает голос Миноры, вновь сотрясающий cтены моей души.
— Нет..нет..нет..не надо! Не трогай, только не ты… — снова срываюсь я, но Кэлон понимает, что разговариваю я сейчас вовсе не с ним.
Грязная рия. Он чувствует на тебе их запах. Вода никогда не смоет с тебя той грязи, и похоти. Мандиса, главное знай, что твоему телу понравился каждый пес, который брал твое тело, врывался в каждое отверстие… и ты просила еще. И еще.
Не пpавда… это не правда! И Кэлон знает, что мое сердце принадлежит ему. Он знает, что он единственный, кого я всегда хотела и....
Успокаивай себя, рия. Ты просто дешевка, и все три ночи, он проводил с этой милой Амантой. Как видишь, у всего есть замена, даже у огненной рии.
— У меня не было выбора! — кричу я, отвечая голосу Миноры внутри себя. — Перестань! Прочь из моей головы! УХОДИ! Отпусти меня…
— Иса, с кем ты гoворишь? Тише, тише. Успокойся, — он поглаживает мое запястье, пытаясь остановить истерику, но я снова на грани. Думала, что справлюсь со всем этим, что я сильная. Но страшные картинки вновь и вновь проникают в мой разум.
— Я ни с кем… Кэлон, отпусти меня… — Кэлон сдавливает мой подборок, и полностью обращает на себя мое внимание.
— Скажи, что ты не ждала меня, Сах подери. Скажи, что не надеялаcь, что я жив. Скажи, что никогда не мечтала увидеть меня снова. Скажи, что ты убила меня, потому что хотела этого всем сердцем, а не потому, что у тебя не было выбора. Это так было, Мандиса? Так, принцесса? И больше тебя здесь не будет. Я отпущу, но только скажи мне все это, — рычит Кэлон, яростно выдыхая мне в губы.
— И я скажу! Скажу! Я не ждала тебя! Ненавидела каждую секунду! Я хотела, чтобы от тебя даже пепла не осталось! — упираюсь правой ладонью в его твердую грудь, в отчаянной попытке отстраниться и ощущаю, как гулко бьется его сердце, отдаваясь жгучей пульсацией в мою ладонь.
— Продолжай, Мандиса, еще что? Ты не ждала, и не молилась Ори, чтобы он вернул меня к жизни? Так все было? Плевать тебе было на то, жив я или подох? Obsena… Правду, Мандиса. Всю правду, — трясет меня Кэлон, и я понимаю, что не могу сказать того, о чем он просит. Как я могу…?
— Я побежала в зал зеркал Креона… потому что хотела… я не знаю, но я хотела найти тебя. Сразу. На суде ты не оставил мне выбора, Кэлон… — я всхлипываю, содрогаясь от беззвучных и сухих рыданий. Кэлон смотрит на меня, черты его лица ожесточаются, и я уже готовлюсь к явлению зверя, но потом он снова ранит мое сеpдце. На этот раз разрушительной нежностью.
— Иди ко мне, Иса. Тебе нужно поплакать, — не веря своим ушам, я падаю в его объятиях, дав чувствам волю. Держать все в себе невозможно. — Ты ни в чем не виновата, девочка. Это я… это я опоздал, — шепчет он на ухо, вызывая во мне новую порцию слез.
— Ничего не изменить, Кэл. Ты все эти дни прятался от меня… не трогай меня, умоляю, Кэлон. Как ты можешь ко мне прикасаться? — слова застревают в горле, и я снова и снова бью его в грудь, пытаясь освободиться от плена его рук, но Кэл только крепче прижимает меня к себе.
— Я наблюдал каждый день, был рядом. Я думал, что тебе нужно несколько дней одиночества, — и Кэлон снова смотрит мне в глаза, и начинает показывать мне кажущиеся нереальными картинки. Я вижу, как он заходит в мою спальню глубокой ночью, и садиться на край кровати. В его руках всего одна амета, но я вижу, как она мерцает в свете аметистовой луны. Кэлон проводит рукой над моим телом, а потом берет в руку ладонь, исцеляя одну из ран, оставленных Минорой. Перед тем, как уйти, он бережно убирает волосы с моего лица. И нет в его движениях ни намека на неприязнь и отвращения.
Мне трудно в это поверить, невозможно. Я привыкла считать Кэлона душегубом, который жаждет лишь моего тела. Но то, что я вижу сейчас — запредельную нежность и заботу, просто заставляет медленно умирать мое сердце.
Это прекрасно. И не может быть правдой.
Обман. Иллюзия…
— Я умею признавать свои ошибки, Иса. И я готов их исправить. Я хочу помочь тебе. Скажи мне, как…— произносит Кэлон, обдавая своим дыханием мои дрожащие, соленые губы.
И мне впервые за долгое время, нечего ответить. Это так… больно. Нельзя исправить, нельзя забыть. Я словно выжжена изнутри. Не смотри на меня так, словно я все ещё твоя огненная принцесса, а не использованная…Я не хочу. Не могу думать и не могу не думать. Воспоминания, которые он заставил воскреснуть во мне — как бесконечный кошмар, снова и снова мелькают в моей голове. Я сойду с ума, если не смогу справиться, если не заставлю себя забыть. Я дoлжна найти способ, убежище, приют истерзанной душе, спрятать свою боль так глубоко и заставить плавиться, превращая в ярость, гнев, который я обрушу на тех, кто сделал это со мной. Кэлон напрасно считает, что убил всех моих врагов. Пока он жив, пока живы приспешники Саха, я не смогу утешиться и снова стать прежней. Но, чтобы достичь своей цели, я должна понять с какой силой имею дело, выявить слабые места, изучить, а потом использовать. Против них. Я сыграю на единственном инструменте, котoрый сейчас мне доступен — чувстве вины черного жреца. Я превращу свою слабость в оружие.
