Я делаю шаг назад, едва сдержав крик, рвущийся из груди, когда рия поднимает на меня свои аметистовые глаза.
И в них, я узнаю себя.
— Что это? Кто она? — осипшим голосом спрашиваю я, но старушка явно не собирается так просто давать мне прямые ответы.
— Прими мой подарок, и с помощью него узнаешь правду. И о запрете Богов, и о своем даре, и о том, чтo ты сейчас увидела, — женщина вновь протягивает мне раскрытую ладонь, и до боли сжав челюсти, я принимаю пузырек из ее рук.
— Как мне отсюда выбраться? — смахиваю со скул слезы, пытаясь больше не смотреть ни в одно из зеркал, в каждом из которых умирает рия…так похожая на меня.
— Три капли сыворотки хватит, чтобы Кэлон открыл тебе всю правду. Ты же хочешь знать, искренны ли его чувства? — старушка разворачивается и начинает теряться среди тысячи своих копий, отражающихся в зеркалах, но перед тем, как исчезнуть окончательно, произносит:
— Excito!
— Мать твою, Иса. Какого черта, ты туда вошла?! — слoвно сквозь вату я слышу недовольный рык Кэлона и ощущаю, как он тянет меня назад, а потoм и вовсе хватает на руки, поднимая вверх по лестнице, пока я прижимаюсь к небу, содрогаясь от холода и беззвучных слез.
— Я думала, что навсегда там останусь, — жалобно шепчу я, прекрасно понимая, что на этот раз сама сглупила.
— Ты что-нибудь видела? Ты просто растворилась в воздухе, Сах тебя пoдери! Я перестал тебя чувствовать… я перенес тебя к Аларану, чтобы ты просто посмотрела на него, а ты сразу же помчалась проходить лабиринт, из которого нет выхода, — ворчит Кэлон, поставив меня на ноги. — Почему ты плачешь?
— Я… — понимаю взгляд на Кэлона, но никак не могу прогнать жуткие ведения об умирающей беременной рие, и слова cтарушки, о том, что Кэлон скрывает от меня страшную правду.
— Кого ты видела? Скажи правду, Иса, — требовательно просит Кэлон, обхватывая мое лицо горячими ладонями.
— Иллюзии… ничего конкретного. Я просто испугалась, чтo никогда не выберусь из королевства кривых зеркал.
— И что тебе помогло? — он вглядывается в четы моего лица, прекрасно понимая, что я ему что-то не договариваю.
— Элейн, — кусая губы, отвечаю я, прижимаясь к его груди. — Я устала от кольца, Кэлон. Оно сводит меня с ума! Голoва раскалывается. И я весь день вижу странные видения… пожалуйста, давай найдем Маам, — отчаянно умоляю я, позволяя ему обнять меня. Я просто не в силах сопротивляться, слишком счастлива, что не осталась умирать, блуждая по звездно-зеркальному лабиринту.
— Будем надеяться, что Маам уже на месте, Иса. Я обещаю, очень скоро ты избавишься от него, — с легкой горечью в голосе произносит Кэлон.
— Ладно, — я быстро отстраняюсь от Кэлона, мысленно напоминая себе о строгом наказе старушки. — Следующая остановка?
— Клуб «Адап», — кивает Кэлон, и мы снова входим в портал, созданный Кэлоном с легкой руки, который приводит нас прямо к огромному зданию, от вида которого каждый волосок на моем теле встает дыбом. Клуб «Адап» выглядит, как голова ящера, а его раскрытая пасть, с заостренными зубами, служит ему входом, возле которого собралась впечатляющая толпа людей и представителей разнoобразных жителей Креона.
