Чертов кокаин. Гребанные наркотики. Несчастные стимуляторы, которые ломают жизни, убивают людей и разрушают общество.
Я, конечно, не была заядлой наркоманкой, но частенько баловалась, и каждый раз мне все больше и больше нравилось это состояние. Время, когда я могла уйти от реальности, посвятив себя полностью только себе. Время, когда я не осуждала себя и не переживала ни о чем. Состоянию этого внеземного блаженства было трудно найти замену.
Это были часы, когда я забывала о своем одиночестве.
Минуты, когда я не осознавала то, что мне даже не с кем поговорить, не говоря уже о том, чтобы сходить с кем-нибудь в кино или кафе, поговорив по душам.
Все, что я могу делать, чтобы избавиться от этого угнетающего чувства и сбросить сексуальное напряжение, это бежать. Я всегда любила бег. Еще в школе могла часами наматывать круги по стадиону, несмотря на то, что это было вовсе не королевской привилегией.
Но я бежала. Бежала от проблем, от своих родителей и ото всех поступков, что совершила собственными руками.
Уже через полчаса я добралась на машине до окраины Лос-Анджелеса, где располагался небольшой и тихий парк, в котором редко кто появлялся. Все потому, что с детьми здесь было гулять опасно – в парке располагалась огромная дамба, пересекающая довольно широкую реку. Да и с собачками здесь было гулять запрещено, поэтому я не взяла с собой Зевса. В общем, в парке появлялись только редкие бегуны или любители тантра-йоги.
Надев наушники, погромче включила Woodkid – Run Boy Run и буквально рванула от машины, оставляя следы на грунтовой дорожке между деревьями парка. Они были искусственно выращенные, ярко зеленые и довольно-таки сильно отличались от привычных пальм ЭлЭй.
С каждым шагом вперед я чувствовала себе лучше. Здесь никто меня не видел, никто меня не трогал. Я могла быть просто собой и смотреть вперед, не беспокоясь о том, что кто-то следит за мной. Никто не мог знать о том, что я хожу в этот парк. И тут я вспомнила Коула, который порядком надоел мне своими угрозами о слежке. Что, если он прямо сейчас поджидает меня где-нибудь в тени деревьев, а я даже не замечаю?
Лихорадочно оборачиваюсь назад и вижу совершенно пустую дорогу. Вокруг действительно не души. Тем более, он ждет меня сегодня вечером и вряд ли будет тратить свое драгоценное время на выслеживание днем. Как я понимаю, в дневное время я не особо его интересую.
Наслаждаясь треком, я добежала до той самой дамбы и, облокотившись на перила, решила отдышаться. Шум воды заглушал даже плеер, и мне пришлось выключить музыку, чтобы прислушаться к звуку дамбы, что завораживал меня.
Я опустила голову вниз и почувствовала, как внутри все сжалось от страха. Не зря это место называют Острым Утесом. В этот парк действительно ходили редко, потому что он имел дурную славу – только за последний месяц с дамбы совершили самоубийство несколько человек и затерялись в речной пучине. Я положила подбородок на перегородку и чуть не взывала от отчаяния.
Я не хотела идти к Коулу сегодня, правда не хотела. Знаю, что издевательства не прекратятся до тех пор, пока я сама не пресеку их. Только как это сделать? И что ему в итоге нужно?
И самый главный вопрос: «как держать себя в руках, когда я оказываюсь с ним наедине, и угомонить свои разбушевавшиеся гормоны?»
Одно дело, если бы он просто приставал ко мне. Но совсем другое дело, когда мое тело буквально кричит ему и всем своим видом показывает, как мне это нравится.
Я хочу иметь иммунитет против его махинаций. Хочу, чтобы меня тошнило от его безупречного тела и уверенных движений, которыми он управляет мной, как хочет.
Я смутно вспоминаю отметины на его теле и впадаю в ступор. В голове зреет столько вопросов, но я не нахожу ни единого ответа, ни малейшей догадки о том, кто с ним это сделал.
Может быть, мне копнуть под него поглубже и найти на него компромат похуже? Хотя, я сомневаюсь, что можно найти что-то такое, хотя бы близкое к тому, чем он шантажирует меня.
Я смотрю на свои руки, не в силах совладать с собой. На свете нет ничего хуже чувства вины. Вина уничтожает в тебе больше, чем ненависть. Она убивает все живое и поселяет в твоем сердце вечный страх.
Теперь, вдобавок к этому чувству, мне добавились месть и ненависть Коула.
Я ударяю кулаком по перилам, обещая себе придумать что-нибудь, что поставит его на место. Рано или поздно.
POV Коул
- Ну что ж, по-моему, прекрасное было шоу. – Тристан сидел за столом, пуская в воздух колечки дыма. – Картер действительно выглядела… Дешевкой. Я мечтал увидеть ее такой с тех пор, как она отказала мне.
- Да. И мне, – добавил один из других братьев, расправляясь с едой на своей тарелке. У нас было что-то типа обеда, после которого все отправятся по своим делам, а я останусь здесь и уделю внимание своим животным. После придет Ребекка и поможет мне с одним важным делом.
Если, конечно, она придет.
- Она, что, отказала вам? – саркастично заметил я, потянувшись к пачке Тристана. – Я сам видел, как она виснет на Максе Кенинге. Я уже молчу о том, что она ублажила его своим грязным ртом прямо в разгар одной из вечеринок, – выплюнул я, пытаясь сдержать свой гнев. Неприятная картина застряла в моей голове, как тупой слайд, от которого я не мог избавиться.
Вспоминая этот эпизод, я чувствовал себя обделенным – будто у меня украли любимую игрушку.
Но тогда я еще скрывался от Бекки и не выходил в свет. Она даже и не догадывалась, что я где-то рядом, и страдала по этому сладенькому блондину.
- Да, но это было давно. Еще осенью, – заверил меня Тристан, покрутив пальцем у виска. – У нее бывают заскоки. Ей нравится, все такое… Недоступное что ли. Кенинг воротил от королевны нос, вот она за ним и бегала.
Все, сидевшие за столом, дружно рассмеялись, но я смерил каждого присутствующего брата жестким взглядом.
- И я удивлен тем, что она сделала это из-за тебя, – наконец произнес Александр, который до этого молчал, погрузившись в свой телефон. – Это заставляет меня сомневаться в том, что ты ведешь честную игру.
- Ты просто боишься, – отрезал я, глядя прямо в его округлившиеся глаза. – Боишься подорвать свой авторитет. Вы все здесь прекрасно знаете, что теперь здесь главный я. Я выполнил ваши дурацкие условия. Заставил бедную пташку танцевать.
- Мы хотим большего, – вдруг загоготали они, обнажая свои зубы, как стадо волков.
Пара отвратных мыслей пронеслась у меня в голове, но я тут же отогнал их прочь.
Нет. Ни за что. Ребекка – моя собственность. Если они хоть пальцем до нее дотронутся, я раздавлю их и даже не вспотею. Никто не смеет трогать мое, включая моих жертв.
- Чего же?
Молчание в воздухе стало настолько плотным, что его буквально можно было разрубить топором.
- Я бы не отказался провести с ней пару ночей. Вы видели ее сиськи и задницу? Еще и стерва. С удовольствием натянул бы ее на сво…
