Я остановилась, чтобы выдохнуть. Зал выглядел довольно странно: все взгляды были прикованы к экрану, очевидно, им действительно нравятся мои работы. Правда, в глазах некоторых я читала возмущение, кто-то скептически ухмылялся. Несмотря на это, я продолжила, стараясь не обращать внимание на знаменитые лица.
- …Современная девушка – разная. Сегодня – она собирается на звездную вечеринку, выбирая длинное вечернее платье, которое будет прибавлять ей возраста и элегантности. Завтра – она обычная девчонка, студентка колледжа, одетая в юбку-карандаш, которую сочетает с кедами. Послезавтра – она нуждается в коктейльном платье, которое выглядело бы сексуально, но не вызывающее. С приправой нежности и легкости, которой так не хватает девушкам, которые обычно одеваются от Кутюр, то есть носят вашу одежду, уважаемые дизайнеры.
По залу начал проходить недовольный шепоток, но я не понимала, с чем он может быть связан. Мои работы настолько ужасны?
- Зачастую, такие девушки надевают одежду, которая не соответствует их настроению. Главное для них – одеться от Кутюр, ведь так принято. И пусть, одежда не отображает их внутреннее состояние, ведь то, что скажет общество, – куда важнее. – Тут я вспоминаю Элину, которая годами вбивала в меня стандарты красоты и прививала свой стиль, который я все же забраковала. – Этой коллекцией я хочу доказать, что у каждой девушки должен быть выбор. Она может быть владелицей своего настр…
Тут мой микрофон отключили, а в зале раздались крики, требующие моего немедленного удаления со сцены.
- Что она тут делает?
- Кто пригласил эту девушку?
- Это что, шутка?
Все эти фразы я слышала из разных уголков зала и, теряясь в догадках, обернулась на слайдшоу, которое почему-то еще не закончилось…
И тут я застыла, словно статуя, закованная заклятьем Минервы. Я буквально прилипла к полу, в то время как все органы внутри меня сжались в один большой снежный ком.
В булаву с иголками, протыкающими изнутри.
На экране я увидела себя.
По моложе, еще с другим, бирюзовым цветом волос. Они распадаются по моей спине и плечам на одной из фотографий, что красуется на большом экране. Старая я с фотографий неплохо проводит время, оседлав какого-то парня с огромными татухами на груди. Его ладони прикрывают мою грудь, и я пытаюсь сосредоточить взгляд на его больших массивных рокерских кольцах, чтобы сохранить хоть какую-то координацию движений.
Потому что мне хочется упасть прямо здесь.
Бить себя в грудь, доказывая всем этим людям, которые должны были осуществить мою мечту, что это не я.
Но правда в том, что это не так… А слайды шоу все меняются, становясь отвратительнее, показывая меня со всех сторон.
Я не узнаю девушку на этих фотографиях, но как бы не хотела, чтобы это оказалась моя сестра-близнец, этого не произойдет.
На мгновение я закрываюсь от криков, которым взрывается зал, и шепчу, еле шевеля омертвелыми губами:
- Уберите… Уу-уберите это…
Но экран продолжает крутить порочный круг моих фото. Все, как тогда с фотографиями, которые пришли маме и Николасу. Привет из прошлого.
Кувалда Коула, которая разбила мои мечты.
Она прилетела так быстро, что я даже не успела к ней подготовиться. Я понятия не имела, как он это сделал, да и не хотела знать.
Хотелось лишь убить его, всадить ножи в бездушные глазницы, разорвать горло, по которым течет ярость и злоба, передающиеся мне.
Наконец, показав красочное фото, на котором я слизываю кокс, сидя за рулем, экран гаснет.
Вернувшись к реальности, бегу по подиуму прочь, поднимая полы своего длинного прекрасного платья.
Я не знаю, каким чудесным образом по мне еще не катятся слезы. Горячие, обжигающие, съедающие душу, они текут где-то по изнанке щек, внутри, и скатываются по гортани, оседая на дне осколков сердца или мечты.
В толпе я замечаю осуждающие лица безумных папарацци, стремящихся взять у меня интервью. Но я хочу убежать отсюда как можно быстрее, желательно сразу до Канадской границы.
- Какой позор!
- Да уж, забавная история…
- Что она здесь делает вообще?
Эти и еще миллионы подобных фраз услышала я, пока бежала к выходу. Я скорее шла быстрым шагом, стараясь не выдавать свои чувства.
Коул сделал это. Он все испортил. Снова.
Черт возьми, за что? За то, что отвернулась от него, когда хотел стать ко мне ближе? Неужели за это?
Неужели, он настолько ненавидит меня, что готов разрушить все, к чему я стремлюсь и о чем мечтаю?
Я прикладываю руку к груди, почти не чувствуя стук собственного сердца. По венам будто бы пустили наркоз, замедляющий все ощущения. Мне просто хочется, что все это оказалось страшным сном или глупым розыгрышем…
Но реальность бьет по лицу, не зная пощады.
Сжимая руки в кулаки, понимаю, что если и были там какие-то чувства к Коулу, то теперь они пропали. Испарились, преданные этим мерзким, низким поступком.
Такой человек просто не может вызвать симпатию, что уж там говорить о любви, которая уже начинала мне мерещиться.
В голове лихорадочно мелькают все орудия пыток, которые я могла бы к нему применить, но все тщетно. Я останавливаюсь на одном, самом бесполезном варианте, который хочу привести в жизнь.
Он настолько пустой и бессмысленный, что даже смешно.
Мне хочется хоть как-то задеть Коула, хоть чем-то уколоть, но я понимаю, что нечем.
Я знаю лишь одну его слабость, и эта слабость заключается в том, что он не любит, когда трогают его вещи.
А самой ценной вещью в его коллекции была я.
И если он так сильно скучает по моему образу шлюхи, что готов вещать об этом через экран, я устрою ему это. И пусть это будет самый глупый поступок за всю мою жизнь, мне плевать.
Я хочу хоть как-то достучаться до его затвердевшей души.
Сама не замечаю, как иду по ночной улице, мечтая оказаться на дамбе.
На этот раз я действительно хочу встать на самый край, потянуться на цыпочках, расправив руки, как крылья…
Но вместо этого иду по улице – грязная, униженная, дешевая, как товары в магазинах по одной цене.
Никчемная, лишенная мечты и надежд, оставшаяся наедине с расплатой.
Кара за грехи, высеченные на моей судьбе.
Глава 11.
POV Коул
- Я перестаю чувствовать азарт, братья. - Ухмыляюсь, пододвигаю к себе только что выигранные фишки. Мне опять повезло с картами, и, несмотря на то, что Гидеон и Тристан всю игру подавали друг другу незатейливые знаки, мне снова удалось одержать победу. - И перестань все время чесать нос, Дон. Это очень заметно.
