— Эй, кажется тебе нужно на лекцию по философии сегодня вечером? — напоминает подруга, и я хнычу, переводя взгляд на Колина. Он крутит на одном указательном пальце баскетбольный мяч, привлекая к себе внимание сходящих по нему с ума первокурсниц. Да уж, меня таким давно не впечатлить.
— О да. Кол, меня могут отчислить, — он снова пытается сжать меня в объятиях, но я вновь отталкиваю его, боковым зрением замечая, как Алекс скрывается в столовой для преподавателей.
— А после лекции? — напрягается Колин, практически вымаливая у меня внимание и время.
— После у меня работа, — начинаю собирать вещи, даже не глядя на того, кто даже разговора со мной не стоит.
— Какая из них сегодня?
— Пою в клубе.
— А ночью?
— А ночью она опять будет стучать по клавишам и мешать мне спать, — замечает Кейт, пряча улыбку за плечом Стивена.
— Все еще занимаешься этой ерундой, Ру? — бросает Стив, заливаясь отвратительным гоготом. Классическим для пустоголового спортсмена.
— Стивен, хватит! — предостерегает Кейт, но уже поздно. Я привыкла к подобному. О своем увлечении вообще лучше молчать, но так уж вышло, что если в курсе Кейт — знают и все остальные.
— Эй, ты не охренел так говорить? — неожиданно вспыхивает Колин, резко вставая из-за стола и наклоняясь к своему другу, тычет в его грудь пальцем. Я впечатлена и удивлена, что он вступился за меня. Раньше он всегда злился, когда я предпочитала остаться дома и написать новую главу вместо совместного похода в кино или на вечеринку. А теперь защищает меня…
— Разбирайтесь сами, — гордо вскидывая подбородок, я встаю из-за стола и спокойно удаляюсь прочь от этого столика.
Как сказала Джоан Роулинг, «писатель — одна из самих одиноких профессий в мире, и вам придется развивать в себе любовь к одиночеству». И с каждым днем я убеждаюсь в том, что она права.
Мне бы хотелось поговорить с человеком, который действительно меня понимает, и мне казалось, что я его встретила.
А теперь я направляюсь к нему на лекцию как к преподавателю и с хладнокровной решимостью вычеркиваю его из своих мыслей, как мужчину.
Сделано.
* * *
Я вхожу в аудиторию и сразу ощущаю его присутствие. Не удостоив мистера Джордана и взглядом, я сажусь на первую парту, чтобы у него не возникло никаких сомнений в том, что я примерная девочка и с интересом буду записывать каждое его слово в течении одного месяца. Ага, как же. Новую главу писать буду… но он об этом не узнает.
Первые полчаса лекции я собираюсь начать писать свою историю, но притягательный голос Алекса не дает мне сосредоточиться на мыслях главного героя моего романа. Я заслушиваюсь, он рассказывает действительно интересно, но стараюсь не смотреть на Джордана, лишь изредка кидая короткие взгляды на своего спасителя. Еще одно совпадение. Сегодняшняя лекция — вторая теоретическая лекция о теории Лапласа.
— С основами теории мы ознакомились на прошлой лекции. Может быть, у кого-то остались вопросы?
— Да, — непроизвольно срывается с моих губ, и, набираясь смелости, я смотрю в полные огня и любопытства глаза Джордана. — У меня, — Алекс медленно приподнимает бровь, быстро оглядывая меня с головы до ног, заставляя мою кожу гореть. У меня даже сердце замирает, настолько он… притягивает меня.
— Слушаю, мисс Мейсон, — он поправляет галстук, и мне кажется, что это единственный жест, который выдает его… волнение?
— Как вы думаете, — не свожу с него пристального взгляда. — В ситуации… когда, скажем, один человек спасает другого? Например, выталкивает на асфальт, когда на другого несется машина. Что это? Выбор человека или это тоже предопределено? Почему из десятков людей, которые находятся рядом, спаситель всегда один? Что это? Выбор спасителя или спасенного? Судьба? А вам не кажется, что…
— К чему вы клоните, мисс Мейсон? — резко обрывает мои сумбурные рассуждения Алекс, и его брови резко сдвигаются к переносице. У него такой вид, будто еще немного и его терпение лопнет, и он с позором выставит меня за дверь, забирая шанс на пересдачу.
— К тому, что критики, о которых вы рассказывали на прошлой лекции, были совершенно правы насчет теории Лапласа на мой взгляд. Я интересуюсь вашим мнением, так как признаю его более компетентным, — расплываюсь в мягкой улыбке я, кусая щеки изнутри.
— Мое мнение таково, мисс Мейсон: вы не были на прошлой лекции, и вам стоит внимательно слушать меня сейчас, а не пытаться поговорить со мной по душам, — Алекс как-то странно на меня смотрит, а я сдерживаю еще более широкую улыбку, испытывая удовольствие от нашего маленького батла в аудитории. По залу проходит легкий шепоток, но мистер Джордан затыкает всех поднятием левой руки.
— И все же, — настаиваю я, вновь привлекая к себе его внимание. — Когда дело касается спасения человеческой жизни, это выбор одного, обоих, или это предопределенное событие, так сказать, записанное в «книге жизни»?
Уголки его губ, наконец, поднимаются вверх, но мистер Джордан продолжает издеваться надо мной:
— Думаю, это отдельная тема для разговора, и я буду рад, если вы возьмете дополнительный проект на эту тему, мисс Мейсон. Жду от вас эссе на тему «Судьба или выбор, что правит человеком?», — ухмыляясь, дает мне новую задачку Алекс, и я мгновенно закипаю от злости. Вот черт. И кто меня за язык тянул?
Остаток лекции я полностью игнорирую Алекса, даже взгляда не кидаю в его сторону. С остервенением пишу новую главу. Злость и ярость — как раз то, что мне сейчас необходимо. Давно такого не было. Пальцы сами летают по клавиатуре, я не успеваю за мыслью, а мой герой как раз испытывает сейчас подобные чувства. Сцена получается живой и искренней.
После звонка я быстро собираю вещи, чтобы поскорее свалить, но вновь слышу голос мистера Джордана:
— Студенты, что пришли на штрафные занятия, задержитесь. Я хочу проверить ваши лекции, — ледяным тоном приказывает Алекс. Из таких студентов тут только я и еще один парень. Черт, он издевается? Садист он, а не писатель.
Первый парень быстро показывает Джордану свои лекции и поспешно покидает аудиторию. Я судорожно сглатываю, осознавая, что мы с Алексом остались наедине.
Нехотя открываю ноутбук, показывая ему начало лекции:
— И это все, мисс Мейсон? — Алекс с усмешкой глядит на полупустой экран. — Чем вы занимались полтора часа? Вы издеваетесь? Я дал вам шанс, — довольно жестко произносит он, и я вновь чувствую, как воздух накаляется, искрит между нами. Чувствую себя так, словно он специально ищет поводы поругать меня. Ему что, острых ощущений не хватает? Так, может, с парашютом стоит прыгнуть.
— Вы сказали мне посещать лекции. Я пришла. Я что-то сделала не так? — опираюсь рукой на стол, едва заметно отводя бедро. Черт… не собираюсь я его соблазнять, просто… так хочется увидеть того Алекса из кофейни, а не этого мистера зло. Хотя чертовски сексуального мистера зло, от которого у меня мороз по коже и поджилки трясутся.
