Приоткрыт так навязчиво и маняще, что моя рука сама тянется к тому, чтобы распахнуть его.
До этого дня, мое любопытство никогда не приводило меня ни к чему хорошему. Взять хотя бы тот случай, когда я прочитала дневник Брэндана.
Сердце вдруг резко и бешено начало проламывать грудь, но мои пальцы уже невозможно было остановить. Несмотря на десятки ужасных предчувствий, я как завороженная открывала скрипящий ящик.
А когда я, наконец, сделала это, думала, что ошиблась. Грудь сдавило дьявольскими силками, я все сильнее вглядывалась в небольшие книжечки в твердых, бордовых переплетах.
Эти книжечки были похожи на дневник Брэндана, и только увидев позолоченную надпись на одном из переплетов, я поняла, что это не дневник Брэда.
Это что-то гораздо хуже. Это как тайное знание, к которому я уж точно не имею права прикасаться, но собираюсь.
Как будто я нашла бомбу, спрятанную в самом сердце замка, и собираюсь попытаться обезвредить ее.
Но поскольку делать я этого не умею, она может с легкость взорваться, стоит мне только перепутать провода и…
Но времени думать нет, и пресытившись нагрянувшим адреналином, я беру в руки небольшой томик и прячу его за пояс юбки, накрывая блузкой. Твердый переплет сжигает кожу, и пытаясь выровнять дыхание, я возвращаюсь к Саре, протягивая ей блокнот.
Я действительно надеюсь, что руки мои не дрожат, и весь мой вид молчит о том, что только что совершила вероломную гадкую кражу.
Я могла бы прочитать томик здесь…могла бы не забирать его из библиотеки. Но вдруг Сара бы закрыла тумбочку? Может, в этом и нет ничего плохого? Прежде я забирала книги из библиотеки, и это было не запрещено. К тому же я всегда возвращала их на место.
— Ты моя спасительница, — Сара выхватила блокнот из моих рук, а потом с подозрением уставилась на меня. — Я надеюсь, ты не заглядывала внутрь? Мы, писатели, не любим, когда кто-то видит наши незаконченные идеи…
— Ну, что вы, — выдавила я, чувствуя как пересохло горло.
— Просто у тебя такой вид, будто ты только что там увидела приведение, — она добродушно улыбнулась мне, наконец возвращаясь к реальности. — Хотя, кто знает. В этой библиотеке можно много чего найти. Спокойствие. Эмоции. Ответы на самые сокровенные вопросы…ну а я, здесь нахожу вдохновение.
Сара прижала свой блокнот в груди, и что-то тихо напевая себе под нос, направилась к своему уголку, где постоянно попивала чай и что-то писала.
Наконец-то я могла выдохнуть и расслабить мышцы лица. Я знала, что довольно опрометчиво доставать том здесь и сейчас, но хотела еще раз убедиться в том, что это то, о чем я думаю.
Что я действительно украла что-то куда ценнее, чем даже диадема Меридианы.
Теперь, я была не просто источником власти. Мне казалось, что я держу огромный ключ к ответам на все вопросы, только осмелюсь ли я повернуть его в замочной скважине?
Я подула на багровый переплет, чтобы удалить последние остатки пыли, и еще раз прочитала надпись, состоящую из позолоченных букв:
«Дневник Джонатана Виндзора» и годы его правления.
Дневник отца Брэндана. Что может быть хуже дневника Брэндана? Только это.
Не знаю, что я ожидала там увидеть или прочитать. Но точно не то, что в последствии прочитала.
Теперь я знала все. Я знала больше, чем Брэндан, Меридиана и парламент.
Я просто залезла в душу к бывшему королю Англии, и несмотря на угрызения совести и пролитые слезы, которые почему-то лились из моих глаз не переставая, пока я читала дневник, я чувствовала, как становлюсь сильнее.
Что теперь я могу не просто плыть по течению и наблюдать за тем, как меня кидает из стороны в сторону, а сделать что-то самой.
И я знала, что этой информацией, которой я теперь обладаю, я могу либо возвести Брэндана на пьедестал, либо навсегда раздавить и разрушить.
И каждая клеточка моего тела, которая помнила боль, которую он причинил, жаждала сделать второе.
ГЛАВА 22
POV Брэндан
Даже в самых страшных снах и мыслях, я не мог представить картину, хоть отдаленно похожую на эту. Я созвал парламент в зале собраний, но на этот раз инициатором и хозяином встречи был не только я. Напротив меня во главе стола, за которым восседало с дюжину этих глупых старейшин, находился Бастиан.
С каждой секундой, с каждым взглядом, которым мы время от времени обменивались, он раздражал меня еще больше. Нет, не так. Я откровенно его ненавидел и все это время сжимал свои кулаки в тиски, чтобы устоять перед желанием свернуть ему шею.
Меня выводило из себя его мудрое спокойствие. Я держался за свою власть, бегал за ней всю жизнь, как проклятый, ждал дня, когда я уже стану королем и перестану доказывать кому-то чистоту своей крови и правильность своего рождения.
Никто не хотел бы быть ошибкой, но я ею был.
А Бастиан, которого едва ли можно было узнать, был чистокровным засранцем. Весь его лениво-небрежный вид говорил мне о том, что ему не очень-то сильно и нужен этот трон и корона. Ему нужна месть. Но за что? За то, что он сам спровоцировал меня тогда на обрыве? За то, что я провел в аду несколько лет за деяние, которого не совершал?
Чувство, что здесь что-то не сходится никак не покидало меня. А видение о размытом кровью теле Бастиана, смываемое со скалы волной, никак не покидало моих мыслей и навязчиво повторялось в моей голове.
Я и раньше знал, что никогда не избавлюсь от этого образа. Но теперь я не мог поверить в такое чудо природы, что человек может выжить после того, как его буквально раскроило на части.
Но кровь, которую сдал этот самозванец говорила о другом. Все доктора подтвердили, что он определенно является моим родственником, а значит никак не может быть двойником Бастиана.
Я окончательно запутался, и это заставляло меня чувствовать себя львенком, который впервые осматривает свои территории, а не львом, который уже десятки лет управляет своим прайдом.
Не говоря уже о том, что все эти мысли о Бастиане, троне и моем будущем, всегда были фоном на основе главной, неотступающей мысли — Камелии, и о том, что она больше не принадлежит мне.
Я потерял свою власть над тем, чего больше всего желал. Больше короны.
— Ну, теперь, я думаю ни у кого нет сомнений в том, кто по праву должен занимать это место? — Бастиан швырнул на стол стопку с заключением экспертизы, и некоторые члены парламента неспеша разобрали бумаги.
— Ваше Высочество, — у меня заскрипели зубы, когда один из лордов обратился к Бастиану с таким почтением. — У нас нет оснований не верить вам. Но скажите, пожалуйста, что вы собираетесь делать с властью, которая обрушится на ваши плечи? Ваш отец никогда не хотел управлять всей страной в одиночку. Я надеюсь, вы не станете придерживаться политики принца Брэндана и позволите нам разделить с вами эту ношу.
