Сминаю ладонями округлые ягодицы, сорвав юбку окончательно и опустив ее к нашим ногам. Ребекка осталась передо мной в одном белье, но даже это было лишним.
С трудом отрываюсь от нее, добившись стона, и отхожу на два шага назад, снова оглядывая ее. Теперь уже взгляд на серебристых кружевных трусиках, и я невольно посмеялся:
Подбирала к моим глазам?
Не прерывая зрительного контакта, освобождаюсь от штанов, предстаю перед ней совершенно голым.
Затем оглядываю темную комнату, радуясь тому, что второе кресло стоит на месте, нетронутое, и поворачиваясь к ней спиной, направляюсь к нему.
POV Ребекка
Я не знаю, может ли вообще человек испытывать настолько противоречивые чувства разом.
Месть, желание отплатить, разобрать по частям теснят другие ощущения: тоска по его телу, желание слиться, потребность отдать.
…Необходимость почувствовать его в себе так глубоко, насколько это возможно.
Гордыня убила любовь.
Даже без «прости», даже без права на то, чтобы вернутся в разум, чтобы сейчас отрезвить его.
Голова затуманена дымкой, есть только сердце, которое как на поводке привязано к Коулу – к Дьяволу, истязателю, моему правителю.
Мне хочется возненавидеть себя за эти жалкие мысли, за такое преклонение перед этим мужчиной.
Перед этим жестоким мужчиной, который топчет меня каждый раз, когда ему это вздумается, и затопчет еще.
Я просто знаю это.
И все равно ничего не могу с собой подделать.
Слабая, безвольная жертва или же наркоманка, подсевшая на Коула.
Мне все равно.
Важно лишь то, что сейчас провожаю взглядом каждую мышцу на его рельефной спине. Взгляд скользит позвоночнику, опускаясь к ямочкам на его ягодицах.
Даже мои щеки заливаются румянцем, когда понимаю, куда уставилась.
Гребанный идеал, ожившая на мою беду статуя.
- Это не самый мой лучший вид, ты же знаешь, – медленно, растягивая слова, произносит Коул, слегка приподнимая бровь. Он опускается в кресло, и я чувствую, как сердце раскачивается на качелях где-то посреди грудной клетки.
Не смотри на него.
Не смотри.
О, у него новый ночник? Нужно обязательно разглядеть узоры, что на нем изобра…
- Румянец тебе к лицу, - комментирует он, в то время как я закрываю грудь волосами. Меня по-прежнему терзают сомнения по поводу всего, что случится этой ночью.
Ведь все повторится.
Я уйду сама, или он прогонит. Захлопну с треском дверь и буду добираться до кампуса на ватных ногах, потом еще несколько часов ища утешения у Зевса и баночки с нутеллой.
«Моя, моя, моя», - непрерывным набатом отдается в голове, и снова расплываюсь в улыбке, вспоминая простое слово.
- Ребекка, посмотри на меня. – Голос Коула звучит как пушечный выстрел, вытягивающий меня из оболочки мыслей.
Медленно перевожу на него взгляд, приоткрывая рот. Трепетное дыхание само вырывается из горла – вероломное, выставляющее на показ мое неравнодушие.
- Подойди поближе. - Мягкий, но властный приказ. Коул кладет руки на подлокотники кресла, его ноги расставлены по ширине его плеч. - Еще ближе, - шепчет Коул, когда я оказываюсь на опасном расстоянии. – Я скучал по тебе, ты знаешь?
Одна его рука касается моего бедра, и ноги подкашиваются от этого внезапного прикосновения.
- Нет. Ты скучал по моей боли. – Собираюсь с духом, чтобы высказать ему все, и зажмуриваюсь. Но уверенная грубоватая рука уже скользит по моей ягодице, и когда я распахиваю веки, взгляд упирается сначала… На выразительные вены, проступающие через сияющую в таком свете кожу.
Невольно провожу языком по губам, опустив взгляд еще ниже. Напряженный член Коула прижался к его животу.
Чувство наполненности не ускользнуло из обрывков воспоминаний о начале лета.
- Я скучал по тебе, по близости с тобой. – Его голос успокаивал, гипнотизировал вместе с рукой, все еще скользящей по моему бедру. Его пальцы подцепили ткань белья, и вот он уже спустил их по ногам, оставляя меня совершенно обнаженной.
Для него и только для него.
И все внутри меня хочет, чтоб так было всегда.
- По тому, как ты ласкаешь мой член. – Я снова заливаюсь краской, отвыкнув от всего этого. От откровенных слов Коула, от сумасшедшего секса, который уже начинал казаться сном, который я сама себе придумала.
Страсти, от которой кровь в жилах доходит до температуры кипения.
- Как обхватываешь его своими полными губами, стоя на коленях. – Он делает паузу, чтоб слегка шлепнуть меня по ягодице. – По тому, как тебе нравится это. И потому, как он живет внутри тебя, желая только твоего тепла.
- Коул… - снова только и могу промямлить я, чувствуя безумно сладкую тягу в низу живота. Кажется, что дрожь, что там трепещет, можно заметить невооруженным взглядом.
- Ты гладкая… - Он бесцеремонно проводит большим пальцем по моему лобку, впившись взглядом в мое тело. – И да… Мокрая. – Его палец скользит меж моих нижних губ, и я судорожно выдыхаю.
- Лучше прогони меня или позволь уйти, пока мы не совершили еще одну ошибку, Коул. Это просто… Бег по кругу. – Но его палец только настойчивее скользит там, где меня давно не касался ни один мужчина.
Ни один, кроме него.
Несмотря на все прошлые ошибки, теперь я бы никому этого не позволила.
Это просто внутренний блок, будто мое тело запаролено лишь на отпечатки пальцев Коула.
Только он имеет ключ, свободный доступ.
- Ты никуда не уйдешь, пока я не услышу от тебя одно простое слово. И ты скажешь мне его, Бекка.
- Я не хочу…
- Ложь. – Коул ухмыляется, шлепнув меня сильнее - до жгучей боли на коже, - и пригладил воспаленную кожу ладонью.
- Повернись.
Я прищурилась, бросая на него ядовитый взгляд за этот приказной тон, и тут же пожалела об этом. Глаза его потемнели, не оставляя мне никаких шансов на непослушание.
Повернувшись, почти сразу почувствовала, как его ладони раздвигают мои ягодицы, нетерпеливо тиская их.
- Ах… Коул.. – Хочется прикусить язык, но стон сам выходит наружу, затыкая разум. В который раз.
- А я скучал по твоему вкусу. – Его нос упирается в мою поясницу, губы безудержно скользят по бедрам, оставляя после каждого прикосновения тепло и влажность. И легкие отметины от укусов – Коул слишком сильно любил метить свою территорию.
- Доверься мне и опустись назад. – Снова хрипло приказал он, слегка потянув меня на себя. Придерживаясь руками за спинку кресла, я села на его колени, тут же почувствовав, как его член проскользнул между ног, соприкасаясь с киской.
