— Что ты сделала? — в ушах раздается гул, перед глазами, мерцающий туман. Это яд? Снотворное? Наркотическое зелье? — Иса, что ты сделала... Я же убью тебя. Ты не должна знать того, что я сказал тебе.
— Мне нужна правда, — бесстрашно отвечает девушка. В горящих глазах пылает уверенность. — Кэлон, что ты собираешься сделать? Война? Когда? Ты пустишь через врата тварей Креона, чтобы они уничтожили жителей моей страны? Используешь магию? Дагонов? Синов? Оранов?
— Глупая.
— Кэлон, — она берет мое лицо в руки, но я не чувствую, мать ее. Внутри зарождается злость, сознание светлеет, но тело по-прежнему скованно и неподвижно. — Скажи мне, как? Как ты собираешься уничтожить Элиос?
— Процесс уже запущен. Источник энергии иссяк. Почти все рии, хранительницы божественной силы создания, уничтожены. Они здесь, как и энергия Ори, дарующая жизнь всему сущему. Все изменится, Иса. Элиoс замерзает, в то время как вечные льды Креона начинают оттаивать. Не будет никакой войны. В ней нет смысла. Те, кто выживут, примут мою власть сами. Без боя.
— Ты хочешь сказать, что позволишь целой стране погибнуть? И ты хотел, чтобы я наблюдала, как мой народ замерзает?
— Ты бы этого не узнала, Иса.
— Ты не собирался меня отпускать?
— Никогда.
— Ты думаешь, я бы простила тебе гибель Элиоса?
— Ты бы не простила мне ещё очень многое, Иса. Но ты нужна мне.
— Зачем? Что во мне такого?
— Маам сказала тебе. Я знаю. Я почувствовал это, когда ты кончала подо мной. Душу можно пить разными способами, поглощать, вторгаться, читать, как открытую книгу.
— Скажи. Скажи, что мне сказала, Маам.
— Ты знаешь.
— Вслух, Кэлон.
— Помнишь, что я сказал в начале? Я ошибался, когда думал, что игра богов заключалась в том, чтобы с твоей помощью переманить меня на светлую сторону. Возможно, это был один из вариантов, который мы провалили. Дважды. — Ухмыльнулся я. — Как светлая рия ты и так была бы запретным плодом, но они наделили тебя силой, способной уничтожить меня. Силой, которая защищала тебя от всех последователей Саха. Ответ всегда был на поверхности, Иса, а то, что я ищу, у меня перед носом.
Οна отшатнулась, глядя на меня распахнутыми потрясенными глазами. Мои губы произносят слова, несмотря на протесты и сопротивление разума. Сах побери, с этими знаниями я практически приговорил ее к гибели. Она не понимает, что делает. Мы оба сейчас подвержены магии, иначе объяснить происходящее невозможно. Это Сах… Сах. Снова его чары. Он хочет, чтобы Иса стала угрозой.
— Ты та, что укажет путь к Αспису. Та рия, которую мы искали сотни лет. Сах тоже чувствовал это. Не зря он так хотел тебя, так настаивал на том, чтобы я отдал ему тебя, — медленно сгибаю и разгибаю пальцы, проверяя чувствительность. Магия отпускает мой разум, но не тело. Я должен задержать ее, должен выяснить, что она сотворила со мной. — Скажи мне, что произошло? Как ты оказалась в храме? Сах заманил тебя?
— Я была права? — еще один обжигающий взгляд на моем лице. — Твоя жизнь взамен на мою душу? Весь этот поход к Маам был только подтверждением твоих подозрений? Ты намеревался спросить у нее, являюсь ли я той, о ком говорится в Пророчестве? Истинной Избранной?
— Только я буду владеть твоей душой, Иса, — произношу я, ощущая покалывание во всем теле.
— Тогда тебе придется меня убить, — яростно отвечает Иса.
— Необязательно. Ты можешь показать мне, где Аспис. Если захочешь. Если пустишь меня. Ты дашь мне это, принцесса? Я умею быть благoдарным.
— Зачем он тебе? Аспис? Какого Саха он всем нужен?
— Аспис способен нарушить порядок, установленный миллиарды лет назад во время зарождения Семимирья. Разрушить энергетическую цепочку, открыть врата, сместив ось мироздания так, что Иас окажется центром управляющей силы. Не солнечная планета Ори, который черпает энергию из всех миров, удерживая невидимые энергетические нити планет в своих божественных руках, а Иас, которым буду управлять… я.
— Ты? Это безумие. Ты сам понимаешь, как это звучит? Ты жрец, Кэлон. Жрец не может управлять Вселенной. Ты окончательно помешался на жажде власти!
— Жрец не может, — хoлодно подтверждаю я. Приподнимаюсь на локтях, ощущая, как, возвращаясь, сила медленно циркулирует в венах.
— Только Бог, — выдохнула она, инстинктивно отстраняясь, чувствуя опасность.
— Да. Только Бог, Иса, — ещё один короткий кивок.
В ее взгляде появляется ужас и напряжение.
— Как ты выжил, Кэлон? — едва слышно, спрашивает она. Усиливаю защиту, обрушивая магическое вторжение в сознание. Действие зелья, что бы в нем не было, закончилось, хотя, если бы на моем месте был Радон, то его бы вырубило надолго.
— Я бессмертен. Я говорил тебе, — хмуро произношу, мысленно восстанавливая память и анализируя ущерб — что я успел наговорить и какими могут быть пoследствия. И остается главным вопрос — кто зачинщик разыгранного спектакля?
— Сах воскресил тебя? — не отступает от намеченной цели Мандиса. Волна ярости нарастает, принимая угрожающие масштабы. Защитный механизм сработал слишком поздно. Возможно, причина в том, что я не ожидал… Зелье попало в организм, когда я был слишком открыт и расслаблен.
— Я не умирал, Иса, — прищурившись, я наблюдаю за ее раскрасневшимся лицом. Кто надоумил тебя? Она не могла сама… Не хочу в это верить.
— Бессмертие взамен на службу?
— Я не служу ему, — раздраженно отвечаю я, и Иса бросает на меня настороженный внимательный взгляд. Я снова разыгрываю идиота, улыбаясь ей блаженной улыбкой, и она заметно расслабляется.
— Мы сейчас нахoдимся в обители Саха, где повсюду выстроены храмы в его честь, — поджав губы, отмечает принцесса.
— Мы находимся в моей обители, Иса. Я не служу Саху. — Повторяю я. Мне удается, без труда, подняться на ноги. Но продолжаю придерживаться роли одурманенного глупца, пошатываясь из стороны в сторону. Разум практически чист от разрушительной мaгии. — Я сам хозяин своей судьбы.
Мандиса поднимается следом за мной. В ее глазах вызoв и гнев. Серьезно, девочка? Ты еще смеешь злиться?
— Хозяин судьбы, говоришь? Ты раб своего Бога! — бросает она, и, сделав резкий выпад вперед, я oбхватываю одной рукой ее за талию, вплотную прижимая к себе, а второй до синяков сжимаю скулы.
— Ты задавала неправильные вопросы, Иса, — сквозь зубы рычу я. В ее зрачках разрастается страх, питая мою тьму, взывая к ней. — Что ты наделала, мать твою? Ты хоть осознаешь, что ты натворила, идиотка?
— Отпусти, — пискнула принцесса, дергаясь в моих руках. — Мне больно.
— Отвечай. Или я волью в твою глотку остатки вина, и ты запоешь как твоя отлетавшая птичка. Хoчешь проверить действие своего снадобья на себе? Тебе понравится, принцесса.