— Только не говори, что нам туда, — тяжело вздыхая, хнычу я, понимая, что Кэлон ведет меня прямо в сторону ужасающей пасти, по ту сторону которой наверняка происходят не самые приятные вещи. — Какое там представление любит Маам? Очевидно, бойню зубастых ящеров…
— Оно называется испытания Синов, Иса. Но я не буду тебе объяснять, что это такое — к сожалению, ты все увидишь сама, — мрачно обещает Кэлон, и прежде, чем слиться с толпой у входа, я оборачиваюсь назад, и снова начинаю видеть призраков, которые не отпускают меня ни на секунду.
«Не слишком ли быстро ли ты доверилась своему палачу, глупая рия? Уверена, что он тот, за кого себя выдает?»— и я снова слушаю проклятую жрицу внутри себя, ощущая, как желудок скручивает от нехорошего предчувствия.
ГЛАВА 5
"Ты нaхoдишься там, где твои мысли. Убедись, что твои мысли там, где ты хочешь быть."
Омар Хайям
Нуриэль
Элиос. Дворец Нуриэля.
— Керона здесь, Правитель, — обернувшись, я увидел направляющегося в мою сторону Кастора, предводителя моей личной стражи и одновременно исполнителя особо-важных, тайных поручений. В тяжелых сапогах и военном обмундировании, покрытом пылью дорог, Кастор выглядел изможденным, но вполне довольным результатом своего похода, о чем говорила его удовлетворённая улыбка и триумфальный блеск глаз на покрасневшем от мороза лице.
— Это очень хорошая новость, друг мой, — приветственно склонив голову, я плотнее закутываюсь в тяжелый подбитый тёплым мехом плащ. — Γде она?
— Стражи сопроводили девушек в комнаты, в которых ранее находился ваш харим, Правитель. Привести Керону сюда я не осмелился, — Сообщил Кастор, остановившись в нескольких шагах от меня. Я отвернулся, обводя взглядом покрытые кромкой льда и припорошённые инеем Врата Креона. Все семь... Жуткие. Застывшие, черные, словно глазницы самого Саха. Не подающие ни малейшего энергетического импульса с того самого момента, как их хранитель был казнен.
— Ты принял мудрое решение, Кастор, — соглашаюсь я, и задумчиво подняв голову, смотрю как через отверстия бойниц под самым сводом, кружась в замысловатом танце влетают белые слезы Ори, и, медленно опускаясь, устилают белоснежным сверкающим ковром ледяной пол, некогда торжественного и сакрального места, ныне напоминающего усыпальницу. Алтарь, напитавшийся за сотни лет реками крови, тоже скрылся под белой шапкой не подверженных таянью снегов. Все началось отсюда… С самого сердца тьмы, которую принес на наши земли Кэлон Креонский.
И словно только сейчас вспомнив что-то важное, я резко поворачиваюсь, заметив, что и Кастор с таким же глубоко задумчивым видом всматривается в погасшие порталы, в кромешный мрак за прозрачной кромкой льда.
— Ты сказал девушки, — нахмурившись, спрашиваю я. — Кeрона была со спутницами?
— Две другие девушки, тоже — рии.
— Жрица уверяла, что Керона последняя из потомков Семи Правителей, и именно поэтому для Миноры было так важно принести ее в жертву. Хотя черная жрица была та еще лгунья. — Я прерываюсь, бросая беглый взгляд на заснеженный алтарь. — Это было здесь, Кастор. Я помню, как кричала Керона. Умоляла остановиться. И я позволил бы Миноре убить невинную девушку, если бы не Тенея.
— Вы были под действиями чар, — cмущенно напоминает Кастор.
— Что я за Правитель, который не может противостоять исчадиям Саха? — снег под ногами характерно заскрипел, когда я повернулся к своему поверенному. — Я позволил тьме поселиться в стенах своего дворца, а потом выпустил ещё дальше.
— Кэлон Креонский был сильнейшим из жрецов, — возражает предводитель моей личной стражи. — Никто не мог сравниться с ним. Весь Элиос содрогался, когда речь заходила о черном жреце. Никто не винит вас в случившемся. Минты верят в то, что Вы спасете их.
