Я пошла на звук, то и дело пугаясь собственного отражения в коридорных зеркалах. Лишь редкие свечи освещали мой путь, и когда я достигла шумной комнаты, поняла, что так далеко еще никогда не заходила.
На двери было написано лишь одно: «Ритуальная комната «Дельта Зетт»».
От одного слово «Ритуал» уже становилось не по себе. Ритуал чего?
Набравшись смелости, я приоткрыла дверь, подглядывая за происходящим. Теперь я могла прекрасно слышать разговоры братьев, во главе которых стоял Коул.
- Ну, тварь, - жестко произнес он, размахивая бейсбольной битой. – У тебя был целый день. А ты не помнишь наших слоганов? Или тебе напомнить?
Коул кинул биту Александру, и тот замахнулся на беднягу, что стоял на коленях перед братьями, собравшимися в небольшом круге.
- Н-не надо! Прошу! Я-я помню! Я-я все помню! – заикаясь взмолился он, закрывая лицом свои руки. От этого зрелища даже у меня сжалось сердце.
- Ну, и? Даю тебе еще один шанс. – Опять этот властный голос Коула. Да только… Даже я от него такого не слышала. Его голос был настолько блаженным и животрепещущим, как будто говорил и вовсе не он.
- «Братьев бывших не бывает!» – Кандидат начал уверенно, и, если честно, я хотела, чтобы он помнил этот девиз. – «Мы – цвет нации, за нами будущее! Брат за брата должен…»
Тут он замешкался. Я вздрогнула от неприязни: что черт возьми они делают? Что за глупые слоганы?
Братство, мафия, секта.
На языке вертелось лишь другие слова: мерзость, глупость и бред.
Поэтому я не вступала в подобные группировки. Возможно, в них было что-то хорошее: командный дух, круглосуточная поддержка и дружба, в конце концов. Но я была прекрасна наслышана о жестоких испытаниях для кандидатов, поэтому знала точно, что к физическим травмам не готова… Как и этот бедняга, которого только что...
- Забыл! – Александр с размаху ударил его битой, но кандидат не издал ни звука. Коул удовлетворенно ухмыльнулся.
- Ты должен уяснить, неудачник. Что здесь соплякам не место. Как я вижу, ты не так безнадежен, как кажешься, поэтому буду приглядывать за тобой. Если завтра кто-то из вас забудет хоть одно правило и не выучит наш устав, вы все… - Он окинул всех безжизненным, мертвым взглядом, а глаза его были черными, как смоль. От такого зрелища я отпрянула от двери, пытаясь успокоить бешено клокочущее в груди сердце.
Коул… Он… Это не Коул. Коул не может быть настолько жестоким.
- А иначе всех вас отправим в Ледник.
- А что это, с вашего позволения, Скорпион? – По-видимому, кандидат обращался к Коулу.
- Это Вонючка – морозилка такая. Где вы прекрасно проведете время.
Я больше не могла это слушать. Но и убежать домой не могла.
Коул сказал ждать его в спальне. На подкашивающихся ногах, я направилась туда, пребывая в каком-то астрале.
Кто знает, на что еще способен Коул? Внезапно я представила исход моего непослушания: Коул запирает меня в морозилке или, того хуже, жестоко избивает. Понастоящему бьет вне сексуальных игр.
Может… Все это непонастоящему? Может, это просто постановочный ритуал?
Но удары битой были вполне реальными.
Ноги сами привели меня в комнату Коула – она была открытой. Зайдя внутрь, я обнаружила, что она совсем не изменилась с моего отъезда. Она выглядела такой, какой я ее и оставила. Темной.
Я присела на край кровати, отчаянно заламывая руки.
Убежать, убежать, убежать. Я должна снова уехать во Францию.
Но правда заключалась в том, что Коул мне нравился – не всегда, но в определенные моменты. И ради этих моментов какая-то часть меня готова была терпеть все, что угодно.
И все-таки, Коула, которого видела сейчас, я не знала. Одно дело быть самовлюбленным наглым нарциссом, другое дело – совершать жестокие поступки. На эти мысли Коул ответил бы мне, что я не лучше… И я, опять же, не смогла бы с ним не согласиться.
Я просто не имела право. После того, что совершила.
Мы с тобой одной крови.
Только я встала, чтобы сбежать, как дверь передо мной распахнулась, и вошел он – мучитель.
Его белая рубашка была расстегнута, на шее висел все тот же галстук с гербами братства – в руках он держал подсвечник на ножке, умещающий в себе три свечи.
Наши взгляды встретились – от сапфировой черноты не осталось и следа. Зрачки вновь стали маленькими, а не наполняли всю радужку глаза. Серые глаза Коула горели скорее радостью, чем злобой. Хотя, теперь я уже не была ни в чем уверена.
- Ты пришла. – Коул выдохнул, взмахнув подсвечником, как Джедай своим жезлом.
- Ты пожар затеял?
- Нет, - лениво отозвался он, приближаясь ко мне. – Кое-что поинтереснее. Я совсем устал от этих дел в братстве…
Устал? Устал избивать людей?
- Поэтому, я думаю, ты не откажешь мне в чем-нибудь приятном.
Кожа Коула была голубоватой в лунном свете. Мышцы, казалось, еще сильнее окрепли с нашей последней встречи. Мускулистая, покрытая татуировками грудь, плоский живот, с железным прессом… Сказать, что на секунду я потеряла самообладание, значит ничего не сказать.
Первобытное чувство просыпалось во мне стремительно – с каждым его шагом. Когда он оказался рядом, из искры, что зародилась ранее, разгорелось пламя.
Огонь, который покидал меня на долгий месяц разлуки.
- Я знаю, на что ты намекаешь. – Коул обожал, когда я ласкала его ниже пояса. Я опустила веки и наверняка покраснела, отвыкнувшая от таких разговоров.
- И на что же?
- Я хочу, чтобы ты это сказал. Ты же обещал преподать мне урок. Я жду.
Я играла в покладистую, послушную Ребекку. Бекку, которая узнает о нем все.
- Это будет немного позже. - Его рука коснулась моих волос, накрывая ухо, и тут же отстранилась. Коул обошел меня по правую сторону, так и оставив в неведении, что же это было. Он поставил подсвечник на прикроватную тумбочку и снял с себя рубашку, откинув ее в сторону.
Его оценивающий взгляд пробежался по моей короткой черной мини-юбке и шелковому розовому топу из прозрачной ткани.
- Милая девочка в розовом? – ухмыльнулся он, улегшись на кровати. – Ты сделаешь мне массаж. Это поможет мне снять напряжение и стресс. В общем, я надеюсь, ты прекрасно справишься с ролью, которую в твое отсутствие выполняли другие.
Коул только что ударил меня, даже пальцем не коснувшись. Сначала я хотела ответить что-то колкое, в своем стиле, но потом решила проглотить, смыть нарастающую обиду.
Не произнеся ни слова, я забралась на кровать, оседлав Коула сверху. Его спина, рельефные мускулы и татуировки предстали для меня в новом свете – еще никогда я так долго не оглядывала его спину.
